САЙТ ГОДЛИТЕРАТУРЫ.РФ ФУНКЦИОНИРУЕТ ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ МИНИСТЕРСТВА ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ.

Ольга Вербицкая «Лето Лулу»

Публикуем работы, пришедшие на конкурс кулинарного рассказа «Есть!»

конкурс-кулинарного-рассказа-
конкурс-кулинарного-рассказа-

Фото: pixabay.com

Лето

Когда Лулу готовит булочки с корицей за окном непременно идёт дождь. Даже если перед этим на небе не было ни облачка. Иногда, в особенно засушливые месяцы фермеры отправляют к Лулу делегацию с корзинами свежего молока, яиц, муки и сливочного масла. И хотя в жару Лулу больше нравится готовить мятный лимонад и взрывающийся на языке малиновый щербет, она улыбается и соглашается. Надевает свой белоснежный, в еле заметный розовый горошек передник, стягивает волосы атласной лентой и ставит пластинку с осенними песнями. Под них булочки с корицей получаются особенно пышными, румяными и ароматными. С хрустящей коричной корочкой снаружи и сахарным воздушным тестом внутри. К ним Лулу непременно заваривает брусничный чай, заворачивается в пушистый белый платок и забирается с ногами в лоскутное кресло. Попить чай, поесть булочек и послушать шум дождя за окном.

После такого дождя яблоки урождаются особенно крупные. И все, как на подбор пахнут корицей.

***

Когда Лулу готовит румяные слоёные конверты с начинкой, почтальон сбивается с ног. Он не жалуется. Лишь бы у Лулу хватило конвертов и начинки на всех.

Плюх! – плюхает Лулу на небольшой квадратик теста карамельные яблоки. И вот уже почтальон несёт тётушке Марте сладкое известие о том, что скоро к ней в гости приедут внуки.

Ш-ш-ш-ш! – стекает с ложки золотистый апельсиновый джем. И почтальон спешит к дому фермера Джима с увесистым конвертом, в котором золотом поблескивает грамота за самый лучший урожай во всей округе.

Т-р-р-р! – ложатся на тесто ананасовые колечки. И почтальон снова в пути – торопится отнести мистеру и миссис Кру поздравление с годовщиной свадьбы.

Для почтальона у Лулу тоже есть конвертик. С засахаренными вишнями и приглашением на свидание от мадам Берты. И пока почтальон сломя голову мчится к месту встречи, Лулу выкатывает из гаража велосипед и едет по городу, развозя письма и конверты.

Осень

Когда дикие утки и набивные лиловые тучи собираются в стаи, чтобы наперегонки летать над лесом, Лулу надевает свои высокие резиновые сапоги в горошек и отправляется собирать чернику.

Одну в рот, две в корзинку, одну в рот, две в корзинку. Главное, не сбиться. Иначе черника, угодившая в корзинку по ошибке, начнёт горчить и испортит всё блюдо. А блюдо у Лулу отменное. Фирменное. Сочный черничный пай с тонкой ноткой тоски по уходящему лету. У всех, кто его когда-нибудь пробовал кончики пальцев и языка стали фиолетовыми и не отмылись до сих пор. Но Лулу это даже нравится. Стоит прохожему улыбнуться ей или помахать рукой, как сразу становится ясно, пробовал он когда-нибудь фирменный черничный пай Лулу или нужно срочно его догнать и угостить. Так что если вас когда-нибудь угостят на улице пирогом, от которого пальцы и язык станут фиолетовыми, а в душе заиграет солнечная летняя мелодия, можете не сомневаться, это Лулу. Перекрашивает планету в свой любимый черничный цвет.

Когда октябрь переваливает за половину и утро заглядывает в окна всё позже и позже, Лулу достаёт из кладовки самую спелую тыкву. Большая, оранжевая, из неё впору делать карету для Золушки. Но у Лулу другие планы. Она садится на тыкву верхом и большим кухонным ножом счищает упругую кожуру. Кожура не поддаётся, нож звенит от натуги, Лулу со смехом наваливается на него всем телом… Шлёп! – скрученная в оранжевую ленту серпантина кожура шлёпается на пол. Первая, вторая, третья – Лулу заправляет выбившиеся из хвоста пряди и отрезает очищенный бок. Дальше дело за малым: натереть, добавить, перемешать, сдобрить и вот уже в миске золотится тягучее тыквенное тесто. Лулу раздвигает васильковые занавески, распахивает окно и плюхает тесто на скворчащую сковородку. В кухню врывается свежий октябрьский воздух, Лулу вдыхает его полной грудью и улыбается: сегодня в город придёт бабье лето. Ведь она жарит на сковородке солнце.

