Издательства «Белая ворона» и «Поляндрия» уже много лет успешно издают детскую литературу, «Альпина Нон-фикшн» - что следует из названия - качественный нон-фикшн. Но с недавних пор все эти издательства решили зайти на непривычную для себя территорию и заняться еще и современной художественной прозой для взрослых, при этом без всяких скидок на young adult.
ГодЛитературы.РФ спросил у представителей трех издательств, чем их так привлек взрослый худлит и как они планируют развивать у себя это направление.
Ксения Коваленко, главный редактор издательства «Белая ворона»:
Почему «Белая ворона» решила обратить внимание в сторону взрослой прозы: потому, что юные читатели выросли, или есть какие-то более отвлеченные цели и соображения?
«Белая ворона» - это независимое издательство, оно целиком и полностью принадлежит нам, поэтому мы можем делать все, что захотим – издавать странные книги, учреждать литературные премии, пробовать себя в разных ипостасях. На этот раз мы решили открыть взрослое направление. Наше внимание всегда было обращено и в сторону взрослой литературы, мы с Таней (арт-директором издательства Татьяной Кормер. - Прим. ред.) читаем много взрослых книг на других языках. Не в последнюю очередь это наши детские авторы, которые также пишут для взрослых. С одного из таких авторов мы и начнем – это норвежская писательница Майя Лунде. Мы публиковали ее повесть для детей «Через границу» - о том, как норвежские дети помогали спастись еврейским во время Второй мировой войны. Осенью у нас выйдет ее взрослая книга «Синева» - экологический триллер, опубликованный в 22 странах.
По какому принципу формируется "взрослый" портфель?
Мы никогда не руководствовались маркетинговыми соображениями и не заботились о чистоте бренда. Всегда полагаемся на свой вкус и на то, что считаем нужным и важным в данный момент. На сегодня в портфеле самые разные книги: норвежская семейная сага, британское ироническое фэнтези, переписка Астрид Линдгрен, Туве Янссон, воспоминания Сельмы Лагерлеф и Софьи Ковалевской и многое другое. В идеале хотелось бы открыть интересных российских авторов.
На что рассчитываете в финансовом плане?
За 8 лет нашего существования всем стало ясно, что прибыль не стоит у нас во главе угла. Пока что мы дали себе карт-бланш: вкладываем во взрослый проект довольно много денег, хотя спонсора у нас нет. Посмотрим, что будет. Было бы здорово найти звезду вроде Свена Нурдквиста, которая позволила бы нам – как и в случае с детскими книгами – издавать актуальную некоммерческую литературу. Мне кажется, мы уже близки к цели.
Что вы думаете о "кидалтах" - людях, взрослых по паспорту и детях по интересам?
Думаю, это наша целевая аудитория. У них, как у всех подростков, хорошо развита рефлексия, и им интересно читать книги. Осенью мы издали детскую книгу Анны Красильщик «Давай поедем в Уналашку», которая стала необычайно популярной именно среди взрослых. Возможно, секрет популярности как раз в том, что сегодня думающий костяк в обществе составляют те самые взрослые дети.
А что думаете о перспективах и путях развития художественной литературы, о будущем бумажной книги?
Я не обольщаюсь – увы, будущее за цифровыми форматами, это ясно всем. Вопрос времени – надеемся, лет 5-10 у нас еще есть.
Дарина Якунина, издатель, издательский дом «Поляндрия»:
Зачем «Поляндрия» решила открыть издательство NoAge?
NoAge – это «взрослая» часть издательского дома «Поляндрия». Она символично появилась в юбилейный для детского издательства год. Да, безусловно, книги NoAge адресованы повзрослевшим читателям «Поляндрии» и их родителям, но также и тем, кто не был знаком с нашей детской литературой. Я думаю, что появление взрослого издательства – это естественный ход развития ИД.
По какому принципу формируется «взрослый» портфель?
Да нет никакого особого принципа, как не было его и в детском издательстве. Для нас только важно, чтобы книги были на высшем уровне во всех смыслах.
