Текст: Дмитрий Шеваров
Моя взрослая жизнь началась с почтового ящика. Я купил его на первую лейтенантскую зарплату. Два гвоздя мне одолжил сосед Фима, и я вогнал их Фиминым молотком в дверь комнаты, где мне предстояло прожить два армейских года.
Возвращаясь из караула, я вглядывался в крохотные иллюминаторы почтового ящика – не белеет ли там письмо. Мама писала мне каждый день, и поэтому ящик никогда не должен был пустовать. Но вот однажды писем не было дней семь. Я не знал, что и думать.
После бессонной ночи в карауле я добирался до своей комнаты в бесчувственном состоянии и тут же засыпал тревожным сном, иногда прямо в сапогах и с пистолетом Макарова на боку.
Вдруг мне послышалось за дверью жестяное позвякивание – сначала отдаленное, потом всё ближе и ближе. Это в общежитском коридоре звякали почтовые ящики. Наконец-то! Тут мне показалось принципиально важным поругаться с почтальоншей: чего это она целую неделю не носит мне почту.
Я распахнул дверь. Вместо почтальона – молчаливой и вечно запыхавшейся женщины с пухлой сумкой на плече – передо мной стоял мальчик лет десяти. Глаза у него были круглые и веселые. В одной руке он сжимал пачку писем, а на другой высилась стопка газет – так официант в ресторане держит поднос с фужерами.
Мальчик протянул мне долгожданные письма и газеты. Я устыдился своего помятого и сердитого вида.
«Ты кто?» — спросил я.
Мальчик заинтересованно смотрел на кобуру и задал встречный вопрос: «А пистолет настоящий?»
Так мы познакомились.
Оказалось, что у Сережи болеет мама и ближайшие дни почту будет приносить он, Сережка.
Прошли и неделя, и две, а почту по нашей улице Победы так и разносил Сережа. Пудовую сумку почтальона ему таскать было не по силам. Он брал пачку газет и писем в почтовом отделении и бежал разносить, потом возвращался за новой.
Друзья-мальчишки вызывались ему помочь. Сережка милостиво разрешал им сопровождать себя, но почту не доверял: «Это вам не шутки!..»
Так шли недели и месяцы, а дробный топоток Сережкиных сандалий по-прежнему слышался на лестнице. Потом настал сезон резиновых сапог. Во дворе перед нашим бараком разлилось море.
Потянуло горечью опавшей тополиной листвы. Сережка вытянулся за лето, похудел. Рукава куртки стали коротки, как осенние дни.
Приходил Сережка теперь в сумерках – учился во вторую смену. Я немножко помог ему с сочинением «Как я провел лето». Нам хотелось написать про море, пляжи, корабли, пионерские костры, но приходилось быть верными правде жизни. Сережка написал: «Летом хорошо быть почтальоном. Летом меньше пьяных и можно бегать босиком. Больше всего мне понравилось разносить «Веселые картинки» – там много картинок…»
У нашей роты — банный день. А по соседству с баней, в гастрономе, дают пошехонский сыр. Очередь вьется до перекрестка. Сережка тоже занял очередь. На нем ведь дом держится.
А на перекрестке в газетном киоске появился альманах «День поэзии». Куплю и пошлю маме.
Стихи из альманаха «День поэзии-1985»
- Послевоенная картошка
- дымилась на столе пустом.
- Старуха пела под гармошку
- о горьком, о пережитом.
- А умолкала – было слышно,
- как бродит брага за стеной.
- Меха вздыхали о погибших,
- об искалеченных войной.
- Стояли у порога люди,
- считай, стоял поселок весь.
- Не думали о том, что будет,
- а думали о том, что есть.
- Молчали люди отрешенно,
- живя мелодией простой,
- перечислявшей поименно
- всех, кто за страшной той чертой.
- И мы, голодных будней дети,
- впервые поняли тогда,
- что нет чужих смертей на свете,
- а есть одна на всех беда.
- Что все забыть на свете можно,
- Но не ее – беду из бед.
- …Поет старуха под гармошку,
- хотя давно старухи нет.
- Вячеслав Молодяков
Стихи о Николае Иваныче
- Николай Иваныч
- Перестал звонить.
- Видно, перетерлась
- Жизненная нить.
- А звонил с почтеньем,
- Как в Колонный зал.
- Говорил, смущаясь:
- Красненького взял….
- Толковал о разном, –
- Чаще о войне
- И о футболисте
- Толе Ильине.
