Текст: ГодЛитературы.РФ

Фото из домашних архивов авторов

Пятый год подряд портал ГодЛитературы.РФ вместе с дирекцией литературной премии «Большая книга» накануне Дня Победы обращаются к писателям — участникам Длинного списка премии с предложением рассказать историю фотографии из семейного альбома.

В премии, претендующей на то, чтобы дать наиболее полный и объективный срез современной русской литературы, участвуют писатели разных поколений, исповедующие разные эстетические принципы и имеющие разные убеждения. Всех писателей объединяет (помимо литературного таланта, разумеется) нечто общее: хранящиеся в семейных альбомах фотографии отцов, дедов, других ближайших родственников, принимавших участие в Великой Отечественной войне. И часто — не вернувшихся с нее. Мы предлагаем всем авторам Длинного списка «Большой книги» 2020 года поделиться этими фотографиями и рассказать истории, которые за ними стоят.

София Синицкая

Длинный список литературной премии «Большая книга» 2020 год: София Синицкая. «Сияние “жеможаха“»

Андрей Алексеевич Синицкий

Григорий Иванович Поклонцев

Сергей Алексеевич  Ульяновский

"Среди бойцов Бессмертного полка - отцы моих родителей, оба выходцы из глухих деревень, псковской и вологодской. В Стайках поп говорил: «Алексей, учи Андрея!» Андрей Алексеевич Синицкий поехал учиться в Петроград и стал микробиологом, эпидемиологом, вирусологом, поп и слов таких, наверное, не знал. В годы войны он был директором Института вакцин и сывороток. 130 из 400 сотрудников ушли на фронт, более 100 умерли от голода. Институт был приравнен к оборонным предприятиям. До февраля 1942 года в здание не подавали воду и электричество, но медики продолжали снабжать фронт и город бактериальными препаратами, боролись с дизентерией, наладили экстренный выпуск таблеток энтеральной иммунизации. В конце 1942 года стали выпускать антибиотик, нативный пенициллин. В 1943 году институт получил задание изготовить значительное количество противоэнцефалитной вакцины для войск Дальнего Востока. Этот препарат был очень дорогой, а на улице гололёд, поэтому 20-литровые бутыли из лаборатории в разливочный бокс, который находился в другом здании, по утрам носил сам директор со своим заместителем. Дед был по-крестьянски сильный, высокий. А его жена, моя бабка, очень маленького роста. Он говорил по этому поводу, что «если уж выбирать зло, то наименьшее». В то же военное время Синицкий возглавлял лабораторию микробиологии института акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта. Там медики разработали методы диагностики газовой гангрены и придумали специальные препараты для лечения гнойных поражений ран.

После войны Синицкий был на приёме у отца народов, который сказал ему: «Работайте, молодой человек!», он и работал, под его руководством изучали возбудителей чумы, холеры, брюшного тифа, вирусы бешенства, энцефалита, гриппа и прочей дряни. Сейчас мне на карантине не хватает моего деда, он бы многое объяснил. Мне был год, когда дед ушёл из жизни, он возил меня в коляске по петергофскому парку, на зубок подарил серебряную ложку с зайчиком. Мне очень жаль, что я не могу с ним поговорить. О его жизни я знаю от родных, из воспоминаний его учеников. На чердаке института он ловил воробьев, чтобы сварить суп. В летнем блокадном городе учил сотрудников косить - сено нужно было лошадям, сыворотка лошадиной крови была необходима для лечения бойцов и ленинградцев. Чёрным ледяным ленинградским утром таскал в бокс бутыли с живой водой.

В институтах блокадного Ленинграда не прекращалась серьезная научная работа, писали статьи, защищали диссертации, проводили конференции. В 1943 году в предисловии к «Журналу микробиологии, эпидемиологии и иммунобиологии» Синицкий вместе с руководителями института Пастера писал: «Пусть наш труд будет данью любви к живому Ленинграду».

Мамин отец, Григорий Иванович Поклонцев, был лётчик, штурман полка. На «Пешке», пикирующем бомбардировщике Пе-2, он совершил множество успешных боевых вылетов, был награждён орденом Боевого Красного Знамени. В июне 1942 года Поклонцев прибыл на Север в составе 28-го бомбардировочного авиаполка - требовалось усиление военно-воздушных сил Северного флота. В небе над Кольским полуостровом было жёсткое противостояние люфтваффе и советской авиации: морем проходили основные пути снабжения германских войск в Заполярье, в порты Мурманска и Архангельска шли Северные конвои с грузами и вооружением, которые поставлялись в СССР западными союзниками. Для борьбы с конвоями привлекались значительные силы германской авиации. Наши летчики вели разведку, прикрывали конвои с воздуха, наносили удары по вражеским базам и аэродромам.