Когда Лулу варит кофе, за окном дежурят две пожарные машины.

– Не волнуйтесь! – машет им из-за васильковой занавески Лулу – Сегодня кофе с молоком!

Пожарные улыбаются, кивают, машут в ответ, но не двигаются с места. Вдруг Лулу передумает и добавит в кофе гвоздику. Её пряный аромат полетит над крышами и в город ненадолго вернётся весна. Пожарные, конечно, любят весну. Но ещё её любят кошки, коты и котята. Учуяв запах весны, они выберутся из тёплых домов и полезут на деревья и крыши – горланить свои кошачьи песни. То-то у пожарных работы прибавится: весь день придётся этих певцов с деревьев и крыш снимать и обратно хозяевам возвращать.

Но сегодня такой чудесный октябрьский день, что Лулу не хочется добавлять в кофе гвоздику. Правда, и молоко тоже не хочется. Вместо этого она достаёт с верхней полки жестяную баночку, снимает кофе с огня и бросает в него щепотку кайенского перца.

– Поберегись! – кричат пожарные.

Горожане с интересом задирают головы, дети с криками гиканьем бегут по улицам, а в темнеющем октябрьском небе летит дракон.

Когда осень из золотой превращается в мокро-серую и в город приходит хандра, Лулу достаёт с верхней полки большую жестяную банку с овсяными хлопьями.

Шур-шур-шур! – сыплются в миску хлопья и тут же затихают под тягучим, с засахаренными солнечными крапинками мёдом.   

Лулу напевает и мешает, мешает и напевает. До тех пор, пока не убедится, что всё овсяное стало медовым, а всё медовое овсяным. Когда всё готово, она выкладывает густую массу в формочки, включает духовку пожарче и открывает окна пошире. Так, чтобы аромат свежеиспечённых печений полетел по улицам, окутал дома, защекотал носы и позвал всех горожан к Лулу в гости.

Кода все соберутся, они вынесут большой стол под раскидистый клён, будут пить чай с лимоном и хрустеть печеньями.

Хруст! Хруст! Хруст! – их весёлый хруст и шумная болтовня будут до темноты звенеть над городом. Да так, что от хандры не останется и следа. А осень из мокро-серой станет морозно-туманной и наполнится предвкушением зимы и детского визга.

Зима

Когда зима по-хозяйски обживается в городе и по утрам хрустит морозом, как свежеиспечённым багетом, Лулу кутает шею в длинный разноцветный шарф, прячет руки в меховую муфту и отправляется на городскую площадь. Там, под огненно-красными шатрами гудит праздничная ярмарка.

Варится в прокопчённых котлах дурманящий глинтвейн, пекутся над побелевшими углями медовые трубочки, звенят падающие в искристые стаканы монеты.

Дзынь! – и тётушка Марта ссыпает в корзину Лулу горсть грецких орехов. Самых крупных, с крепкой прожилистой скорлупой и сочной мякотью. Лулу всегда берёт орехи у тётушки Марты. Они растут у неё во дворе, на самом раскидистом дереве в городе. Под ним горожане так любят устраивать встречи, пить грушевый сидр и до утра рассказывать друг другу душевные истории. Потому-то орехи у тётушки Марты такие крупные: в каждом из них – своя история. Но Лулу сейчас не до историй. Она бережно укрывает орехи муфтой и идёт дальше.

Мимо подпрыгивающих на деревянных шпажках карамельных петушков. Мимо скворчащих в масле золотистых хрустиков, прямиком к аппарату с сахарной ватой.

Дзынь! – и заведующий аппаратом Роб с застенчивой улыбкой отсыпает Лулу  пять унций сахарной пудры. Нет-нет, не розовой, – Роб это хорошо помнит – и даже не голубой. Лулу берёт только самую нежную – белоснежную.

Дзынь! Дзынь! Дзынь! – корзина наполняется сочными зелёными яблоками с кислинкой от летних дождей и смешинкой от хохотушки Берты. Вслед за яблоками в неё падает пакетик с корицей, коробок с душицей, брусок свежайшего сливочного масла и целый ворох пожеланий счастливого Нового года.

Когда корзина приятно тяжелеет, Лулу спешит к нарядной ёлке в самом центре площади. Проводит тонкими пальцами по мягким лапам и аккуратно, так чтобы никто не заметил, перетирает между пальцами несколько пахучих иголок.

