Текст: Дмитрий Шеваров
- …Из несусветного далека
- струится между миров река
- по-русски Волга, по святцам Лета.
- Дремал у зыбей её, пока
- не разбудила меня строка
- впервые
- на рубежах рассвета.
- Юрий Кублановский
Давно мечталось побывать в Рыбинске. Когда-то, в юности, увидел с теплохода царские палаты хлебной биржи и громаду Преображенского собора и подумал: что за богатырский город, вот бы в нем пожить. Даже писал из армии в районную рыбинскую газету: не возьмете ли корреспондентом? Рыбинская редакция ответила сочувственно, но от кота в мешке отказалась.
И все-таки знакомство с Рыбинском исподволь продолжалось. В толстых журналах читал стихи Юрия Кублановского – поэта, родившегося в послевоенном Рыбинске. Благодаря Кублановскому образ города стал проявляться как на черно-белой фотографии. И думалось: окажись я в Рыбинске, мне не надо будет спрашивать, где спуститься к Волге, стихи выведут.
И вот оказия: подмосковные учителя едут на экскурсию в Рыбинск и есть свободное место.
В электричке коротаю дорогу с новеньким «Избранным» Кублановского. И все, что мелькает за окном, перекликается со стихами. Через пять часов мы в Рыбинске.
Пожилая дама-гид заученно толкует о выдающихся партийцах, появившихся на свет в здешних краях. Дождавшись паузы, спрашиваю: «А что в Рыбинске напоминает о Юрии Михайловиче Кублановском?.. Ведь поэт здесь родился… Почетный, помнится, гражданин города…»
Дама с досадой бросает в мою сторону: «У нас не все его признают…» И продолжает сыпать датами съездов и строек.
Что ж, пришлось оторваться от группы и пойти куда глаза глядят. Уж очень мне хотелось найти город Юрия Кублановского — «сонный посад с колокольней пожарною, спуском булыжным к реке…»
Вот она, пожарная каланча. А указатель зовет в арку, во дворы, где спрятался рынок. Должно быть, здесь…
- …герой войны под базарной аркой,
- подвязав под локоть рукав тельняшки,
- побирался летней порою жаркой…
Сейчас следов той бедной поры не найти — центр Рыбинска выдержан в стиле ретро: все вывески, объявления, названия улиц исполнены в старой орфографии и отсылают к эпохе 1890-х годов. Эпоха та неведома никому из ныне живущих, но туристам приятно оказаться в декорациях императорской России.
Желая узнать верное направление у случайного прохожего, так и хочется театрально приподнять шляпу и поинтересоваться: «Милостивый государь, не будете ли так любезны…»
Спускаюсь к Волге. По осени она пустеет, навигация сворачивается, и только сухогрузы еще разрезают темнеющие воды, подставляя последнему солнцу свои ржавые и облезлые, годами некрашеные борта.
Это здесь по весне…
- …чайки с прибрежных льдин
- наперебой кричали:
- — Не оступись! — мальцу в валенках до коленок.
- А через улицу
- прямо от нас — застенок.
- Но ничего не знал
- я, оседлав салазки.
- Ветер в ушах свистал
- Вместо отцовской ласки…
В октябре быстро темнеет. Сквозняком уносит последние листья.
Сердце греют картины, увиденные сегодня в Рыбинском художественном музее. Видятся в сумерках то «Портрет неизвестной», то «Спящая девочка», то улыбающиеся белые лошади с иконы святых Флора и Лавра. И снова хочется услышать такое домашнее поскрипывание старинного паркета под ногами, когда переходишь от одной картины к другой.
- …И слышно — печка топится,
- хоть к марту пуст сарай.
- Простуда в теле копится,
- в фарфоре преет чай…
Чтобы не простудиться, пора возвращаться в гостиницу.
- За рекою роща обнажена
- И зажегся вдруг огонек ночлега…
За спиной остаются фонари на набережной. Окна бывших купеческих домов, где теперь магазины, кафе и офисы, гаснут. Местные жители разъезжаются на ночлег по спальным районам, где вывески пишутся без «ять». Может, там и остался тот непарадный, нетуристический город Кублановского, «где пробирала музыка отечества сквозь телогрейку…», «где стригли под ноль ручною машинкой, всегда причинявшей боль…», «где на стенку стенка шли с портфелями…»
Говорят, в старом центре Рыбинска было семь школ — теперь ни одной, все по окраинам.
Нашел ли я город Кублановского? Верится, что нашел.
Это днем Рыбинск может пококетничать с туристами, прикинуться курортом, а придет ночь, потянет снегом, протащится вверх по Волге баржа с булавочным огоньком на носу, и всё станет на свои места.
Юрий Кублановский. Стихи из новой книги
Титаник
- Хотя по временам спелёнуты
- бывают с возрастом колени
- и ржавчиной местами тронуты
- початки буйные сирени,
- я не забыл про потускневшую,
- но миловидную в итоге
- попутчицу, в окно глядевшую
- плацкарта северной дороги,
- о Спасе с разорённой ризницей
- смертельным в куполе проёмом,
- к которому не даст приблизиться
- союз крапивы с буреломом,
- про баржи с огоньками тёмные,
- шпаны послевоенной нравы,
- про лодочные и паромные
- медлительные переправы…
- Речник не в первом поколении,
- но по ночам, проснувшись рано
- и словно проверяя зрение,
- я всматриваюсь в затемнение
- окна — как в толщу океана.
