Ирина Коробейникова, г. Караганда
Выше, сильней, быстрее...
Моему отцу, заслуженному учителю Казахской ССР, мастеру спорта, заслуженному тренеру, посвящаю.
В тридцать седьмом Арсентий был еще слишком мал, чтобы что-то помнить. Но он почему-то помнил.
Тогда отец вернулся с завода позднее обычного, был радостным и слегка возбужденным. Арсентий это понял по отцовскому голосу, доносившемуся из-за стены с прибитым на нее бархатным ковриком, на котором среди лесных зарослей удобно разместилась семейка пятнистых оленей. Маленький олененок, по-видимому, только что рожденный, стоял на еще слабых ножках, прижавшись к матери. Арсентий гладил пушистого олененка маленькой ладошкой, перебирая пальчиками ворсинки коврика, и сон без замедления накрывал его своим теплым, мягким одеялом.
В ту ночь Арсентий почему-то долго не мог уснуть. Он гладил по очереди всех членов оленьего семейства, но сон так и не приходил к нему. Поэтому он слышал, как отец долго разговаривал с матерью. Сквозь шепот до него доносились непонятные фразы - «повышение в должности», «начальник смены — это очень ответственно», «зарплата увеличится на двадцать рублей». Он тщетно пытался хотя бы как-то разобраться в том, о чем говорят родители, и уснул, так ничего и не поняв.
А наутро дом наполнился громкими голосами, смехом старших братьев и сестер, запахом каши и душистого свежего хлеба, принесенного матерью из булочной, что находилась в соседнем доме. Вся семья начала торопливо собираться, и детям велели надеть самую красивую одежду. Арсентия облачили в матросский костюмчик с сине-белым полосатым воротником, а на голову нахлобучили беретик в тон. Все приготовления назывались одним трудным словом «воскресенье», и Арсентий, как ни старался, не смог его выговорить. «Воскресенье» - это значит, будет парк с высокими деревьями и дорожками, по которым можно бежать быстро-быстро, карусели, мчащиеся под веселую музыку по кругу, воздушные шарики и мороженое. Вкусное...
В это воскресенье отец купил Арсентию большой кожаный мяч. Он даже хрустел в руках. И еще от него по-особенному пахло. «Выше, сильней, быстрее», - весело крикнул отец и подбросил мяч высоко-высоко. До самого неба...
Таким Арсентий запомнил отца, высоким, сильным и счастливым...
Несколько пунктов 58-й статьи вычеркнули из памяти все, что было до этой семейной трагедии. Арсентий лишился не только отца, но и детства. Стал неразговорчивым и ершистым. О своем отце никогда не рассказывал, будто его и не существовало вовсе.
Десятилетним подростком Арсентия определили в спортивный интернат. Это случилось как раз после войны. Вероятно, это был единственный способ выжить и получить образование. Однажды, проделывая привычный путь от дома, который разрешалось посещать по воскресеньям, до интерната, Арсентий пробирался через глубокие сугробы. Он по пояс утопал в мягком белом снегу, неожиданно засыпавшем все знакомые тропинки между высокими соснами всего за одну ночь. Он уже порядком устал и остановился на минутку, чтобы перевести дыхание. Холодный адреналин страха пробежал вдруг по его спине. Серые, неподвижные глаза волка смотрели прямо в его расширенные от неожиданности зрачки. Упав лицом в снег, он ни о чем не думал тогда. Просто упал и долго лежал неподвижно.
«Выше, сильней, быстрее», - стучало его сердце голосом отца, отзываясь в висках. Именно это тогда и спасло ему жизнь.
«Выше, сильней, быстрее...»
«Выше, сильней, быстрее», - скользят лезвия коньков, высекая ледовую пыль. «Выше, сильней, быстрее», - шепчет лыжня вслед уходящему спортсмену, дыша в спину клубами морозного воздуха. «Выше, сильней, быстрее», - мелькают спицы велосипеда, накручивая на колеса расплавленный солнцем асфальт. «Выше, сильней, быстрее», - колышется невесомая вода в бассейне, накрывая пловцов. «Выше, сильней, быстрее», - ячеистая корзина принимает мячи, оранжевые, словно солнца, отскочившие от щита. Это идут экзамены в Институте физкультуры и спорта.
«Выше, сильней, быстрее», - не замечая травмы сустава, которая даст о себе знать много позже. А пока, превозмогая боль, «выше, сильней, быстрее...»
Арсентий знал Лиду давно, они жили по соседству, но близко знакомы не были. Лида была студенткой медицинского института и все свое время посвящала учебе. А тут устроили тренировочные сборы и соревнования по выполнению нормативов ГТО среди студенческих команд. Этапы разные придумали, в том числе оказать первую медицинскую помощь раненому. «Раненым» сразу решил стать Арсентий, выполнив все отведенные ему задания. Лежа на носилках и имитируя сложный перелом костей черепа, он наблюдал за быстрыми круговыми движениями бинта в ловких пальцах Лиды.
«Выше, сильней, быстрее», - бухает юношеское сердце и заходится в нахлынувшей радости от искусственного дыхания «рот в рот» через кусочек бинта, как положено по инструктажу...
Дочка сидит на шее Арсентия, свесив вниз тонкие длинные ножки. Они совершают восхождение в горы Абхазии. Сверху видно все, и макушки деревьев, и солнце, и до облаков можно достать рукой. «Выше, сильней, быстрее», - шаг за шагом к заветной цели...
Кожаный мяч перелетает через туго натянутую сетку туда-сюда, туда-сюда. Идет тренировка волейболисток-старшеклассниц в школьном спортзале. Девчонки в полосатых майках, словно шахматные фигуры, заняли свои позиции на поле. Свисток. Подача. «Выше, сильней, быстрее!»
Высоко взлетает мяч, и сердца девчонок начинают биться с тренерским в унисон.
Арсентий — мастер спорта, мастер своего дела. Ох, и гоняет он своих учеников! Без поблажек! Несмотря ни на чьи уговоры, «Будь готов к труду и обороне!» Вот они уже на пьедестале с блестящими медальками на гладких ленточках атласа и блестящими от слез и счастья глазами готовы и к труду, и к обороне, и к новым победам...
«Выше... сильней... быстрее...» - медленно хромает сухонький седой старичок, проделывая ежедневный километровый путь на дачный участок, изредка останавливается, и взгляд его устремляется ввысь, под самые облака, куда давным-давно полетел его первый мяч, брошенный отцом.
«Выше, сильней, быстрее», - Арсентий улыбается серыми глазами и слабой рукой протягивает своему внуку самое дорогое, что у него есть, — кожаный мяч...
