«А почему нельзя записать просто в столбик?»

Текст: Степан Кузнецов для ГодЛитературы.РФ

Фото: Стихотворение в прозе И. С. Тургенева: «Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий...» с сайта www.smartconsult.ru

Читая порой выразительную блоговую запись, так и хочется cказать (а многие и говорят в комментариях): «О, это настоящее стихотворение в прозе!»

Между тем «стихотворение в прозе» - это не фигура речи, а вполне конкретный литературоведческий термин, появившийся задолго до интернета.

Вопросы-ответы о его происхождении и современном наполнении для портала ГодЛитературы.РФ подготовил Степан Кузнецов.

Что такое стихотворение в прозе и как оно появилось?

Самое простое определение - небольшое по форме художественное произведение, написанное прозой, то есть в строчку, но несущее некий «поэтический заряд». В чем он может проявляться, можно узнать, если обратиться к самому первому стихотворению в прозе - «Гарлему» французского поэта А. Бертрана:

ГАРЛЕМ

Гарлем, восхитительная картинка народной жизни, заключающая в себе всю сущность фламандской школы; Гарлем, писанный Яном Брейгелем, Питером Неефом, Давидом Тенирсом и Паулем Рембрандтом;

И канал, где зыблется синяя вода, и храм, где полыхает золотой витраж, и балкон, где на солнышке сушится белье, и крыши, увитые зеленым хмелем;

И аисты, кружащие вокруг городских башенных часов, вытянув шею, чтобы поймать клювом капли дождя.

И беспечный бургомистр, поглаживающий свой двойной подбородок, и влюбленный садовник, чахнущий оттого, что не в силах оторвать взор от тюльпана;

И цыганка, разомлевшая над мандолиной, и старик, увлеченный игрой на роммельпоте, и мальчик, надувающий бычий пузырь;

И бражники, курящие трубки в подозрительном кабачке, и служанка с постоялого двора, вывешивающая за окно тушку фазана.

(перевод Е. А. Гунста)

На первый взгляд, здесь нет выраженной авторской оценки, очень мало тропов («фигур речи»); словом, ничего поэтического. Но поэтичность видения заключается уже в том, что автор дает образ города через призму живописи. Это не натуралистическое описание, а картина, инструментом для создания которой служат не краски, а слова. Автор описывает не сам город, но заключенную в нем живописную сущность. Очень заметны здесь и формальные свойства, присущие стихотворению: абзацы, похожие на строфы, и постоянные анафоры (т.е. созвучия начал фраз, «начальные рифмы»).

Сам термин «стихотворение в прозе» придумал Шарль Бодлер, а не Бертран, хотя он первый обозначил свою книгу «Гаспар из Тьмы» как «новый жанр прозы». Во вступлении к своему сборнику «Парижский сплин» Бодлер признается, что старался продолжить традицию Бертрана.

А по-русски?

Первым русским автором, назвавшим свои тексты стихотворениями в прозе, стал Иван Тургенев, подолгу живавший во Франции и создававший свои произведения, учитывая опыт Бодлера и «проклятых поэтов».

В 1880 году Иван Сергеевич Тургенев написал небольшое вступление к готовящемуся сборнику миниатюр:

«Добрый мой читатель, не пробегай этих стихотворений сподряд: тебе, вероятно, скучно станет — и книга вывалится у тебя из рук. Но читай их враздробь: сегодня одно, завтра другое, — и которое-нибудь из них, может быть, заронит тебе что-нибудь в душу».

Всегда ли стихотворение в прозе «лирично»?

Да, это так - если понимать лирику широко, как литературный род, служащий для отражения субъективной реакции автора. Собственно, само стихотворение прозы и расширяет это понятие. Многие могут не согласиться, приведя в качестве доказательства одно из стихотворений Тургенева, «Рабочий и белоручка»:

ЧЕРНОРАБОЧИЙ И БЕЛОРУЧКА

РАЗГОВОР

Чернорабочий

Что ты к нам лезешь? Чего тебе надо? Ты не наш... Ступай прочь?

Белоручка

Я ваш, братцы!

Чернорабочий

Как бы не так! Наш! Что выдумал! Посмотри хоть на мои руки. Видишь, какие они грязные? И навозом от них несет и дегтем - а твои вон руки белые. И чем от них пахнет?

Белоручка (подавая свои руки)

Понюхай.

Чернорабочий (понюхав руки)

Что за притча? Словно железом от них отдает.

Белоручка

Железом и есть. Целых шесть лет я на них носил кандалы.

Чернорабочий

А за что же это?

Белоручка

А за то, что я о вашем же добре заботился, хотел освободить вас, серых, темных людей, восставал против притеснителей ваших, бунтовал... Ну, меня и засадили.

