Текст: Борис Кутенков
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Начнём этот обзор с видеоинтервью. Обновление на канале Государственного литературного музея: в авторской программе Дмитрия Бака состоялась беседа с главным редактором «Нового мира» Андреем Василевским: о сохранении устойчивой формы консервативного «толстого» журнала, о сочетании реалистических и постмодернистских тенденций, о воспоминаниях «без умиления» о миллионных тиражах перестроечной поры. Василевский: «Я могу сказать, чем «Новый мир» отличается от «Знамени»: кажется, что два журнала находятся на одной литературной площадке, но за «Знаменем» стоит сахаровская традиция - условно, в кавычках, - а за «Новым миром» - солженицынская». На фейсбуке меж тем активно обсуждаются проблемы «Нового мира»: на здание редакции претендует Финансово-хозяйственное управление РПЦ. Чем можно помочь и можно ли вообще, пока непонятно, но всё
литературное сообщество с волнением ожидает заседания суда, которое состоится 1 августа, и надеется, что «Новый мир» сохранит историческое здание.
Александр Тимофеевский-младший пишет о неточности, допущенной при анонсировании события на странице Василевского (что здание пытаются отнять у Культурного центра Фонда «Новый мир», а не у редакции): «Культурных центров сейчас тьма. Все жуки и жабы имеют свои культурные центры. Эта выспренность ни о чем. А редакция «Нового мира» - великая история и культурный миф огромной значимости. Хороший пример, как манерный новояз затуманивает важные смыслы».
Издатель и культуртрегер Марина Волкова сделала обзор всех номинантов литературно-критической премии «Неистовый Виссарион» (впервые, напомним, состоявшейся в этом году; лауреатом стала Ольга Балла, о лонг-листе мы писали в одном из предыдущих обзоров). Идея индивидуального прочтения критических текстов словно бы витала в воздухе, но не поленилась только неутомимая Волкова. Обзор в жанре «кратко всем сестрам по серьгам» получился чрезвычайно увлекательным: навигация даже не по текстам, а по манерам и методологиям современных критиков. О Льве Оборине: «Случай, когда имя больше текстов почти в два раза. А ещё Оборин очень мощный легитимизатор. Иногда это плюс, иногда, увы, отрицательное качество». Об Алии Ленивец: «Вдумчиво, по-женски, по-матерински бережно, с оценкой на «похвалить». Эх, к этой вселенской любви ещё бы шашку…» На фейсбуке развернулась дискуссия:
оргкомитет премии «Неистовый Виссарион» возмущается обзором Волковой
и объявляет его «тенденциозным и непрофессиональным», отдельные участники премии отказываются от амплуа критиков, кто-то удивляется «параллельному миру, где рукописи рецензируются» или просто снимает тэг как не заслуживающий внимания. Интересна и раздача точных и язвительных «ярлыков» - за которыми стоит, разумеется, труд придирчивого изучения статей: «критик-сплетник» (о Валерии Пустовой), «критик-развиватель» (Ольга Балла), «критик-проектировщик» (Мария Галина) и т. д. В общем, тем, кто только хочет понять, что такое современная критика, или убеждён, что её нет, - срочно смотреть видео Волковой.
Перейдём к публикациям текстов. В «Знамени» Ольга Балла пишет о трёх значимых сборниках нон-фикшн. Первый - «По обе стороны вымысла», книга эссе и интервью саратовского критика Екатерины Ивановой, поименованного Волковой «критиком-проповедником» за пристрастие к религиозной теме: «Было бы огрублением сказать, что Е. Иванова сводит задачи литературы к религиозным или ищет в ней проповедь (точно нет). Но приоритеты расставлены внятно: внимание критика заметно смещено в сторону вопросов этических, экзистенциальных, метафизических (эстетика же не то что вторична, но интересна как их инструмент)», - уточняет Балла. Также в обзоре упомянуты сборник Бориса Хазанова «Оправдание литературы» и сборник избранных эссе переводчика, писателя и журналиста Алексея Поляринова «Почти два килограмма слов».