Отношения в семье, взросление в современном мире, экологические проблемы, трудоголизм, цифровая зависимость, абьюзивные отношения, девиантное поведение – это только некоторые из тем, которые нам интересно поднять и обсудить с нашими читателями. И для нас важно, что в основном это книги вне возраста.
На что рассчитываете в финансовом плане?
Если этот вопрос подразумевает – «будет ли такая литература продаваться», то у меня нет сомнений. Современная качественная литература, если про нее правильно рассказать, сейчас очень востребована. Наши дополнительные тиражи могут это подтвердить. И NoAge сейчас уже абсолютно финансово независимое издательство.
Что вы думаете о «кидалтах» – людях, взрослых по паспорту и детях по интересам?
Меня лично не напрягает синдром Питера Пена. Это же не психическое расстройство и не инфантилизм. Я вообще за то, чтобы каждый мог жить так, как он хочет, безусловно, не причиняя вреда окружающим. Если сам человек счастлив от своего образа жизни, равно как и его родные, то не вижу никаких проблем. Думаю, что нам всем полезно подружиться со своим внутренним ребенком, и уж точно – не душить его. А если мы говорим о том, как воспитывать детей, чтобы они не выросли кидалтами, то мне лично кажется, что надо с малых лет прививать ребенку самостоятельность и чувство ответственности, не стараться спрятать его под купол безопасности и предоставить больше свободного времени.
А что думаете о перспективах и путях развития художественной литературы: будет ли она востребована в «классическом» формате (в виде бумажной книги) или в «классическом электронном виде» – как файл, который можно скачать и читать на планшете/читалке? Либо будущее за чтением по подписке, книжными сериалами, черновиками, другими форматами?
Не хочу показаться наивной и одержимой своим делом. Но раз вы спрашиваете меня… У меня нет сомнений, что книга будет еще много-много лет востребована в бумажном виде. Я сейчас наблюдаю, как книга превращается в арт-объект! Посмотрите, с какими удивительными обложками сейчас издаются книги. Это отдельное наслаждение. Для нас оформление книги, качество бумаги, верстка имеют огромное значение. Когда читатель берет книгу в руки, у него не может появиться даже мысли – променять это удовольствие на электронный формат.
Татьяна Соловьева, продюсер издательства «Альпина.Проза»:
Зачем "Альпина" решила обратиться в сторону худлита?
Для «Альпины» опыт художественной литературы хоть и действительно нетипичен, но не вполне нов. Несколько лет назад издательство выпускало книги Сергея Шаргунова и Александра Снегирёва, а также несколько переводных романов, но это были отдельные издания, не ставшие полноценным направлением. А в прошлом году «Альпина» наконец реализовала свою давнюю задумку – выпустила нон-фикшн книгу Алексея Иванова «Быть Ивановым». По сути, это такое большое коллективное интервью – он собрал самые интересные вопросы из тех, что ему регулярно присылают читатели, сгруппировал по темам и обстоятельно ответил на них. То, как получилась книга и как она была представлена, настолько понравилось и издательству, и автору, что они решили не расставаться и дальше. Так родилась идея перезапуска авторской серии романов. Иванов – писатель с невероятно широким авторским диапазоном: он пишет историческую прозу, романы о недавнем прошлом и современности, плутовские романы и многое другое – и мы захотели издать его так, чтобы как можно сильнее обновить и расширить его и без того широкую читательскую аудиторию. Но чем шире диапазон книг серии, тем сложнее придумать её оформление. И арт-директор «Альпины» Юрий Буга нашёл уникальное для российского книжного рынка решение: он подобрал для каждого из романов своего художника – с уникальным авторским стилем, и в итоге мы получили не только издательский, но и арт-проект, который стал первым проектом направления «Альпина. Проза». Собственно, на этом этапе я и пришла в издательство. А параллельно в другой редакции шла работа по подготовке нового перевода легендарной антиутопии Джорджа Оруэлла «1984», которым занимался известный издатель и медиаменеджер Леонид Бершидский, не побоявшийся взяться за весьма амбициозную задачу и с ней прекрасно справившийся. Почему «1984»? Потому что это лонгселлер, популярность которого во всём мире с годами не падает, а наоборот, растёт. Поэтому как только оригинал текста стал юридически доступен, мы решили издать свою версию знаменитого романа. И как показывают продажи, не прогадали.
