Бес перемен

Текст: Дмитрий Сосновский

Фильму Эдварда Бергера «На Западном фронте без перемен» несказанно повезло с датой премьеры, ведь выйди он несколькими месяцами позже – и не видать ему девяти номинаций на «Оскар». Уже со следующего года «Оскар» станут вручать по квотам: в картине-претенденте на престижную премию непременно должны будут сниматься какие-нибудь меньшинства – и по ту сторону камеры «разнообразие» тоже окажется необходимым фактором. А ведь в ленте по мотивам знаменитого романа Эриха Марии Ремарка о противостоянии немцев и французов на полях Первой мировой войны нет – представьте себе, какое безобразие! – не то что ни одного трансгендера, но даже негра.

Но пока законы ультратолерантности в Американской киноакадемии только готовятся окончательно восторжествовать, у НЗФБП есть довольно неплохие шансы на победу – хотя жюри явно уже заранее и не первый год готовится к переходу на повесточные рельсы, не слишком жалуя такие «однотонные» и «консервативные» подходы к съёмкам. Тем не менее свой «Золотой глобус» Бергер уже отхватил, и из кучи номинаций «Оскара» если и не главный приз, что-нибудь точно отхватит. Ведь пацифистский пафос нынче в большой моде, хоть он отнюдь не подкреплён на «западном фронте» реальными поступками. А иные причины феноменального успеха проекта Netflix, признаться, отыскать трудно.

Нет, эпоха показана как следует – и дело не только в отсутствии в германской армии начала прошлого века небинарных темнокожих персон, но и в скрупулёзно воссозданном антураже: декорации, форма, грим – за всё это выдать картине статуэтку будет совсем не стыдно. Но на этом – не считая ещё местами неплохих батальных сцен, которые, впрочем, трудно было провалить при таких деньжищах – всё.

Удивительное дело: имея на руках такой мощный первоисточник, один из лучших романов автора, к тому же до этого дважды очень прилично экранизированный (впервые – ещё в 1930 году, за что режиссёр Льюис Майлстоун, кстати говоря, получил первый в истории главный «Оскар»), Бергер, который тут ещё и сосценарист, начал изобретать собственную историю, куда хаотично набросал некоторые яркие эпизоды из книги, изредка напоминающие о том, что мы всё ещё смотрим нечто, претендующее на экранизацию.

Здесь нет толковой экспозиции, в результате чего большинство персонажей, хорошо запомнившихся по роману, предстают безликими болванчиками, связанными с текстом только именами. Здесь нет психологически очень важной части с отпуском главного героя, нет и мощнейшего момента взаимодействия с русскими военнопленными (справедливости ради, последнего нет и в предыдущих киноадаптациях – как видим, лишний раз жалеть русских было не в моде и в прошлые десятилетия). Здесь вообще много чего нет – и это в фильме, длящемся два с половиной часа!

На что же их потратили? Ну, например, на сцену с кражей гуся – да, она была в книге, но не два же раза! На совершенно бездарную переделку истории гибели боевого товарища Боймера – Катчинского. И на безобразную, полностью высосанную из пальца сюжетную линию с дипломатическими играми, куда на роль рейхсминистра Маттиаса Эрцбергера завезли целого Даниэля Брюля, толкающего печальные антивоенные телеги в вагончике посреди Компьенского леса. И ещё на дурацкую концовку с таращащим глаза над тараканьими усами генералом-милитаристом, чей идиотизм вроде как должен добавить всему происходящему драматизма – очевидно, по мнению Бергера и компании, Ремарк с этим не вполне справился.

Но беда всей этой отсебятины даже не в самом её факте (хотя казалось бы – бери текст да снимай), а в том, что она, мельтеша в сюжетном хаосе, регулярно погружает зрителя в пучины густого и малообъяснимого маразма. Вот зачем, скажите на милость, было переносить начало действия из 1914-го в 1917-й, когда Германия уже одной ногой стояла за чертой унизительного разгрома? Чтобы энтузиазм юных немецких патриотов казался особенно неестественным? Что ж, если цель была такова, с нею герр Бергер справился.

В общем, кино вышло масштабным, этого у него не отнять, но вот содержательная его сторона вызывает по меньшей мере недоумение. Однако заправилы крупных премий, очевидно, слишком заняты для того, чтобы просто взять и прочитать книгу. Поэтому им и так сойдёт – главное, что слезоточивой патетики, льющей воду на нужную идейную мельницу, в достатке.