Георгий Панкратов. Йети

Текст: Георгий Панкратов, Ульяновск

Йети

– А самое яркое шоу сезона — для вас, наши маленькие посетители! Вы можете пообщаться с нашим знаменитым снежным человеком. Снежный человек — своеобразный символ наших мест. Многие не оставляют попыток присвоить себе нашу славу. Бог им в помощь, вот только йети — если мы говорим о настоящем йети — живет только здесь и переезжать пока не желает.

На этих словах аниматор в костюме клоуна хлопнул в ладоши и рассмеялся: ну надо же, йети — и переезжать! Взрослые смотрели с отрешенным видом, дети — горящими глазами: что же будет дальше?

– Именно здесь впервые в нашей стране в незапамятном тысяча девятьсот семьдесят каком—то… нет, видимо все—таки запамятном. Вот, даже я запамятовал, — продолжал веселить публику клоун, — был обнаружен след снежного человека — огромная пятерня…

– Ух ты! — вырвалось у одного мальчика.

Анатолий прислушался к приглушенным голосам из—за дверцы и понял, что пора заканчивать.

– Слушай, дружище, — сказал он в трубку. — Ну давай в другой раз, ладно? Я на работе. Ну я ж йети теперь, забыл? Детишек развлекаю… Как Дед Мороз раньше. Ну, теперь Дед Мороз — не интересно. Платят неплохо, вот и работаю, че. Ааа… Сейчас денег нет, жду зарплаты. Ну, какой калдырить. Не, я не по этой части больше. Увидимся, давай.

Он подошел вплотную к дверце и прищурился — в развлекательной зоне продолжал махать руками клоун.

– Давай, приезжай, дружище! К йети в гости, ага…

Выключил на телефоне звук и спрятал трубку под ледяной трон, на котором предстояло отработать, приветствуя веселых детишек, ближайший час. Ледяным трон, разумеется, лишь назывался, но дизайнер поработал так, что свиду и не отличишь. Курорт недешевый, денег вбухано немало, могли вот только пещерку для йети сделать побольше. Анатолий частенько думал, что в этом случае с удовольствием бы в ней жил. Дома скучно — он коротал свои дни один в старом домишке. Так давно, что, казалось, другой жизни уже и не помнил. С тех пор, как пить бросил, сам стал как йети — за собой не следил, никуда, кроме работы, не ходил, все валялся на старом диване.

Внезапно в его пещеру ворвался свет, а вместе с ним и шум — распахнулась дверца, отделявшая жилище йети от мира нормальных людей — зимних туристов—лыжников. Дети загалдели, взрослые, напротив, замерли в ожидании, рассматривая темные стены с искусственными сталактитами.

– Холодно здесь, — произнесла молодая девушка и прижалась к худому парню в больших черных очках.

«Эти зачем здесь? — подумал Толик. — Тоже, что ль, желание загадывать?». Он ощутил привычный прилив неуверенности, но знал — это сейчас пройдет. В конце концов, кто его видит, кто знает, что это он? И кому до него есть дело? Есть снежный человек — забава для скучающих детишек из чужих, богатых городов. Все они уедут — кто завтра, кто через пару дней, а ему оставаться здесь, жить. Вот уж действительно, йети.

Клоун-аниматор подмигнул Толику и вновь принялся жестикулировать.

– Познакомьтесь, дети, это дядя йети, — лепетал он блаженным голосом, словно просветленный кришнаит.

Нужно было как-то обозначить, что живой. Йети-Толик издал довольное урчание, совсем как в те времена, когда приговаривал первую бутылку пива. Дети завизжали от восторга, взрослые слегка зааплодировали.

– Дядя йети каждого услышит, — гнул свою бесхитростную линию аниматор. — И желанье каждого запишет… Он желанье каждого запомнит, И на следу-ю-щий год исполнит.

– Господи, как убого, — услышал Толик тихий женский голос и тут же вздрогнул: хоть он ничего еще не сделал, а все—таки неприятно. Хотя, если это про клоуна, рассудил йети, возможно, она и права. Да и если не про клоуна? Ему самому все это казалось глупым — ну йети и йети, зачем из этого делать цирк? Вот будь он сам ребенком — купился бы на такое?

Толик принялся выискивать в толпе женщину, которая сказала те слова, как вдруг вспомнил нечто важное. «Вот черт», — выругался он мысленно, а вслух тихонько зарычал: забыл проверить перед работой, нет ли в костюме дыр. Он заелозил на троне, опутил голову, посмотрел вправо, влево и удовлетворенно вздохнул. И тут же снова испугался: слишком уж по-человечески вышло.

– Да это ж Чубака! — раздался звонкий голос прямо возле толикова уха: подскочивший мальчик дергал йети за шкуру, словно стараясь отхватить клок шерсти на память.

