Текст: ГодЛитературы.РФ
Фото: cbscao.ru
21 марта отмечается Всемирный день поэзии. Праздник, учрежденный ЮНЕСКО в 1999 году, в Москве принято отмечать с размахом - с середины марта до середины апреля. В это время концентрация событий, связанных с поэзией, от игровых до научных, на квадратный километр столичного пространства просто зашкаливает.Если для поэтов это очередной повод заявить о себе миру, то для любителей стихотворства, особенно для тех, кто не успевает, что называется, следить за трендами, - отличная возможность разобраться, какая она, современная поэзия, чем живет и какие формы на себя примеряет, отказавшись расхаживать «с рыдающею лирой» «в старомодном ветхом шушуне». Да и что называть современной поэзией? То, что пишут сегодня? А двадцать-тридцать лет назад — это уже не современная? А какая в таком случае, на фоне-то Пушкина и Державина? Не говоря уж про Шекспира и Данте…
Первые ответы на этот вопрос на русском языке оказались даны Государственным литературным музеем, а точнее - его прошлогодней выставкой «Литературная Атлантида: поэтическая жизнь 1990—2000-х». Это была серьезная попытка представить современную поэзию как цельный материк, наметить контуры, нанести на карту имена. Выставка прошла — но по ее итогам готовится каталог, теперь уже «для вечности».
В День поэзии мы расспросили об «утонувшем поэтическом континенте» одного из его первооткрывателей, куратора выставки, сооснователя проекта «Культурная инициатива» поэта Юрия Цветкова.
Как родилась идея выставки «Литературная Атлантида»?
Идея, как говорится, витала в воздухе на протяжении многих лет. Но окончательно мысль, что надо делать такую выставку, стала оформляться в конце августа 2015 года, когда в рамках фестиваля «Пища для ума» в парке «Музеон» я и Данил Файзов вместе с директором Гослитмузея Дмитрием Баком рассказывали о культовых литературных кафе последних десятилетий. Наша лекция так и называлась «Культовые кафе: где это было, как это будет». А буквально на следующий день в том же составе провели экскурсию по Москве, показывая места, где работали легендарные теперь клубы сети ОГИ. Стало ясно, что к этому периоду пора подступаться исследователям. 1990—2000-е - очень интересное, веселое, бурное, я бы сказал, буйное время. И очень продуктивное.
Тогда появились и приобрели популярность совершенно новые, неформальные литературные институции — поэтические салоны и кафе, интеллектуальные книжные магазины.
Стоит назвать «19 октября», «Гилею», «Ад Маргинем», «Фаланстер», частные издательства, та же «Гилея», ОГИ, НЛО, АРГО-РИСК, «Время», «Воймега», литературные сообщества, от «Алконоста» и «Вавилона» до «Осумбеза». В центре внимания оказались авторы, в советское время публиковавшиеся лишь в самиздате либо за рубежом: Сергей Гандлевский и Виктор Кривулин, Ольга Седакова и Тимур Кибиров, Лев Рубинштейн и Елена Шварц. Для атмосферы эпохи были характерны чувство небывалой свободы, радость узнавания нового, вера в возможность творческого единства людей разных убеждений.
Важную роль сыграли те, кто на свой страх и риск создавал все эти в советское время невозможные проекты: Руслан Элинин, Александр Шаталов, Михаил Сапего, Марк Фрейдкин, Дмитрий Борисов, Дмитрий Ицкович, Николай Охотин и многие другие. Часто в качестве яркой иллюстрации я привожу издательство «Пушкинский фонд», созданное в 1992 году усилиями одного человека, Геннадия Комарова. Говорят, чтобы выпускать книги, он иногда по ночам разгружал вагоны. Благодаря ему в то время, когда поэты, даже значительные, были неинтересны крупным издательствам, увидели свет книги Иосифа Бродского, Беллы Ахмадулиной, Александра Кушнера. Настоящий человек-оркестр Евгений Бунимович. Сам прекрасный поэт, он придумал и организовал международный фестиваль «Биеннале поэтов в Москве», уникальную поэтическую премию «Московский счет», приложил руку к организации ярмарки Noп/fictio№, на все это находил силы и финансы.
Мы были непосредственными участниками немалого количества событий. А для меня лично эта молодость мира совпала со временем моей очередной молодости. Я всегда говорю, что
это был поэтический бум, к сожалению, не замеченный абсолютным большинством страны.
Так бывает в истории литературы, не буду здесь углубляться почему. Взлет не может быть вечным. Примерно со второй половины 2010-х настала пора каталогизации, и наша выставка - шаг в этом направлении.