- Ведь ненадёжная механика
- в груди любого анонима —
- пиита, воина, ботаника —
- с иллюминацией Титаника
- вдруг гаснущей
- сопоставима.
- Июнь 2016, Рыбинск
* * *
Павлу Крючкову
- Если бы стал я газетчиком —
- только спецкором души,
- разом истцом и ответчиком,
- пусть бы платили гроши.
- В чем-то, возможно, и ложные —
- ради заветных блаженств —
- я получал бы тревожные
- сводки своих же агентств.
- Окна в подпалинах инея,
- тронутых солнцем; с утра
- в бритвенном зеркальце сильное
- сходство с акулой пера.
- Первая мысль: о событии,
- даром, что только вчера
- в сильном вернулся подпитии
- поздно в свои номера.
- Пусть робингуды по ящику
- с криками в небо строчат,
- пули складировать за щеку
- учат своих басмачат,
- коль перегрелся “калашников”.
- Что до валютных менял
- скользких слоеных бумажников,
- пришлых подружек и бражников —
- так я свое отгулял.
- Мне бы рубаху нательную
- с дарственной «в ней и ходи»,
- чтоб не студить не смертельную
- рваную рану в груди.
- 1996
Ноябрьская элегия
- Стала я подругой мужа
- и теперь из-за реки
- вижу родину всё ту же,
- те же в рощах огоньки.
- Е. С.
- Подчистую сдули листву ветра,
- забурев, на землю она упала.
- Тишина такая — как до Петра
- перед самым благовестом бывала.
- Барбарис от холода потемнел,
- клонит гриву, схваченную морозцем.
- Я стоял за лирику как умел,
- став её поверженным знаменосцем.
- За рекою роща обнажена
- и зажёгся вдруг огонёк ночлега.
- От греха подальше накинь, жена,
- шерстяной платок накануне снега.
- Скоро волны белые будут спать
- и фосфоресцировать у порога,
- а несметность космоса искушать
- неопределенностью — и мешать
- прямодушной вере в живого Бога.
- 30 ноября 2012
Ледяной дождь
- О чём бы мне ни накуковали,
- я честно думал, что доживу
- остаток жизни без аномалий
- ни в предрассветье, ни наяву.
- И сберегу от всех в секрете
- сквозь непромытые линзы слёз
- при малосильном ноябрьском свете,
- когда затих набежавший ветер,
- разлёт и свежесть твоих волос.
- Но вдруг недавно прошли впервые
- в глухих уездах дожди у нас,
- не настоящие — ледяные.
- Так что же это, подстава, сглаз?
- И блёстко оледенились мрежи
- ракит Тарусы и Вереи.
- Лишай запущенных яблонь, бреши
- небес, кажись, остаются те же,
- что и когда-то…
- Но не мои.
- 1 декабря 2016
Отголосок
H. G.
- Явь, нашпигованная фейками,
- давно не дружит с костью лобной.
- А забытьё сравнимо с флейтой,
- масонской, но богоподобной.
- Там с нежным смешано тревожное,
- чтобы прочнее сохраниться.
- Ведь ты, считай, на невозможное
- пошла тогда, как говорится.
- Когда под хлябями летучими
- нас в роще непогодь застала,
- ты вдруг лицо моё колючее
- разглаживать ладонью стала.
- С тех пор каким-то чудом минули
- добро бы годы — но эоны.
- Из слишком многих душу вынули,
- нагнули под свои законы.
- Но до сих пор обрывки голоса,
- что стал от никотина ниже,
- ещё слышны… И меркнут волосы
- твои за столиком в Париже.
- 2018
Последний поэт
- Если пылит пехота,
- а небеса нежнее,
- стало быть, есть же что-то
- жизни и поважнее.
- Возраст… А то бы пошёл на фронт —
- в эпицентр землетряса.
- Сонные степи, гремучий понт
- слушались бы приказа
- деда в замызганном камуфляже.
- Вспыхнуло… И обожгло плечо.
- Жизнь заставляет спешить и даже
- драться особенно горячо.
- Только не рви на груди рубашку,
- а, наступая издалека,
- спрыскивай, запрокинув фляжку,
- горло остатками коньяка.
- Пьём за победу, как говорится.
- Мы оставили за собой,
- будто сонную голубицу,
- полузаброшенную границу
- между родиной и судьбой.
- Правда, не слышу теперь, хоть тресни,
- после контузии и всего
- даже простой колыбельной песни
- у изголовья у своего.
- 2018
Первая строчка
- Запотевают с утра очки.
- Значит, дышат мои зрачки
- неровно
- к волнистой дали
- жизни, оставшейся за кормой,
- где в одиночку, потом с тобой
- мыслили и страдали.
- Когда ты стриженой головой
- клонилась мне на плечо порой,
- листву ветра за окном трепали.
- Из несусветного далека
- струится между миров река
- по-русски Волга, по святцам Лета.
- Дремал у зыбей её, пока
- не разбудила меня строка
- впервые
- на рубежах рассвета.
- 2023