Текст: Андрей Мягков
«Поминки по Финнегану», изданные в конце 1939 года, стали последней книгой Джеймса Джойса, опубликованной при жизни ирландского кудесника. «Поминки...» он дописывал уже в полуслепом состоянии, и читатель оказался в таком же положении: стоило открыть книгу, как на тебя кидался нескончаемый поток сознания из каламбуров и неологизмов, который Джойс вышивал с помощью языковых заимствований примерно из 70 языков; творцу, однако, этого показалось мало, поэтому несколько языков он попросту придумал. Не всем такой экстремальный лингвистический эксперимент пришелся по душе: репутацию роман снискал, мягко говоря, неоднозначную (не оценили даже такие бесстрашные поклонники ирландца, как Эзра Паунд и Герберт Уэллс) и вполне заслуженно считается одним из самых заковыристых в мировой литературе. «Достичь полного понимания [«Поминок по Финнегану»] надежды нет, — писал переводчик Джойса Сергей Хоружий. — К концу своей работы его не имел сам автор: смысл некоторых мест он забыл и восстановить не мог». Американский прозаик Торнтон Уайлдер был примерно того же мнения: «Чтобы прочесть и понять книгу, нужно потратить минимум тысячу часов».
Однако около 10 лет назад в этой и без того запутанной истории появилась еще одна переменная: небольшое издательство Ithys Press опубликовало сборник «Отель Финна» (Finn's Hotel), в который вошли десять коротких рассказов писателя. Эти тексты Джойс написал в 1923 году, уже после того, как покончил с «Улиссом».
Часть рукописи, украшенной виньетками и эскизами авторства самого Джойса, отыскали только в 2004 году, хотя ранее известные тексты уже публиковались в 1963 году в качестве черновой версии «Поминок по Финнегану». Однако филолог Дэнис Роуз, как раз и ответственный за последнюю, отдельную публикацию, считает это ошибкой. Он уверен: «Отель Финна» — более чем самостоятельный сборник и ни в коем случае не черновик «Поминок...». Кто прав — вопрос дискуссионный; споры между литературоведами ведутся до сих пор, да такие, что Роуз смог оформить свое видение «Отеля Финна» в книгу лишь в 2010-х, когда авторское право на тексты Джойса истекло.
Как бы то ни было, «Поминки по Финнегану» — по крайней мере концептуально — действительно начинались где-то здесь, в «Отеле Финна». Хотя вопросов все равно остается много. «Что это: сатирический антиклерикальный трактат? Последовательное развенчание ностальгического национального мифа на уровне языка? Раблезианский «низовой» беспредел? Первотекст психоделической литературы? — вопрошает аннотация сборника, изданного по-русски этим летом стараниями новосозданного издательства Ibicus Press.
И сама же отвечает: «Все везде и сразу». Понятнее, впрочем, не становится — так что предлагаем вам самим прочитать один коротенький рассказ.
«Отель Финна». Джеймс Джойс — Пер. Львоподобного Дантолога — М.: Ibicus Press, 2024, 64 с.
VIII Дом сотни бутылок
Так или иначе, в завершение того сборища, о коем еще долго будут слагать хроники, круглой годовщины первого причастия его, после того как та самая барбекю гулянка закончилась старый бедняга Король Родерик О'Конор верховнейший вождь полемарх и последний предэлектрический король всея Ирландии которому как говорят было между пятидесятью четырьми и пятидесяти пятью годами после такназываемой последней халявной вечери которую он закатил в своем тенистом доме сотни бутылок ну или он на самом деле не был тогдашним последним королем всея Ирландии какое-то время по определенной веской причине поскольку был он видным королем всея Ирландии после самого виднейшего короля всея Ирландии прежнего шутканутого старичка что шел до него в мертвороду Короля Арта Мак Мурроу Каванаха того самого в кожаных леггинсах, ныне неизвестногде пребывающего, Бог да хранит его щедрую душу что вареную курятину клал прямиком в кастрюлю бедняка пока не взялся за дружказадницу с мокнущим дерматитом к лучшему и худшему пока не умер все-таки в год когда сахар был в дефиците и у него самого три коровы остались каковые были и мясом и пойлом и собакой и мытьем хорошо что мы об этом помним сейчас как бы то ни было но погодите пока не поведаю что учудил он старый бедняга Родерик О'Конор Рекс благоприятный водонепроницаемый монарх всея Ирландии когда обнаружил в полном одиночестве на своей исторической куче после того как все ушли восвояси как могли верхом на своих двух широкой колонной длиной в одно дерево по самому длинному пути вдоль наоборотной дороги неважнецкие партолонцы, замшелые Фир Болг, пьянчужки богини Дану и все остальные невелички на коих он по-королевски поплевывал из своего оченьвидного рта и что бы вы думали он проделал, сэр, да обременившись просто отправился каблуками стучать сквозь виноразлив и долгоносиком пораженные бутылкопробки что по колено были вкруг его королевского круглого шумно алкашного стола в старой шляпе напяленной под углом от Родерика Рандома и в теле, ну вы б пожалели его, таким каков мир весь, бедняга, душа Среднего Ленстера и сверхвыдающийся повелитель всех ошеломленный в черной разрухе как губка без воды и все напевая про себя сквозь старые слезы потрясаемый наикоролевской отрыжкой мне сегодня егодня надо столько успеть спеть сегодняуспеть и что же куда же пошло Его Наиобильнейшее Высочество Король Родерик О'Конор но арра его дери закончил он тем что опустил шелковую глотку свою обуянный великолепной полуночной жаждой острой как горчица да так и оставил ее будто и не всосал уж достаточно как троянец в некоторых случаях с помощью почтенного языка своего недопитым оставшегося гадкого пойла что ленивые неудачники солодовые рыцари и пьянчужная деревенщина на разных донцах разнообразной недолитопитой тары что оставлены были в помещении ушедшими домой досточтимыми домоушедшими и другими хитроугроганными пригорожанами так что и не важно уж было был ли то шатобутилированный Гиннесс либо портер пивоварни Феникс либо Джон Джеймисон и сыновья либо Руб Коккола или говоря по делу знаменитый дублинский эль с О'Коннелл стрит что он алкал адски в качестве резерва разных качеств и количеств равных в сумме я бы сказал значительно больше чем четверть пинты или чекушка имперской меры сухих или жидких веществ.