В этом же номере «Знамени» - лучшие выступления по итогам дискуссии «Новое литературное поколение: существует ли оно?», состоявшейся этой весной в библиотеке имени Боголюбова. Василий Нацентов о «незнании»: «Современная молодая литература (во всяком случае - интересная мне) - не столько палимпсест (что неизбежно: дыхание слова - всегда диалог), сколько квест по волнам ещё несуществующей памяти, по остывшему воздуху прошлого, которого, по сути, мы никогда не знали. Мы его выдумали. И смотрим в своё смутное настоящее ясными (так нам хочется) глазами тех, для кого оно было светлым и неизбежным будущим». Денис Драгунский -
о том, возможно ли сегодня «писать как Толстой»:
«Молодые писатели говорят: мы не хотим писать, как Лев Толстой! Правильно не хотите. Всё равно не получится. Потому что Лев Толстой - это удивительное сочетание трёх вещей: собственно литературного, словесного дара; невероятного (чуть не сказал «молодёжного») бунтарства, желания опровергать и высмеивать всех - государство, Шекспира, церковь, Наполеона, самое жизнь; и вдобавок миссионерского жара, желания проповедовать свои идеи. Однако почитать Льва Толстого молодым писателям полезно. Чтобы увидеть, как современно, динамично, легко он пишет…»
Динамична, современна и легка и проза Елены Черниковой, редактора литературного портала Textura, опубликованная в том же номере и в целом вписывающаяся в тренд фрагментарного нон-фикшн - собрание «бутылок, доверенных океану», но с неизменно остроумными бытовыми зарисовками о свободе. Очень смешно, и цитировать хочется страницами; почитайте хотя бы фрагмент, который начинается так: «Кудлатенькая крашеная бабища в три обхвата, сверкая многоцветными стразами на трикотажном изделии кислотно-малинового цвета и замысла - назовём это кофта-футболка с короткими рукавами, полиэстер, - грязновато, неискусно, рутинно матерится на паперти храма св. Варвары...»
Два программных высказывания -
прозаика, лауреата премии «Лицей» Константина Куприянова на Textura и Андрея Белянина в «НГ Ex Libris». Куприянов о модели современного литературного процесса как «азартной игре престолов» - и тенденциях к изменению: «В самое последнее время литературные нравы в России постепенно размягчаются, вслед за общественными. Возникла мода на иной подход к литературному комментированию - образовательный и в целом скорее дружелюбный, нежели оценочный и осуждающий. В особенности ярко он проявился в соцсетях: инстаграме, телеграме и Ютубе; словосочетание литературного 2018 года –«книжный блогер».
Белянин, напротив, пишет об ужесточившихся запретах на цитирование чужих текстов - статья его столь же язвительная, полная пародийных примеров, сколь и вопиющая об абсурде: «Согласно закону, для написания
пародии теперь вы обязаны просить разрешение или покупать права на того, над кем собирались смеяться! Мало того, что вам могут просто не дать это разрешение…»; «А карикатуристы на Арбате в курсе, что их вправе засудить любой наш артист, певец или политик за то, что у них нет разрешения на карикатуру конкретно этого человека?» С Куприяновым полемизирует Галина Юзефович и её подписчики - прежде всего в связи с его пассажем о «противостоянии критиков и блогеров». «Прикольно, что у Константина ВСЯ КРИТИКА в едином порыве ревнует то ли блогеров к кому-то, то ли кого-то к блогерам. Боюсь, что он сильно переоценивает способность критиков сойтись во мнении хотя бы и по такому простому вопросу» (Егор Михайлов, редактор отдела «Мозг» сайта «Афиша-Daily»).
Там же, на Textura, Екатерина Али беседует с Андреем Тавровым - поэтом, философом, мудрецом, знающим истину о поэзии и рассуждающим о ней с принципиально неверифицируемых, антирационалистических позиций: «Хорошее стихотворение - это как достойный человек. Человек может быть духовно реализован, и от него исходит свет, и это все чувствуют - с ним приятно общаться. Он не о себе думает, он о тебе думает. Он тебя видит. Точно так же есть стихотворение, которое тебя видит, которое считается с тем, что ты его читаешь. И ты чувствуешь, что оно живое. Вот это тот критерий, который я сейчас готов предложить для того, чтобы отличить плохое стихотворение от хорошего».
В «Урале» Юрий Казарин продолжает свои исследования поэтики Бориса Рыжего - сочетая, как всегда, тонкий эссеистический анализ с внимательным текстологическим разбором. «Смерть в поэтическом мире Б. Рыжего, таким образом, это, прежде всего, результат работы такого компонента поэтического дара, как предвосхищение. Такая ситуация (эсхатологической природы) характеризуется в большей мере не ожиданием смерти, а «обживанием» смерти, привыканием к ней. Это состояние в эмоциональном отношении - перенасыщено тревогой, горечью, тоской, редкими просветлениями и вновь печалью, горем («больше черного горя поэт»). Смерть, по Б. Рыжему, это не безвыходное и не безысходное состояние: смерть - это ещё и наиболее короткий путь к «голубому и белому в синем». В вечность? В бессмертие? - нет, это выход, проход, прорыв к себе - поэту…».
«Прочтение» публикует стихи Анны Павловской - одновременно веселящие и заражающие чёрной меланхолией, но на выходе - ощущение почти дионийской радости; много от наследия позднего Дениса Новикова:
там холодно там замутненный солярис
проглянет едва и пошёл на закат
там крупный солёный смертельный стеклярус
хрустит под ногами погибших солдат
там падают слёту замерзшие птицы
и море простыло до самого дна
и я замираю на самой границе
грядущей весны и последнего сна
