Текст: Олег Платонов
В издательстве вышел сборник рассказов «Механическое вмешательство». Его авторами, в числе которых были Татьяна Толстая и Шамиль Идиатуллин, стали 15 писателей и один дополнительный помощник. Перед литераторами стояла задача написать произведение, используя в качестве подручного подмастерья YandexGPT, а проще говоря, голосовой помощник Алису, в который эта функция уже встроена. Что из этого вышло? И легко ли Алисе было разрушить человеческую цивилизацию?
Механическое вмешательство
В качестве спикеров были писательница и финалист премии «Большая книга» Яна Вагнер и писательница, AI-евангелист «Яндекс Алисы» Ксения Буржская. У каждой – по рассказу в книжке. Они и рассказали, как пришла в голову идея объединить искусственный интеллект и живых авторов. И какие сложности на пути этой работы возникали.
- У меня есть две части жизни. Одна писательская, а другая, вот, с голосовым помощником Алисой со встроенной нейросетью YandexGPT, – признается Ксения Буржская. – И мне всегда хотелось их объединить. Мне казалось, что это хорошая идея и правильная. Потому что Алиса развивается тоже как персонаж какого-то произведения. И при этом она все лучше и лучше учится писать и говорить текст. Мне показалось, что это логично в год, когда главным словом стало «нейросеть», сделать вот такой эксперимент. У нас, насколько я знаю, такого массового прецедента в большой литературе в чистом виде не было до сих пор, поэтому было еще интересно стать первооткрывателем. Я пришла с этой идеей в «Альпину», к главному редактору Татьяне Соловьевой, и предложила ей такую книгу сделать. Она согласилась, и мы стали звать авторов.
Идея заключалась в том, что в издательстве хотели пригласить писателей, которые уже известны, у кого есть несколько книг, где прослеживается собственный стиль. Чтобы можно было на примере этих рассказов сравнить, насколько они остались верны себе – или всё-таки механическое вмешательство как-то их изменило. Причем в некоторых произведениях создатели показывают, что придумала нейросеть, а что человек. В печатной версии механическое вмешательство выделяется шрифтом, а в аудиокниге – голосом Алисы.
- Я человек очень олдскульного склада, поэтому у меня эта идея не сказать, что вызвала гигантский восторг, – отмечает Яна Вагнер. – Но это был очень любопытный эксперимент. Решила именно так к нему и отнестись. Я скептик, как, в общем-то, люди, занимающиеся креативными профессиями – художники скептически относятся к способностям искусственного интеллекта к рисованию, многие композиторы утверждают, что он не способен писать музыку, поэты настаивают на том, что «железяка» не способна писать стихи. И, разумеется, писатели утверждают, что никакой искусственный интеллект отродясь никогда их не заменит, потому что писать он не может.
Оказалось, это непросто
Надо отдать должное издательству, учитывая, что задача и так была непростая для писателей – взять в соавторы железяку, пусть даже разговорчивую и неглупую, никаких дополнительных ограничений не было.
Ни по объему, ни по теме, ни по жанру, ни по формату, ни по способу взаимодействия собственно с самой Алисой.
- Нас буквально сбросили с лодки в середине озера, – вспоминает Яна Вагнер. – У нас у всех навыки общения с умным помощником были на уровне: «Алиса, включи мне джаз…» А тут выясняется: «Алиса, давай книжку напишем вместе». И никаких специальных навыков, как это делается, нам не раздали. А промпт-инженерия – это вообще-то отдельная профессия. И хорошо бы, конечно, чтобы нас провели по этим извилистым коридорам.
По словам Ксении Буржской, это было сделано намеренно. Иначе у писателей был бы определенный алгоритм, как нужно действовать. В итоге в сборнике каждый использовал YandexGPT по-своему, и результат оказался очень интересным.
Ксения в процессе написания рассказа предлагала нейросети расписать чувства. Героиня встречает знакомого у мусорных баков и задает Алисе задачу продолжить повествование дальше. Здесь YandexGPT выглядит немного беспомощно. Автор накидывает ей варианты, критикует за то, что она именно по такому нелепому пути решила писать сюжет. Говорит с ней, как с подругой. Как будто играет в «Чепуху». Так как Буржская и так пишет свои произведения про чувства, она пытается и машину тоже научить их распознавать…
У Яны все устроено совсем по-другому. Нейросеть выступает больше как закадровый голос, которому отведена механическая роль.
Автор решила написать экологическую катастрофу на фоне развода семейной пары. Он живет в Питере, и ежедневно температура в городе понижается. Она переехала в Мельбурн, и температура ежедневно в Австралии повышается. И мы становимся свидетелями их переписки. А параллельно рушится человеческая цивилизация.
Ты заранее готова к тому, что придется воевать
- Нейросеть – это же инструмент, и мне важно было понять, как его можно использовать в своей работе, – отмечает Яна Вагнер. – Соавторство в принципе мучительный процесс. Есть единицы, у кого это получалось. Братья Стругацкие, Ильф и Петров. Люди должны быть очень близкими на молекулярном уровне для того, чтобы совместно писать художественный текст, потому что это одно из самых интимных занятий на земле.