По какому принципу формируется "взрослый" портфель?
Наш главный принцип – издавать то, что кажется интересным и важным нам самим. Мы не стремимся к наращиванию количества издаваемых наименований любой ценой – мы работаем с отдельными, штучными проектами. Причём выбирая тот или иной проект, мы оцениваем не одну книгу, а перспективу выстраивания авторского бренда или тематического направления. Нам важно качественно издавать знаковые имена и серии. В этом смысле проекты первого года «Альпины. Проза» говорят сами за себя: помимо Иванова и Оруэлла это будут, например, серия ранних романов Эдуарда Лимонова («Это я – Эдичка» не издавался в России более 20 лет!), шесть книг Юрия Мамлеева, новый роман Александра Иличевского «Исландия», «Контакт» Карла Сагана, а ещё – сделанный Леонидом Бершидским первый полный русский перевод «Процесса» Кафки. И это будет совсем не тот роман, к которому мы привыкли.
На что рассчитываете в финансовом плане?
На что может рассчитывать издатель, затевая новое направление? На прибыль, конечно. А если серьёзно, то трудно давать какие-то конкретные оценки и прогнозы по итогам неполных двух кварталов работы. Конечно, хочется стремиться к тому, чтобы «выстреливал» и «взлетал» каждый наш проект, но при этом мы понимаем, что у каждого автора свои целевая аудитория и потенциал. «Альпине» удалось достойно пережить прошлый – очень сложный для книжного рынка – пандемийный год. Мы надеемся закрепить и развить эти успехи. Пока мы инвестируем в новое направление, но надеемся, что этот проект станет приносить прибыль уже в очень обозримом будущем.
А какие есть мысли о перспективах и путях развития художественной литературы: будет ли она востребована в "классическом" формате (в виде бумажной книги) или в "классическом электронном виде"?
Думаю, художественная литература в том или ином формате будет востребована ещё долго (чтобы не бросаться словом «всегда»), потому что длинные истории – это особый тип удовольствия, который в своё время не смогли вытеснить, например, театр и кинематограф. А нынешние информационные технологии заточены совсем не на длинные истории, а на быстрое потребление предельно сжатого контента. И когда мы понимаем, что писатели – главные производители таких историй, вопрос формата становится важным, но второстепенным. Мы как издатели держим руку на пульсе и следим за мировыми тенденциями:
Многим людям удобнее читать с экрана смартфона или слушать аудиокнигу в машине или во время пробежки в наушниках. Не для всякого типа литературы это подходит, но для художественной – вполне. Поэтому помимо традиционных «бумажных» книг мы предлагаем читателям разные форматы: сокрушаться по поводу того, что кто-то слушает, а не читает книги, сродни сетованиям на то, что безликая печать сменила тёплый ламповый папирус.
А за какими жанрами, направлениями будущее?
Особенность книжного рынка сегодня – огромный спектр предложений. Мы понимаем, что литература – это продукт особого типа, литературные вкусы очень индивидуальны и зависят от массы самых разных факторов: образования, среды, круга общения, читательского опыта, даже настроения. Книжный рынок сегодня способен удовлетворить практически любые запросы, и наиболее острой становится проблема навигации: читателю нужно сориентироваться в этом многообразии и выбрать то, что понравится именно ему. Кому-то в этом помогают литературные обозреватели и критики, кому-то – результаты литературных премий. А кто-то ориентируется на вкус и выбор конкретных издателей. Прогнозировать популярность жанров и направлений всегда непросто, тут можно только следить за состоянием общества и мирового книжного рынка. Исходя из этого, можно предположить, что в ближайшие годы, например, одним из важных направлений станет женская литература – популярность и резонанс книг Салли Руни, «Раны» Оксаны Васякиной и ряда других тому свидетельство. Но это не значит, что «женская» литература вытеснит другую – скорее, просто будет чаще попадать в статьи, обзоры и становиться предметом дискуссий.