– Ррр! — возмутился йети. Как часто ему встречались такие мальчики: и по заднице шлепнуть нельзя, и конфуза избежать необходимо. А уж сколько раз он слышал про Чубаку! Не мудрствуя лукаво, костюмер — или кто там сшил эту шкуру — «слизал» макет с персонажа «Звездных войн», осветлив до бежевого шерсть, добавив когтей и увеличив в размерах лапы. Которые ноги. Или ноги, которые лапы — тут уж Толик никак не мог определиться.

Еще и лицо сделали доброе, сокрушался он. Чтобы детишек не спугнуть. Так что рычи не рычи… Как захотлось выпить! Приложиться к бутылке и долго, судорожно глотать, забывая себя, свою жизнь одинокого и разведенного йети, живущего в этой дыре… Но нельзя: сорвется — кранты, это Толик про себя знал наверняка. И попробуй устройся потом — вся работа, что здесь есть — обслуживать этих, курортников… Занималась этим одна-единственная фирма: все, подкачаешь — назад ни в жизнь не возьмут. Ему вон и так повезло: хоть не клоун, глупостей не говорит…

– Детишки, постройтесь в очередь! Вот так, молодцы, умнички! Дядя йети всех услышит, на всех времени хватит, — с прибауток аниматор, кажется, переключился на унылые причитания. Йети тихо вздохнул: предстояло все то же, что он слышал здесь каждый божий зимний день: подари мне то, дядя йети, подари мне это… Кому же пришла в голову идея низвести красивого и мощного загадочного силача до этой унизительной роли — слушать капризы, кивать и рычать в ответ? Впрочем, всяко уж лучше детишки, чем клоун. Аниматора Толик не очень любил. Тот был не местным, да и к тому же… А, впрочем, разве одного этого недостаточно? Тот был не местным.

– Дядя йети, хочу приставку «Иксбокс»!

– Дядя йети, хочу летом на море.

– Слышь, дядя йети, хочу понравиться Катьке.

Толик брезгливо сморщился под волосатой маской — ну что ж за молодая поросль пошла? Хоть одно слово знает, кроме этого «хочу-хочу-хочу»? А этот, последний, вообще взбесил: хочешь понравиться Катьке — пойди и понравься, увалень. Он недовольно рыкнул.

– А я… а я… хочу, чтобы у нас был с родителями вот такой дом! — уже новый малыш разводил руки — так широко как мог. — И с бассейном!

Толик устало кивал.

– Смотри у меня, — бросил на прощание малыш. Потом зачем-то вернулся, стоял и смотрел на йети.

– Пойдем, малыш, — взял его за руки клоун. — Твое желание исполнится, — и тут же изменился в лице, снова принял блаженную улыбочку и запел противным голоском: — Не бросает дядя йети обещания на ветер!

Толик скривился и закрыл глаза. «Еще немного, еще чуть-чуть, последний бой — он трудный самый…»

– Привет, дядя йети, — он услышал неожиданно серьезный голос. Перед ним была девочка в сером клетчатом платьице с тугой косичкой и рюкзаком за спиной. «Зачем ей рюкзак? — почему-то подумал Толик. — Она что, в школу собралась?»

Девочка присела к йети на колени и помолчала. Она совсем не улыбалась.

– Рррр? — неуверенно прорычал Толик.

Девочка вздохнула, будто собираясь с мыслями, и прижалась к его уху — точнее, к уху костюма — и заговорила, медленно и тихо:

– Дядя йети, я хочу, чтобы ты убил моего папу.

Толик вздрогнул и чуть не подпрыгнул.

– Он не любит маму, а только использует. Загрызи его — смотри, какие у тебя мощные лапы. Не то что у него. Кровища будет так и хлестать, так и хлестать.

Толик не на шутку испугался. Первым его желанием было сбросить девочку с себя, но ведь вокруг полно взрослых — как он объяснит им этот странный поступок? А девочка оживилась, принялась дергать йети за щеки, и тот испугался, что она оторвет ему голову, хотя костюм и цельный, и сделать это будет тяжело.

– Ррра! — не зарычал даже, а заревел он.

– Сделаешь? — девочка подмигнула ему, и Толик ощутил болезненный укол в сердце. «Что за черт? — подумал он и поднялся — Как будто она...»

– На сегодня хватит, — неожиданно сказал аниматор, словно это была приемная важного чиновника, а не веселое развлечение для отдыхающих. Но очередь к йети уже рассосалась.

