Подготовил Федор Косичкин
25 января традиционно отмечается Татьянин день - который, с одной стороны, День российского студенчества, потому что домовая церковь первого российского университета, московского, освящена в честь св. Татьяны, а с другой - день, в который принято поздравлять носительниц этого традиционного русского имени с именинами. В советские годы, как известно, традиция отмечать день ангела практически исчезла, так что отмечающих день рождения сплошь и рядом называют "именинниками". Татьянин день - исключение. Не столько, впрочем, благодаря св. Татьяне университетской, сколько благодаря Татьяне Лариной, на чьи именины выпали самые драматические события в "Евгении Онегине" (еще и подчеркнутые и выделенные в одноименной опере).
Но помимо эмблематической Татьяны Лариной, русская литература богата и другими Татьянами. Вот некоторые из них.
1. Татьяна Юрьевна из «Горя от ума»
Представляя героиню "Евгения Онегина", автор уверяет, что впервые вводит героиню с таким именем на страницы русского романа, и досадует: "Сладкозвучнейшие греческие имена, каковы, например: Агафон, Филат, Федора, Фекла и проч., употребляются у нас только между простолюдинами". Между тем уже в "Горе от ума" фигурирует какая-то важная барыня по имени Татьяна, которая явно принадлежит к предыдущему поколению. Впрочем, злоязыкий Чацкий о ее влиятельности отзывается очень иронично, - почти впрямую заявляя, что предпочитает важной барыне хорошеньких девушек.
- Молчалин
- Да это, полно, та ли-с?
- Татьяна Юрьевна!!!
- Известная, - притом
- Чиновные и должностные -
- Все ей друзья и все родные;
- К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съездить вам.
- Чацкий
- На что же?
- Молчалин
- Так: частенько там
- Мы покровительство находим, где не метим.
- Чацкий
- Я езжу к женщинам, да только не за этим.
2. Прачка Татьяна из Муму
А вот это как раз Татьяна-крестьянка.
«Татьяна, состоявшая, как мы сказали выше, в должности прачки (впрочем, ей, как искусной и ученой прачке, поручалось одно тонкое белье), была женщина лет двадцати осьми, маленькая, худая, белокурая, с родинками на левой щеке. Родинки на левой щеке почитаются на Руси худой приметой – предвещанием несчастной жизни... Татьяна не могла похвалиться своей участью. С ранней молодости ее держали в черном теле; работала она за двоих, а ласки никакой никогда не видала; одевали ее плохо, жалованье она получала самое маленькое; родни у ней все равно что не было: один какой-то старый ключник, оставленный за негодностью в деревне, доводился ей дядей да другие дядья у ней в мужиках состояли – вот и все. Когда-то оде слыла красавицей, но красота с нее очень скоро соскочила. Нрава она была весьма смирного, или, лучше сказать, запуганного, к самой себе она чувствовала полное равнодушие, других боялась смертельно; думала только о том, как бы работу к сроку кончить, никогда ни с кем не говорила и трепетала при одном имени барыни, хотя та ее почти в глаза не знала».
3. Татьяна Марковна Бережкова из «Обрыва» Гончарова
Еще одна Татьяна-барыня. Хронологически - как раз из поколения Татьяны Лариной.
«Райский вышел из гимназии, вступил в университет и в одно лето поехал на каникулы к своей двоюродной бабушке, Татьяне Марковне Бережковой. <…> У бабушки был свой капитал, выделенный ей из семьи, своя родовая деревенька; она осталась девушкой и после смерти отца и матери Райского, ее племянника и племянницы, поселилась в этом, маленьком именьице. Она управляла им, как маленьким царством, мудро, экономично, кропотливо, но деспотически и на феодальных началах. Опекуну она не давала сунуть носа в ее дела и, не признавая никаких документов, бумаг, записей и актов, поддерживала порядок, бывший при последних владельцах, и отзывалась в ответ на письма опекуна, что все акты, записи и документы записаны у ней на совести, и она отдаст отчет внуку, когда он вырастет, а до тех пор, по словесному завещанию отца и матери его, она полная хозяйка».