- О своих раненьях
- Говорил он мне
- И об уходящей
- От него жене.
- И неторопливо,
- А не впопыхах,
- Рассуждал он также
- О моих стихах.
- Я его ни разу
- В жизни не видал.
- Только этот голос
- Надо мной витал.
- Возникал внезапно
- В снегопад и в дождь.
- Знали этот голос
- И жена и дочь.
- Хмурая погода.
- Низко облака.
- Год или полгода
- Нет его звонка.
- Небольшой морозец.
- Голубой зенит.
- Николай Иваныч
- Что-то не звонит.
- Константин Ваншенкин
* * *
- Коварней в жизни нет напасти
- Неутоленной жажды власти.
- Не может получивший власть
- Навластвоваться ею всласть.
- Становятся от этой власти
- Земля и небо черной масти.
- И вот у бездны на краю
- Я у Всевышнего молю:
- Не дай мне, Господи, попасть
- Неутолимой власти в пасть.
* * *
- Не гремит, подобен грому,
- Зов архангельской трубы.
- И сегодня по-другому называются рабы.
- Реки бьют из-под развалин,
- Красной кровью клокоча.
- И сегодня – шею Каин
- Рубит Авелю сплеча.
- Радость для души и тела
- Прекратила бытиё.
- Может, Совесть отлетела.
- Или не было ее.
- Михаил Дудин
* * *
- То пусто, а то густо,
- То днем сплошная ночь,
- То вдруг любимой грустно,
- А то тебе невмочь.
- Такая уж эпоха,
- Такие уж года!..
- То другу очень плохо,
- А то с тобой беда.
- Печаль кого-то гложет,
- А кто-то и во сне
- Забыть войны не может,
- Проклятья шлет войне.
- Что делать! Жизни жалко,
- То осень, то весна,
- То холодно, то жарко,
- А жизнь, а жизнь – одна!
- Марк Лисянский
* * *
- Оставив чёрту лотерею,
- Остановился – не отстал.
- Не оттого молчу, что стар,
- Но от молчания старею.
- Еще столетье – и прозрею:
- Прозрение – молчанья дар.
- Николай Панченко
* * *
В электричке
- Вошла в вагон,
- К окошку села,
- Нашла в портфеле письмецо.
- И, вспыхнув,
- Сразу потеплело
- Ее уставшее лицо.
- Других
- Не видя и не слыша,
- Перебирала
- Струны строк…
- Никто не знал,
- О чем ей пишут,
- Но не угадывать не мог.
- И постигая
- В каждом слове
- Его значенье до конца,
- Она
- То вскидывала брови,
- То улыбалась в пол-лица.
- И стали тише почему-то
- В вагоне
- Смех и голоса:
- Один припомнил на минуту
- Другие –
- Грустные глаза.
- А тот –
- С заметной сединою –
- Все думал, продолжая путь:
- Послал ли он письмо такое
- Кому-нибудь
- Когда-нибудь?..
- Юрий Воронов
* * *
- Тайна старых фотографий,
- Памяти пайковый хлеб…
- Беззащитность биографий
- Перед волею судеб.
- Кто-то там глаза таращит,
- Кто-то веселится всласть,
- Кто-то табуретку тащит,
- Чтобы в объектив попасть.
- В объективе «Фотокора»
- Уместились все как есть –
- Те, кого разлучит скоро
- Неминуемая весть.
- Эти стрижки, эти челки
- Светом дня озарены…
- Здесь – мальчишки и девчонки
- За неделю до войны…
- Елена Николаевская
Памятка
- Дарушка, голубушка, не трогай
- Мин противотанковых, гранат,
- Если на полянке за дорогой
- Под ногой железки загремят.
- А заметишь – проволочка возникла
- В путанице травок, – не шали,
- Даже если рядом земляника,
- Обойди ее, не шевели…
- Дарушка, голубушка, не надо
- Выходить с мальчишками на спор, –
- Ржавого бризантного снаряда
- Не клади, пожалуйста, в костер.
- В глубине лесной, где нету солнца,
- Мох лишь, да коряги впереди,
- В ямину забытого колодца,
- Солнышко мое, не упади…
- Герман Валиков
* * *
- Мы многое делали плохо,
- Но верит Вернадский В.И.:
- Грядет золотая эпоха
- Свершений, добра и любви.
- Тамара Жирмунская
* * *
- Цветут по-зимнему деревья,
- На крышах белые чепцы.
- И воздух свеж, как будто рядом
- Едят мальчишки огурцы.
- Валентина Мариничева