Краем глаза Толик заметил, как девочка подбежала к какой-то женщине. Быстро оценил: красивая, в костюме, волосы в пучок — шпилька. Рядом стоял, чуть раскачиваясь, высокий парень — расслабленный, в цветастом пуховике и спортивных штанах, на лбу — темные очки от солнца. Ну да, решил Толик, она очевидно старше. Примазался, небось, к женщине проходимец и получает все тридцать три удовольствия. А ребенок страдает.

«А, тебе-то какое дело», — махнул он рукой, оставшись в пустой пещере, когда аниматор-клоун наконец спровадил всех гостей. Толик кое-как пришел в себя, снял костюм снежного человека, надел свою привычную одежду, убрал телефон в карман. Причесал редкие волосы.

Затем незаметно, через другую дверь вышел в коридор для персонала, прошел по нему и оказался в широком зале, где уже отдыхали все его недавние гости и несколько человек из персонала — менеджеры по сопровождению, экскурсоводы и аниматор — все в том же клоунском наряде, но уже хранивший мрачное молчание. Посреди зала стоял большой шведский стол; взрослые налегали на шампанское, дети — на фрукты, пирожные. Кто—то рассматривал сувениры. Все как всегда. Толик вытер с лица пот: можно расслабиться, без дурацкого костюма он вряд ли будет здесь кому-то интересен.

«Эти все завтра уедут, — думал Толик. — А я останусь».

Как хотелось выпить! Но он подошел к столу, налил вишневого сока и отошел в сторонку. Наблюдал за людьми.

И тут вспомнил странную девочку. Сколько ей было? На вид первоклассница. А может, и третьеклассница? Кто ее разберет? Зачем она так сказала? Это же надо — так ненавидеть отца…

Он искал глазами строгую женщину с ее расслабленным приятелем. Вначале хотел подойти, рассказать про желание девочки — ну, если не им обоим, так хотя бы жене… партнерше? Черт его знает, в каких они там отношениях.

«А в каких я сам? — грустно подумал Толик. — Новый год скоро, мне б самому загадать что-нибудь у йети. Когда видел дочку в последний раз?» Лицо его приобрело глупый вид, мальчишка с водяным пистолетом пробежал мимо и не удержался, прыснул несколько раз:

— Пиф-паф, дяденька, вы убиты!

Услышав эти слова, клоун с бокалом шампанского в руке повернулся в его сторону и как-то зловеще ухмыльнулся.

«Ну надо же, — думал Толик. — Все просрал. Все, что мог — все просрал».

Он стоял и пытался вспомнить — сколько же лет дочке? Когда в последний раз общался с женой? Пусть бывшей — все равно женой. Матерью его ребенка.

Бывало, заходил деньжат перехватить — а то на йети много ведь не заработаешь. Потом жена запретила. Говорит: дочка плачет потом, как узнает, что ты приходил. Стал видеться с женой на улице, ну или здесь, случайно — она тоже работала «на туристов». Перекидывался парой фраз.

– Слышите? — раздалось где-то рядом. — Вы меня слышите?

Толик привычно слегка зарычал, забыв, что он уже не йети. Но тут же опомнился, увидев, кто стоял перед ним. Та самая женщина — в костюме, с пучком. Узнала, зараза, — понял он и немедленно принял решение: все объяснить, рассказать о словах девочки.

– Да, вы знаете… — промямлил он. — Я сам так удивился, когда услышал…

Но тут его дернули за рукав, и Толика словно ударило током. Он увидел ту самую девочку. Она смотрела на женщину и серьезным, будто печальным голосом произносила страшные слова.

– Вот мой папа. Вот это мой папа, видите? Я его нашла.

– Ну вот и славно — воскликнула женщина. — Слушайте, ваша девочка нас замучила! «Где-то здесь должен быть мой папа, помогите найти папу…» А мы же торопимся.

Толик стоял и сглатывал слюну. В его глазах застыл ужас.

– У нее тут подружка, ну и потащила: «На йети пойдем посмотрим». А мама отпустила, что ж у вас за мама-то такая! Сказала: папашу… ну, папу найдешь своего, побудь с ним... А я потом заберу. Так что ждите.

Женщина говорила еще что-то, потом расслабленный парень взял ее за руку и увел. А Толик все стоял и смотрел вперед себя, словно боясь опустить взгляд вниз, к дочери. «Кем же надо быть, в кого превратиться, чтоб не узнать собственную дочь? — думал он. — Нет, я точно йети».

– Люда? — наконец спросил он неуверенно.

– Мы ведь дождемся маму, да? — произнесла девочка, а в воспаленном сознании Толика пронеслось, как скоростной поезд: «Убей! Будет хлестать… кровища…».

– Дождемся.

Девочка помолчала, а потом снова дернула его за рукав.

– А ты с нами будешь Новый год встречать? — все тем же холодным голосом спросила она.

– С вами… — твердо ответил Толик. — Если жив буду.