4. Чехов. Татьяна Песоцкая из «Черного монаха» и «Татьяна Репина»
У Чехова - две мистические Татьяны. В милой девушке Татьяне Песоцкой, впрочем, ничего мистического нет, но она невольно становится "детонатором", запускающим механизм душевной болезни главного героя, магистра философии Коврина. А вот Татьяна Репина - уже настоящий призрак. Если так можно выразиться.
«Он засмеялся и взял ее за руку. Ее широкое, очень серьезное, озябшее лицо с тонкими черными бровями, поднятый воротник пальто, мешавший ей свободно двигать головой, и вся она, худощавая, стройная, в подобранном от росы платье, умиляла его.
– Господи, она уже взрослая! – сказал он. – Когда я уезжал отсюда в последний раз, пять лет назад, вы были еще совсем дитя. Вы были такая тощая, длинноногая, простоволосая, носили короткое платьице, и я дразнил вас цаплей... Что делает время!»
5. Танюшка из «Малахитовой шкатулки»
Еще одна мистическая Татьяна - но уже совсем в другом роде: "напарница" самой Медной горы хозяйки.
«Вот и росла та девчоночка на примете у людей. Ровно и всамделе гарусинка из праздничного пояса выпала - далеко ее видно. И хоть она не шибко к чужим людям ластилась, а всяк ей - Танюшка да Танюшка. Самые - завидущие бабешки, и те любовались. Ну, как, - красота! Всякому мило. Одна мать повздыхивала:
- Красота-то красота, да не наша. Ровно кто подменил мне девчонку».
6. Есенин. «Хороша была Танюша»…
Самая "народная" из всех литературных Татьян. И неудивительно: народный поэт, Есенин сделал почти что "ремейк" народной песни "Таня-Танюша, Таня белая, да все румёная...", которую потом кто только и как только не исполнял.
- Хороша была Танюша, краше не было в селе,
- Красной рюшкою по белу сарафан на подоле.
- У оврага за плетнями ходит Таня ввечеру.
- Месяц в облачном тумане водит с тучами игру.
7. Наум Коржавин. Поэма «Танька»
Большое повествовательное стихотворение о согнутой годами несгибаемой коммунистке, написанное в 1967 году одним из самых яростных шестидесятников.
- Седина в волосах.
- Ходишь быстро. Но дышишь неровно.
- Все в морщинах лицо
- – только губы прямы и тверды.
- Танька!
- Танечка!
- Таня!
- Татьяна!
- Татьяна Петровна!
- Неужели вот эта усталая женщина –
- ты?
8. Песня из кинофильма «Карнавальная ночь» – «Ах, Таня, Таня, Танечка»
музыка Анатолия Лепина
слова Владимира Лифшица
Совсем другая Таня - озорная, карнавальная. И страшно популярная. Неудивительно: ведь именно с этого фильма, узаконившего советский "новогодний бал", началась традиция "Голубых огоньков". Остается добавить, что автор бесхитростных стихов Владимир Лифшиц - отец Льва Лосева, одного из самых хитромудрых русских стихотворцев XX века.
- Ах, Таня, Таня, Танечка,
- С ней случай был такой:
- Служила наша Танечка
- В столовой заводской.
9. Песня из кинофильма «Нормандия-Неман»
Совсем другой фильм - совсем другое настроение, ничуть не шутливое. Но в истории об одной из самых трогательных подробностей Великой Отечественной войны - эскадрилье французских летчиков, сражавшейся в составе советских ВВС, хочется вспомнить пушкинское же:
И смело вместо belle Nina
Поставил belle Tatiana
- Слова К. Симонова
- музыка Р. Щедрина
- Разлучились полночью туманною,
- Уводила в бой меня звезда.
- Распрощались с Танею, с Татьяною, с Татьяною,
- Не забыть ее мне никогда, никогда.
10. «Наша Таня громко плачет…» Агнии Барто
Ну и бессмертное:
- Наша Таня громко плачет:
- Уронила в речку мячик.
- — Тише, Танечка, не плачь:
- Не утонет в речке мяч.
