Текст: Дмитрий Шеваров/РГ
«Дорогой Митя!
Хочу поделиться с Вами радостью. На днях на моей родине в Оленино открыта памятная доска Петру Кучукову, поэту крепкого крестьянского корня. Своим пером он отчаянно защищал исчезающий на глазах мир русской деревни, вставал за свою страну на очередном опасном витке нашей истории – в 1990-е годы.
- …Здесь в лучшие годы хранилось зерно,
- Здесь совесть людская хранилась.
- Предатели пили хмельное вино,
- Играли предатели в двадцать одно –
- Страну проиграли, с тобой и со мной
- Большая беда приключилась.
Пётр Алексеевич окончил сельскую Городковскую семилетку, Зубцовское училище механизации сельского хозяйства, до призыва в армию трудился прицепщиком и трактористом. А дальше были трудовые будни в рыбоохране, факультет журналистики Ленинградского университета, работа в областных газетах и главное – в одном из самых больших издательств Советской страны – в «Современнике».
Книги Петра Кучукова выходили с конца 1970-х годов. Это было литературное время, когда о поэзии говорили и спорили, стихи переписывали из книг в тетрадки… А стих у Петра был легкий, ласковый!
Всё изменилось в начале 1990-х. Многие пытались приспособиться к резко изменившейся жизни, найти для себя удобную колею и катится по ней, куда несёт время. А Пётр Алексеевич остро чувствовал своим крестьянским, читай – христианским! – чутьём нависшую над страной угрозу, ложь и предательство.
- …Давили так, давили эдак,
- Травили каждый день и час
- И стариков, и малых деток
- Из бутылей без этикеток...
- Всё было против, против нас.
- А мы живём! Детей рожаем,
- Дороги строим, сеем рожь,
- Встречаем зиму урожаем
- И никуда не уезжаем...
Вместе с поэтом и журналистом Владимиром Фомичёвым (другом Петра Кучукова, родом со Смоленщины, и тоже из опалённого войной детства) с 1989 по 1992 годы они издавали в Москве газету «Пульс Тушина». Не раз находились под следствием за свои честные статьи о том, какие преступления совершались под треск развала Союза. Поэты Валентин Сорокин, Анатолий Парпара и многие другие выступали тогда в их защиту…
После своих журналистских баталий он уехал в родную деревню в Оленинский район, ему точно хотелось, чтобы родная земля, как мать, защитила его от зла и неправды. Он отчётливо был на стороне добра, ему хотелось созидать, творить. Но злой рок будто преследовал, когда его машина перевернулась недалеко от Оленино майским днём на рассвете нового XXI века.
Всё это выстраивалось в памяти, когда я стояла перед ещё покрытой шёлковой занавесью новенькой доской поэту Петру Кучукову на фасаде Оленинской районной библиотеки. Я знала его совсем недолго, ещё студенткой в 1997 – 99 годах несколько раз бывала в этой библиотеке на литературных встречах, где он привечал пишущих молодых. Добрый, заботливый человек. Теперь наша очередь отплатить ему доброй памятью…
Под гам сумасшедшей поп-культуры всё больше пустеет село, всё меньше выходит из наших сёл поэтов и учёных, полководцев и космонавтов.
На открытие доски Петру Кучукову собралось немного народа, все, кто хорошо знал Петра Алексеевича. Кто-то рассказал, как он, однажды зайдя в редакцию районной газеты со своими стихами, вызвался покатать коляску с ребёнком, когда сотруднице редакции нужно было срочно уйти по делам, ему доверили, и он гулял целый час с коляской. Кто-то вспоминал, как Пётр Алексеевич приходил знакомиться к одной молодой особе и нёс в руках веточку сирени. Помню, как самый близкий друг Петра Кучукова, Владимир Фомичёв, автор трудов о сожжённых фашистами смоленских деревнях, сотрудник Кучукова по редакции прозы в издательстве «Современник» рассказывал: «Пётр просил меня: если будешь заводить пчёл, позови меня, я всё это знаю…».
И звучала «Молитва» – песня композитора Сергея Лебедева на стихи Петра Кучукова (строки именно этих стихов я выбрала, чтобы их разместили на памятной доске). Песня плыла над низенькими избами, над леспромхозовским клубом, где когда-то снимали фильм «Девчата», надо всеми, кто спешил, проходя мимо, по своим делам, над высокими берёзами, которые так любил Пётр Кучуков.
На календаре был день 12 июля, память святых апостолов Петра и Павла…
Ирина Ушакова»
СТИХИ ПЕТРА КУЧУКОВА
Дети войны
- В полуземлянках, в полуямах
- Под гул далёких канонад
- Рожали нас солдатки-мамы,
- Похожих на отцов-солдат.
- Крестились бабки-повитухи
- И низко кланялись заре.
- А мы, беспомощные, пухли
- И вымирали, словно мухи,
- В том, в сорок третьем, в январе.
- Не знали мы, какая сила,
- Какая чёрная чума
- И наших мам, и нас косила…
- Но только, видно, жизнь сама
- Ждала, чтоб вышли на рассвете
- В послевоенной тишине
- Войной измученные дети
- Свой первый гимн пропеть весне…
Лицом к рассвету
- В моей судьбе примет особых нету,
- Коль не считать примету из примет:
- Я дом построил окнами к рассвету –
- Обычный дом. Один за много лет.