С мая 1942 года немецкая истребительная эскадра «Ледяное море» базировалась на аэродроме Луостари. В июне немцы практически господствовали в воздухе над Кольским полуостровом, подвергали постоянным налётам Мурманск, который ждал прибытия конвоя PQ-17. 30 июня Григорий Иванович Поклонцев погиб при выполнении боевого задания в районе Луостари. Скорее всего, он летал бомбить аэродром или на разведку. У мамы хранится письмо друга Григория Ивановича, тоже лётчика. Там сказано, что дед был атакован несколькими мессершмиттами.

Самым блестящим асом «Ледяного моря» был двадцатидвухлетний оберфельдфебель Рудольф Мюллер. На его личном (неподтверждённом, но я верю) счету более 90 самолётов, он кавалер Рыцарского креста. Можно предположить, что он и сбил Поклонцева. Сам Мюллер расстался с жизнью в том же году в свои 22 года, но это уже другая удивительная история.

Григорий Иванович погиб, когда маме было пять лет. У неё в памяти остались его ноги в авиаторских меховых унтах.

Маму вырастил дядя, брат матери, известный лётчик Сергей Алексеевич Ульяновский, он тоже боец Бессмертного полка. В его жизнеописаниях многое упущено и подано иначе, я вкратце расскажу о нём, добавив то, что слышала от него моя мама, когда уже после войны, встречаясь с боевыми товарищами, «во хмелях», он призывал любимую племянницу читать вслух Симонова и Твардовского, а потом, забыв про развесившую уши девочку, вспоминал то, о чём не писали в советских журналах.

Ульяновский начал войну майором, командуя бомбардировочным полком, и уже в июле 1941-го в бою над Витебской областью его самолёт был подожжён. Он прыгнул с парашютом в тлеющем комбинезоне, был обстрелян, упал на колхозное поле. Его подобрали жители села Спасское, сначала хотели закопать, чтобы не мучился, потом всё же спрятали в картофельной яме. Деревенская учительница смазывала его раны яичным белком: сапоги и перчатки снимали вместе с кожей, шрамы на дядиных руках - мамино воспоминание детства. Ульяновский провёл восемь месяцев в доме Матрёны Адриановны Багрецовой, в селе все знали, что она прячет раненого лётчика, но никто не выдал. Немцы бегали за курями по сену, в котором прятался Сергей Алексеевич. Ульяновский поправился, хромой, бородатый, добрался до партизанского отряда, там была налажена радиосвязь, сообщили «куда надо», что найден лётный командир. Следующие месяцы (два года выпадают из официальных биографий) Ульяновский провёл в Воркутлаге в геолого-разведочной авиации, на маленьком самолёте летал за Урал, в район строительства Байкало-Амурской магистрали. В 1944 году был возвращен в ряды действующего Военно-Воздушного флота, назначен командиром дивизии, закончил войну в Австрии в звании генерал-майора. Мама вспоминает, как в 1944 году дядя прилетел на одну ночь в родную вологодскую деревню, самолёт сделал круг над избами и сел в поле. Все бежали к этому самолёту, оттуда вылезли летчики, маме было семь лет, она знала, что её отец погиб, но в какой-то момент ей показалось, что он тоже прилетел вместе с дядей.

Ульяновский был женат на красавице-чеченке. Все его ордена и награды погибли во время чеченской войны, когда российские самолёты бомбили Грозный, вдова-генеральша не смогла ничего спасти, какое-то время она жила в подвале своего разрушенного дома.

Вот фотография из журнала «Огонёк» (1951 год, № 26). На ней генерал Ульяновский с Матрёной Адриановной, он приехал её навестить, отстроил заново сожжённый немцами дом, по этому поводу состряпали чувствительную статью.

Некоторые историки считают, что советский человек победил оттого, что ему в спину стреляли и тыкали штыком. Мне кажется, что Поклонцев и Ульяновский приблизили победу, потому что очень любили авиацию и своих родных, и Синицкий победил, потому что любил науку, семью, Ленинград.