Пора возвращаться домой! Вскрывать острым ножом ореховые истории, месить хвойными пальцами упругое тесто, посыпать яблочную начинку корицей и смазывать-смазывать-смазывать топлёным маслом. До золотистой корочки и предвкушения чуда.

Если всё сделать правильно, оно придёт ровно без пяти полночь. Лулу достанет из духовки яблочно-ореховый штрудель, посыплет его белоснежной сахарной пудрой, украсит шариком мороженого и в городе пойдёт снег. Если подставить ему язык и ловить снежинку за снежинкой, почувствуешь вкус хвои и волшебства. А в голове родятся сразу множество историй. Только успевай записывать.

Весна

Когда зима за окном устаёт кусаться трескучими морозами и начинает собирать свои снежные чемоданы, Лулу устраивает ей горячие проводы. Разжигает в печи самые сухие поленья. Чтобы горели жарче. Приглашает в гости всех до единого горожан. Чтобы в доме было горячо от смеха и объятий. И на глазах у всех готовит самый горячий зимний десерт – Креп Сюзетт.

 – Что это за сюзетт такой? – недоумённо спрашивают новички.

Но остальные только нетерпеливо отмахиваются руками и замирают в предвкушении.

Ш-ш-ш-ш! – топится на сковороде сливочное масло. С-с-с-с! – растворяется в масле ванильный сахар. Пара минут и Лулу вливает в сковородку ослепительно оранжевый апельсиновый сок, окунает в сладкий мармелад румяные блины, сбрызгивает коньяком и – ф-р-р-р! – поджигает.

Огонь радостно взвивается к потолку, пожарные крепче сжимают бокалы с напитками, дети визжат, барышни ахают и тянут-тянут-тянут руки с тарелками. Кому первой достанется пышущий огнём блинчик, та по весне замуж выйдет. 

– Первый блин – зиме! – смеётся Лулу и выставляет тарелку за дверь – Ей давно замуж пора.

И знаете что? Поутру, когда разгорячённые угощением и тёплым общением гости расходятся по домам, ни Креп Сюзетта, ни зимы на пороге не оказывается. Куда девается блинчик, не понятно. А зима? С зимой всё ясно. Она в ту же ночь выходит замуж и уезжает в тёплые края в медовый месяц. И в город приходит весна.  

Когда Лулу просыпается утром от солнца и щекочущего счастья, наступает апрель. Самый хлопотный месяц в году. Первым делом Лулу берётся печь сладкие пропитанные сиропом гнёзда. Чтобы птицы скорее возвращались из-за моря домой. Потом плетёт из теста тонкие слоёные розочки. Чтобы вишня, абрикосы и персики зацветали белым, розовым, дурманящим цветом. Не забывает Лулу и про белый шоколад. Все оставшиеся с зимы плитки она вытапливает в горячий напиток и угощает горожан. С каждым глотком лёд на реке тает-тает-тает, пока не превращается в крошечные белые капли на стенках кружки. Вымоешь посуду, и нет их. Вот только кружек с каждым годом всё больше набирается. Скоро до мая лёд с реки сходить не будет.

– Устала, милая? – окликает Лулу тётушка Марта.

Усаживает Лулу на резную скамейку, вручает ей большую прозрачную кружку чая с шафраном, а сама закатывает рукава.

Плюх! – опускает в пенную воду могучие руки тётушка Марта.

Хлюп! – отхлёбывает из чашки чай Лулу.

Крак! – с громким треском идёт по реке лёд.

И тихо-тихо-тихо пробиваются из под земли лиловые крокусы.

Снова лето

В мае Лулу не до сна. Да и когда спать, если нужно взбивать-взбивать-взбивать. До тех пор, пока яичные белки не превратятся в пышное белоснежное облако. Одно-второе-третье… Т-с-с-с! Замрите. Не дышите. Облака у Лулу получаются такими лёгкими и воздушными: дунешь – разлетятся. А у Лулу на них свои планы. Поэтому она аккуратно, затаив дыхание, привязывает облака на цветастые ленты и снова не спит. Посыпает, пропитывает, украшает, покрывает глазурью. Так что к концу мая под её потолком вьётся целый рой разноцветных облаков. Есть здесь и пропитанное карамелью облако для близнецов Бони и Бани. И посыпанное ореховой крошкой облако для тётушки Марты. И кофейное с перчинкой облако для пожарной команды. 

В последний вечер мая, когда горожане будут сладко засыпать в своих кроватях, Лулу откроет настежь окна и развяжет ленты. Летите! 

Фр-р-р! – Облака послушной стаей поплывут над крышами и прольются на город летними снами.