- Я возводил его над пепелищем,
- Над обагренной заревом рекой,
- Отцовское наладив топорище
- Неловкою мальчишеской рукой.
- Теперь-то что – одно воспоминанье
- О трудной, но удачливой поре.
- А в том году лихое наказанье
- Мне виделось в отцовском топоре.
- Ломило спину от работы тяжкой,
- Болела от заботы голова.
- Но в дом, встававший
- Над рекой уставшей,
- Все новые ложились дерева.
- Порой, бывало, до смерти устанешь,
- Но тут маманя:
- – Тяжело, сынок?
- А ты приляг, поспи, родной.
- А встанешь –
- Доделаешь и пол и потолок...
- И вот однажды,
- Отдохнув немножко,
- Я, по лицу размазывая пот,
- Навесил двери,
- Остеклил окошки,
- И оказалось – прямо на восход.
- Хвалила мать,
- Поскрипывая дверью,
- За этакое чудо-ремесло,
- Сестренки были рады новоселью,
- Соседки улыбались:
- – Повезло...
- А нам и правда повезло в то лето
- И до сих пор несказанно везет:
- Мой дом стоит,
- Стоит лицом к рассвету,
- Лицом к рассвету уж который год.
- И раньше всех у нас в окне лучится
- Улыбчивою радугой весна,
- И скворушки,
- Воробушки,
- Синицы
- Гнездятся на березе у окна.
- Давно уж стала бабушкою мама,
- Но внукам улыбается не зря:
- Там, за углом, еще закат упрямый,
- У нас в окне – рассветная заря.
Молитва
- О любви, любимая, помолчим...
- Помолчим, любимая, о любви...
- Слышишь, кто-то кричит в ночи?
- Чьи-то руки опять в крови.
- Чье-то сердце схвачено льдом.
- В чьем-то сердце комок огня...
- Береги, любимая, дом
- И молись, молись за меня.
- Кто-то ищет мой тихий стих,
- Кто-то ищет мой крик души...
- Коль паду от врагов своих, –
- Хоронить меня не спеши.
- Я воспряну от нежных слов,
- От молитв твоих оживу...
- Дай нам, Господи, ясных снов,
- Благотворных дел наяву.
- И прости, что поем не то,
- Что порою не так поем
- И божественный звук святой
- На потребу дня отдаем.
- Но иначе – прости – невмочь,
- Когда злая тень сатаны,
- Словно долгая темная ночь
- Над полями родной страны.
- И иного спасенья нет –
- Как глаголом возжечь сердца...
- Дай нам, Господи, белый свет
- И воителя мудреца.
- А пока о любви помолчим,
- О любви помолчим пока...
Верба
Владимиру Фирсову
- Я много лет в родной деревне не был,
- По вечерам в душе покоя нет:
- Седые прядки одинокой вербы
- Перед глазами застят белый свет.
- Не стар ещё, но нервы послабели –
- Я помню вербу очень молодой,
- Её цветов серебряные капли
- Хочу потрогать жаркою рукой.
- Хочу в июне окропить водою,
- А в сентябре собрать опавший лист…
- Я помню вербу очень молодою,
- Склонившей ветви дому на карниз.
- Вчерашний сон вернул меня в те зори,
- Где рядом с вербой молодость прошла.
- Серёжка вербы маминой слезою
- Упала вдруг и память обожгла…
- Из поэмы «Зеленый витязь»
- Запеть бы, да покуда не поётся,
- А верилось, что сразу запою…
- Девчонка набирает из колодца
- Ведром не воду –
- молодость мою.
- Взглянёт тайком на окна нашей хаты,
- Прибавит шагу –
- и бегом, бегом…
- Куда же ты, любимая?
- Куда ты?!
- Остановись, до погляди кругом –
- Какое утро над родной деревней!
- Какая в травах чистая роса!
- У палисадов – белые сирени…
- Я всё гляжу, не отводя глаза,
- На серенькую тихую калитку,
- Куда ты,
- торопливая,
- вошла.
- И показалось мне, что ты улыбку
- Свою с водою вместе пролила
- И той водою окропила гряды
- И рвущиеся к солнцу зеленя,
- Обиженно-высокомерным взглядом
- Так незнакомо обожгла меня:
- Мол, и делов-то в жизни –
- что болото,
- Мол, и любви-то, –
- что к больной земле…
- Мол, что тебе, – что мучается кто-то,
- Не спит ночей в твоём родном селе.
- Ну и пускай…
- В любви переболею,
- В тоске перестрадаю, догорю…
- Любимая! Ведь я и сам жалею,
- Что о любви тебе не говорю.
- Хочу сказать –
- не слушаются губы,
- Хочу пропеть –
- не разомкну уста…
- Уж таковы мы, парни-однолюбы, –
- Одна у нас звезда,
- одна мечта.
- Любимая!
- Хочу, чтоб ты поверила
- И поняла меня без лишних слов –
- Нелёгкая работа мне доверена
- И может быть нелёгкая любовь.
- И сердце в грудь стучит непеременчиво,
- Усталость не туманит головы…
- Когда-нибудь приду к тебе застенчиво
- И обращусь нечаянно на «вы».
- И улыбнёшься ты моей несмелости
- И долгую застенчивость простишь…
- Ну а пока мы оба – в неизвестности.
- Глядит Луна на спящие окрестности.
- Уж ночь давно. И ты, наверно, спишь…