Почему такое название — «Литературная Атлантида»? Время, отраженное в рамках выставки, не кажется безвозвратно поглощенным…
Название выставки провокативно, но точно. Атлантида утонула, но на самом деле она не утонула. Метафора, отсылающая к легендарному острову, который упоминается в платоновских диалогах, на самом деле имеет смысл, отличный от широко распространенной версии. Акцент здесь не на безвозвратной утрате канувшего в пучине, а на той тайне, которую несет в себе погрузившийся на дно моря остров, являющийся, по Платону, двойником реальных Афин. И это двойничество, по сути, символизирует преемственность в культуре. У Платона тот, кто разгадает тайну Атлантиды, сможет лучше управлять Афинами, получит ключ к их секретам. Как афинянам важно раскрыть подлинный смысл Атлантиды, так и нас попытка воссоздать обстоятельства, расшифровать культурный код недавней литературной эпохи, приближает к пониманию ее продолжающегося влияния на реалии 2010-х годов. Культура — живой, непрерывно развивающийся организм. Как без неподцензурной литературы 1950—1980-х не было бы 1990—2000-х, так и без 1990—2000-х не было бы сегодняшней и не будет завтрашней литературы.
Наша выставка — первый опыт осмысления времени вольных литературных клубов и издательств в экспозиционном пространстве.
Мы решились воссоздать контуры переходной эпохи, еще не ставшей историческим прошлым, попробовали нанести на карту Атлантиды наиболее значимые для поэтического ландшафта 1990—2000-х точки, которые для себя назвали «местами силы»: клубы, салоны, книжные магазины, малые издательства, журналы,
периодические самиздатовские, печатные и электронные издания, литературные сообщества и фестивали, премии, вокруг которых завертелась интересная литературная жизнь. Вот эти «места силы» и были представлены у нас на выставке. Многие из них многомерны и носят симбиотический характер, например, издательство «ОГИ» и клуб «Проект ОГИ», литературное объединение, альманах и сайт «Вавилон», и это тоже отражает характер эпохи, бурно прораставшей тесно сплетавшимися творческими побегами.
Что сформировало «поэтический ландшафт 1990—2000-х»?
В самом широком смысле — он образовался в результате слома эпох, радикального пересмотра культурных иерархий советского времени. Но, естественно, не неожиданно. Критическая масса копилась понемногу. «Филологическая школа», лианозовцы, группа Черткова, шестидесятники, студии Игоря Волгина и Кирилла Ковальджи, московский концептуализм, клуб «Поэзия», группа «Альманах» — вот далеко не полный перечень явлений, которые мы числим «предтечами» Атлантиды. Они были представлены на нашей выставке в отдельном зале, завершающем и начинающем всю историю, поскольку экспозиционное пространство Дома И. С. Остроухова имеет кольцевую структуру.
Окончательный слом наметился с конца 1980-х годов, когда литература вдруг оказалась свободной от государственной идеологии. Членские билеты Союза писателей, официальные вечера в Центральном доме литераторов утратили былую престижность.
С распадом Советского Союза в 1990-е годы все, чего нельзя было при советской власти, стало можно. Стал доступен широкий пласт литературы, официально не публиковавшейся в СССР (неподцензурная литература, возвращенная литература, литература эмиграции). Выросло новое поколение авторов, сформировавшееся в ином социокультурном поле, нежели предшественники. Новые неформальные литературные институции, о которых мы уже говорили, выполняли чрезвычайно важную функцию: формировали актуальный литературный контекст, открывали новые имена и поддерживали прошедших испытание временем классиков, фиксировали и легитимизировали важнейшие поэтические явления. Прошедший период невероятно сложно устроен, мозаичен, многополярен, но при всем этом представляет собой единое целое современной русской поэзии.
Как удалось вписать такую сложно устроенную историю, целый поэтический материк, в несколько небольших залов?
Мы с коллегами применили типологический принцип распределения материала, совмещая его, где это удавалось, с хронологическим. То есть сгруппировали по определенным типам явления и события, которые определяли лицо эпохи. В первом зале были показаны институции, представлявшие основную форму литературного бытования того времени: салоны и клубы, например, «Авторник», «Классики XXI века», Зверевский центр, «Петрович», «Китайский летчик Джао Да», «Булгаковский дом» или Bilingua, далее следовали издательства, книжные магазины, наиболее яркие и характерные издания того времени. Третий зал был отдан фестивалям, заметным акциям и циклам, перформансам, литературным объединениям и группам. В четвертом зале были представлены литературные коллекции: материалы из уникального видеоархива музея Вадима Сидура (они начали вести его с 1989 года), архивов клуба «Поэзия», журнала «Арион» и других. Неоценимую помощь в организации экспозиции этого зала и всей выставки нам оказала Наталья Реброва - опытный музейщик. Пятый зал, зал начала и конца экспозиции, был посвящен, как уже говорилось, «предтечам» Атлантиды.
