Текст: Дмитрий Шеваров
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Снимаю с полки тоненькие сборники Юлии Друниной.
Вот один из первых - "Современники", 1960 года, с журавлем на обложке, со стихами о войне, о любви, о звездах, о космических кораблях и Кубе.
А вот такая же маленькая, с карман гимнастерки, книжка 1968 года "Ты вернешься" - об убитых Че Геваре и Кеннеди, о разрушенном землетрясением Ташкенте и снова о войне. "Нас в дивизии было шестнадцать девчонок, только четверо нас возвратилось назад..."
Вдруг под ноги мне падает пожелтевший конверт. Четверть века назад я принес его из редакции, где тогда работал. Письмо по каким-то причинам не напечатали в газете, и, чтобы оно не потерялось навсегда, я принес его домой. Потом захлестнула жизнь со своими хлопотами.
И вот теперь стою с конвертом в руках.
В конверте - фото. На снимке - девочка-старшеклассница со взглядом нежным и бесстрашным.
А мне стыдно глядеть ей в глаза.
Вы недоуменно спросите: ну и как эта история с письмом связана с поэтом-фронтовиком Юлией Друниной?
Связана. Напрямую. Война связала.
Вот то самое письмо.
"Уважаемая редакция!Моя сестра пропала без вести в годы Великой Отечественной. Юлия Степановна Сальникова родилась в поселке Чернь Чернского района Тульской области 15 июля 1924 года. В 1940 году мы переехали в Тулу, где Юля закончила девятый класс 21-й школы. Работала на заводе N 187. В августе 1942 года окончила фельдшерско-акушерскую школу и ушла добровольцем на фронт. В 1943 году, в январе, мама наша получила извещение: пропала без вести. Очень прошу опубликовать фотографию Юли: может быть, кто-нибудь из старичков узнает ее и скажет, где она похоронена.
Иван Степанович Сальников, г. Ставрополь".
Данные сайта Министерства обороны "Мемориал" подтверждают горькие сведения: курсант Юлия Сальникова, призванная 3 августа 1942 года Пролетарским РВК города Тулы, пропала без вести. Возможно, это произошло юго-западнее Козельска, где располагался один из полевых госпиталей 50-й армии Западного фронта.
В Тульской областной Книге Памяти о Юлии Сальниковой сказано: "Рядовая, беспаpтийная, 6 янваpя 1943 г. пропала б/в".
Из сообщения Совинформбюро от 6 января 1943 года: "Наши войска вели бои на прежних направлениях..."
В каких полях затерялась могила Юлии Сальниковой? Не в тех ли, что сейчас заросли где березняком, а где элитными коттеджами? Не в тех ли, где бьют с утра сваи одуревшие от запаха денег застройщики?..
...И тогда, задыхаясь от радостных слез,
- Наши! - крикнул слепой обгоревший
матрос.
Но, узнав пулемета нерусского стук,
Вдруг рванулся куда-то
Разведчик без рук,
Вдруг рванулась куда-то
Связистка без ног,
И заслон медсестер самым первым
полег...
Юля Сальникова и Юля Друнина ничего не знали друг о друге, но, быть может, где-то на фронтовых дорогах они виделись мельком? "Знаешь, Юлька, я - против грусти..."
Юля Друнина узнала вкус Победы, счастье любви, радость материнства, сладость поэтической славы. И во всякое из этих мгновений сердце напоминало ей болью о том, что она живет не только за себя, но и за погибших на войне девочек, ровесниц, сестричек.
...Стану я всегда, везде и всюду
Болью строк напоминать о ней -
Девочке, что тихо умирала
На руках беспомощных моих.
И запахнет фронтом - снегом талым,
Кровью и пожарами мой стих...
Своими стихами Друнина воскрешала улыбки подруг, их глаза, их слова.
И сейчас, почти ничего не зная о канувшей в огне войны Юле Сальниковой, мы все-таки что-то важное знаем об этой храброй девочке - благодаря стихам Юлии Друниной, прерывистому и жаркому дыханию ее строчек.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне...
Фронтовая тетрадь старшины Юлии Друниной
Зинка
Памяти однополчанки -
Героя Советского Союза Зины Самсоновой
1
Мы легли у разбитой ели.
Ждем, когда же
начнет светлеть.
Под шинелью вдвоем теплее
На продрогшей, гнилой земле.
- Знаешь, Юлька, я - против
грусти,
Но сегодня она - не в счет.
Дома, в яблочном захолустье,
Мама, мамка моя живет.
У меня - лишь она одна.
Пахнет в хате квашней
и дымом,
За порогом бурлит весна.
Старой кажется:
каждый кустик
Беспокойную дочку ждет...
Знаешь, Юлька, я - против
грусти,
Но сегодня она - не в счет.
Отогрелись мы еле-еле.
Вдруг - нежданный приказ:
"Вперед!"
Снова рядом в сырой шинели
Светлокосый солдат идет.
2
С каждым днем становилось
горше.
Шли без митингов и знамен.
В окруженье попал под
Оршей
Наш потрепанный батальон.
Зинка нас повела в атаку,
Мы пробились по черной ржи,
По воронкам и буеракам
Через смертные рубежи.
Мы не ждали посмертной славы.
Мы хотели со славой жить.
...Почему же в бинтах кровавых
Светлокосый солдат лежит?
Ее тело своей шинелью
Укрывала я, зубы сжав,
Белорусские ветры пели
О рязанских глухих садах.
3
...Знаешь, Зинка, я - против
грусти,
Но сегодня она - не в счет.
Где-то, в яблочном захолустье,
Мама, мамка твоя живет.
У меня есть друзья, любимый,
У нее ты была одна.
Пахнет в хате квашней
и дымом,
За порогом бурлит весна.
И старушка в цветастом
платье
У иконы свечу зажгла.
...Я не знаю,
как написать ей,
Чтоб тебя она не ждала.
1944
Я пришла из школы в блиндажи
сырые,
От Прекрасной Дамы в "мать"
и "перемать",
Потому что имя ближе, чем
"Россия",
Не могла сыскать.
1942
Оригинал статьи: "Российская газета" - 21.05.2019