Ты заранее готова к тому, что придётся воевать. И ты даешь ему задание: «Придумай рассказ о том, как развивается климатическая катастрофа. В одном городе стремительно холодает, в другом становится значительно теплее». И Алиса придумывает рассказ, в котором содержится 10 строчек. Затем она пытается выехать к какому-то счастливому концу.
Многие писатели отмечали, что Алиса постоянно, что бы ни происходило, пыталась из любой ситуации сделать счастливый конец. У Татьяны Толстой получился смешной рассказ про питерский дворик со скамейками, мокрыми от дождя. На одной сидит человек с тоскливым лицом. И к нему непременно из кустов выходит то котенок, то собачка и становится ему лучшим другом...
Писательница Евгения Некрасова в свойственной ей манере магического реализма начала писать рассказ, в котором были шаманы и ведьма. И она хотела, чтобы Алиса помогла ей написать заговоры от какой-то болезни. Искусственный интеллект настойчиво сопротивлялся. «Написать-то я напишу, но он работать не будет, лучше обратитесь к врачу»…
Безумный калейдоскоп имени Девида Линча и Сальвадора Дали
- Я вообще рассчитывала, что искусственный интеллект будет чем-то вроде фабрики сюжетов, – отмечает Яна Вагнер. – Силиконовый мозг должен мыслить небанально. И ожидала, что это будет калейдоскоп безумных комбинаций имени Дэвида Линча и Сальвадора Дали.
Принцип художественной выдумки немножко нейросеть смущает. Она тревожится. И поэтому в моих фантастических условиях, когда температура падает и растет, она мне стала все время напоминать, что не бывает в Питере –45°. Или не бывает в Мельбурне +45°. Все, что дальше будет – чистое вранье. «Мы не можем обманывать читателя». Я говорю: «Можем, можем»… Это единственный способ, когда я нашла между нами общий язык. Я ставила жесткие условия, утешала ее, что мы врем – это на моей совести. С технической частью она мне помогала. А с животными именно она придумала, что при низких температурах они погибли в зоопарке. Мне бы не пришло в голову спросить про животных. Я спрашивала про транспорт, трубы, а она вдруг выдала – погибли все бездомные собаки. В океане погибли рыбы от жары. И в какой-то момент она стала смотреть в живую сторону. Отвлеклась от энергосетей и задымленных подземных парковок. И стала рассуждать более гуманно, чем я.
Писатель – это белковая форма жизни
Вагнер считает, что Алиса пока не писатель. Может быть, она когда-нибудь начнет излагать свои мысли сложнее, но ей для начала почитать надо побольше. Чувствуется ее неначитанность.
- Сейчас люди ее учат гладко мыслить, гладко формулировать, у нее хороший гладкий литературный язык.
У нее нет стиля. Нет личного опыта, нет подтекста, и я не знаю, откуда он возьмется. Потому что подтекст у людей искусства – это, собственно, и есть то, что привносит человек. Который знает любовь, страх и ненависть, который видел смерть и он боится ее. У которого есть надежды, фантазии. Ничего этого у нейросети нет. У нее есть только гладкий язык и примерное представление о том, как закончить фразу. «Глаза ее сияли, как…» «Звезды», – ответит она. И писатель эту формулировку никогда не возьмет в работу, потому что это заезженный штамп, его использовали уже тысячу раз.
Однако Ксения Буржская не согласна, что нейросети YandexGPT не хватает начитанности и она вторична. Алиса внутри содержит в себе гораздо больше информации, чем человек. Другой вопрос, как она ей пользуется…
- Любой художник вторичен, и нейросеть вторична. Создал ли какой-нибудь художник что-то новое за последние 100 лет? Это могут сказать только специалисты. Когда появляется что-то действительно уникальное и новое, через 200 лет мы понимаем, что этот человек был гений. Это становится понятно спустя годы. Не стоит бояться этой вторичности. Буквально за последний год нейросеть выросла с каждым ее обновлением. Я думаю, что через несколько лет она напишет рассказ. И скорее всего, это будет некое серийное производство. Есть же сейчас какое-то количество книг под одинаковыми обложками: например, любовные романы, упакованные под определенные шаблоны и структуру. Вот такие произведения она научится писать довольно быстро. И это будет классная монетизирующая история для всех издателей. Насколько это будет искусством – непонятно. Может быть, в какой-то момент она поймет разницу между беллетристикой и большой литературой.
Ксения призналась, что использовала нейросеть еще предыдущего поколения в романе «Пути и сообщения», а в новом романе «Литораль» есть уже целая маленькая глава, которая написана нейросетью. И этого не распознал даже издатель. Она и дальше будет использовать ее при написании своих произведений.
А Яна Вагнер после эксперимента с «механическим вмешательством» воздержится от помощи Алисы в своих работах.
- Я по-прежнему настаиваю, что писатель – это белковая форма жизни, – заявила она.