На выставке были представлены фотографии, афиши, книги, периодические издания, персональные реликвии из частных коллекций и фондов Государственного литературного музея. Показаны видеозаписи поэтических вечеров - выступления Андрея Вознесенского, Виктора Кривулина, Всеволода Некрасова, Генриха Сапгира, Игоря Холина и многих других поэтов. Специально для выставки записаны шестнадцать интервью ключевых фигур культурного процесса 1990—2000-х: Андрея Бильжо, Дмитрия Кузьмина, Бориса Куприянова, Николая Охотина, Ирины Паперной, Елены Пахомовой, Игоря Сида и других.
Материалов много — каков принцип отбора?
С одной стороны, материалов много, они передокументированы благодаря современным технологиям. С другой — все быстро исчезает, цифровые источники оказываются не столь надежными, а издания и артефакты этого периода еще не покрылись, что называется, благородной патиной, и потому не всегда тщательно сберегаются. Книгу, изданную Анатолием Лейкиным в 1989 году, попробуй найди. То же самое касается и событий: проходит сколько-то лет, и очевидцы с трудом вспоминают о Смоленском фестивале 1991 года, который был одним из первых громких региональных поэтических форумов.
Экспозиция создавалась вокруг двух смысловых стержней — топонимики и хронологии поэтической Атлантиды.
Они же составляют основу будущего каталога выставки, который готовится.
Расскажите о каталоге подробнее?
Любое масштабное явление, представленное с одной узко заданной точки зрения, идеологической или эстетической, тем более если это точка зрения участника событий, рискует трансформироваться в ту или иную сторону до неузнаваемости. Представьте, до какой степени отличались бы выставки по истории поэтической жизни, если бы их авторами были бывший главред «Литературной газеты» Юрий Поляков или заместитель руководителя Роспечати Владимир Григорьев, критик Игорь Шайтанов или культуртрегер Дмитрий Кузьмин. Конечно, совсем уйти от субъективности невозможно, да и неправильно, человеческая позиция должна присутствовать, но мы, кураторы проекта, проделали колоссальную работу, чтобы не стать заложниками собственных вкусов и предпочтений.
В работе над каталогом мы попросили уважаемых людей войти в редакционный совет, который в итоге получился достаточно разнонаправленным и в то же время представительным.
В нашем каталоге визуальный ряд, содержащий фрагменты выставки позально и отображающий отдельные экспонаты, будет сопровождать основательный аналитический корпус текстов. Он включает справочные статьи о «местах силы», их описано около ста пятидесяти, и хронологию поэтической жизни, которая насчитывает более ста двадцати пяти событий. Информация, собранная в этих двух разделах, представляет собой, по сути, первую попытку объективной систематизации и анализа московской и частично российской поэтической жизни 1990—2000-х. Попытку «вспомнить все», невзирая на личные предпочтения, идейные расхождения и прочие субъективные факторы, не выстраивать по рангу, но собрать максимально полный материал, в том числе для будущих исследователей, которые смогут сделать на его основе какие-то новые заключения.
Помимо этого в каталог войдут расшифровка записи круглого стола «Атлантида: языки описания», фрагменты интервью участников событий, записанных специально к выставке, список рекомендованной критической литературы, статьи экспертов, которые одновременно являются участниками литературной жизни того времени. Надеемся, что каталог будет интересен и специалистам, и читателям, включая тех, кто успел посетить выставку, - а их оказалось несколько тысяч.
Выставка стала не только пространством для осмотра, но площадкой событий. Состоялись кураторские экскурсии, круглые столы, дискуссии, мастер-классы, поэтические чтения с участием Михаила Айзенберга, Ивана Ахметьева, Николая Байтова, Евгения Бунимовича, Марии Галиной, Юлия Гуголева, Данилы Давыдова, Дмитрия Данилова, Всеволода Емелина, Николая Звягинцева, Натальи Ивановой, Светланы Кековой, Виктора Коваля, Светы Литвак, Юрия Орлицкого, Андрея Родионова, Льва Рубинштейна, Елены Фанайловой, Сергея Чупринина, Аркадия Штыпеля и других.
Мы постарались сделать выставку максимально живой — каким было и само это время.
