Фото: pixabay.com
Для кого лежит на дорогах, обочинах и тропинках снежная каша? Кто ею питается? Ведь, если это каша, значит, она для пользы: для подкрепления чьих-то сил.
– Ни пройти ни проехать, – ворчит вернувшаяся из магазина бабушка.
– Сплошная каша на дороге, – рассказывает папа, отвечая на мамину претензию о том, что припозднился. – Ступаешь, вроде, в одно место, а нога уже совсем в другом.
Для кого же эта еда? Ранним воскресным утром выхожу посмотреть. Раньше мне представлялось, что, если каша снежная, значит, манная – мелкие, прижатые друг к другу крупинки. Или рисовая – размякшие до рыхлости и полупрозрачности зёрна, такие, что чуть тронешь – развалятся. Теперь я вижу, что ошибался. Оказывается, снежная каша – гречневая. Коричневатая. На дорогах она такая, как варит мама – рассыпчатая, местами даже похрустывает противогололёдной посыпкой, успевшей уже приобрести присущий гречке цвет. А на тропинках между берёз – такая, какую подаёт бабушка – вязкая, более светлая, с тыквой. С тыквой? Откуда? Ах, это же прошлогодние пожухшие листья, поддетые с поверхности земли и вывернутые на затоптанный снег ногами прохожих. Вот синичка прилетела прямо на тропинку, клюнула что-то и вспорхнула. Каша для синичек? Не может быть! Это же грязный снег! Подхожу ближе – кто-то рассыпал семечки, видимо случайно. За ними синичка и прилетала. Больше никого вокруг. Возвращаюсь домой.
– О, вот и пришёл! – обрадованно говорит бабушка. – А я так и знала, что быстро нагуляешься: в такую-то рань, наверняка, один шатался – скучно. Давай-ка руки мой и за стол. А то проснулся – только молока попил. Я как раз гречечку из продела промыла да отварила – мягонькая получилась. А в другой кастрюле – тыковку. Сладкую, яркую! Сейчас всё перемешаю – и будем есть.
Я по-скорому мою руки и сажусь за стол. Бабушка накладывает каши от души.
– Бабуль, а для кого каша?
– Тебе, кому ж ещё, – смеётся бабушка. – От гречневой каши сильным будешь, здоровым.
– Да, нет. Каша, что на улице – снежная – она для кого?
– Как это для кого? – переспрашивает бабушка.
– Ну, вот ты говоришь, что каша силы прибавляет.
– Конечно!
– А кто ест снежную кашу на улице, про которую папа вчера говорил?
– Ах, вот оно что! – взмахивает бабушка руками. – Так снежная каша – она для деревьев, для растений. Каша-то образовалась, потому что снег таять начал. Весна близится. А весной из снега вода образуется – будет все корни питать. Подснежники зацветут. Потом на деревьях почки распустятся, появятся листочки. Ты и сам всё это прекрасно знаешь.
– То есть снежной кашей растения питаются?
– Питаются. Каша всем важна. Ты ешь давай. И я сяду.
Бабушка ставит перед собой гречку, опускается на табурет. Поднимающийся пар рассеивается, становясь похожим на туман. От светло-коричневой каши отделяется немного мутноватой воды. Ручеёк находит путь между прошлогодними жёлтыми листьями – кусочками тыквы – и стекает к основаниям стволов, выведенных тонкой кистью между каёмками тарелки. На ветвях деревьев начинают набухать почки, появляется зелёная дымка. Разворачиваются листья. Птицы прилетают и начинают вить гнёзда. Наступает весна.