Чернорабочий

Засадили? Вольно ж тебе было бунтовать!

Два года спустя

Тот же чернорабочий (другому)

Слышь, Петра!.. Помнишь, позапрошлым летом один такой белоручка с тобой беседовал?

Другой чернорабочий

Помню... а что?

Первый чернорабочий

Его сегодня, слышь, повесят; такой приказ вышел.

Второй чернорабочий

Всё бунтовал?

Первый чернорабочий

Всё бунтовал.

Второй чернорабочий

Да... Ну, вот что, брат Митряй; нельзя ли нам той самой веревочки раздобыть, на которой его вешать будут; говорят, ба-альшое счастье от этого в дому бывает!

Первый чернорабочий

Это ты справедливо. Надо попытаться, брат Петра.

Казалось бы, стихотворение совершенно не «лирическое». Но здесь лирика - не столько в выражении чувств и опыта автора, сколько в самих героях, их реплики выражают их чувства: пренебрежение к чужому и невежество чернорабочих и романтическую настроенность белоручки, смешанную со снобизмом. Сюжет здесь играет второстепенную роль.

Можно ли считать стихотворение в прозе таким же вольным размером, как верлибр?

Нет. Стихотворение в прозе не размер, а литературный жанр. Это не стих, так как в нем нет главного - деления на соизмеримые отрезки. В тексте могут быть аллитерации, ассонансы и другие способы сделать прозу благозвучной, но нет постоянного размера, как в ритмизованной прозе. Возьмем, например, стихотворение Тургенева «Старик»:

СТАРИК

Настали темные, тяжелые дни...

Свои болезни, недуги людей милых, холод и мрак старости... Всё, что ты любил, чему отдавался безвозвратно, - никнет и разрушается. Под гору пошла дорога.

Что же делать? Скорбеть? Горевать? Ни себе, ни другим ты этим не поможешь.

На засыхающем, покоробленном дереве лист мельче и реже - но зелень его та же.

Сожмись и ты, уйди в себя, в свои воспоминанья, - и там, глубоко-глубоко, на самом дне сосредоточенной души, твоя прежняя, тебе одному доступная жизнь блеснет перед тобою своей пахучей, всё еще свежей зеленью и лаской v силой весны!

Но будь осторожен... не гляди вперед, бедный старик!

Можно заметить, как меланхолия отражена в звучании: «тёмные, тяжелые», «под гору пошла дорога». Звучание здесь отвечает содержанию, может придавать певучесть в других стихах, но стихотворение в прозе не содержит размера и, тем более, само не является размером. Краткость, обособленность и поэтическое содержание делают его самостоятельным литературным жанром.

А кто еще, кроме Тургенева, писал по-русски стихотворения в прозе?

Сборник «Senilia» не остался единственным примером жанра в русской традиции. Иннокентий Анненский, как и Тургенев, хорошо знакомый с французской литературой, переводчик Бодлера, Рембо, Малларме также писал стихотворения в прозе. Французские поэты сильно повлияли на его творчество. Приведем в качестве примера одно из стихотворений Анненского:

МЫСЛИ-ИГЛЫ

Je suis le roi d'une ténèbreuse vallée.

Stuart Merrill

(Я король сумрачной долины.

Стюарт Мерриль (фр.))

Я - чахлая ель, я - печальная ель северного бора. Я стою среди свежего поруба и еще живу, хотя вокруг зеленые побеги уже заслоняют от меня раннюю зорю.

С болью и мукой срываются с моих веток иглы. Эти иглы - мои мысли. И когда закат бывает тих и розов и ветер не треплет моих веток, - мои ветки грезят.

И снится мне, что когда-нибудь здесь же вырастет другое дерево, высокое и гордое. Это будет поэт, и он даст людям все счастье, которое только могут вместить их сердца. Он даст им красоту оттенков и свежий шум молодой жизни, которая еще не видит оттенков, а только цвета.

О гордое дерево, о брат мой, ты, которого еще нет с нами. Что за дело будет тебе до мертвых игол в создавшем тебя перегное!..

И узнаешь ли ты, что среди них были и мои, те самые, с которыми уходит теперь последняя кровь моего сердца, чтобы они создавали тебя, Неизвестный...

Падайте же на всеприемлющее черное лоно вы, мысли, ненужные людям!

Падайте, потому что и вы были иногда прекрасны, хотя бы тем, что никого не радовали...

Ощутимо здесь и влияние Тургенева. Так же, как и Иван Сергеевич, поэт использует прием развернутого сравнения, его стихотворение окрашено такой же меланхолией закатного часа жизни. Анненский преобразует сюжет знаменитого стихотворения Гейне, которое переводили Лермонтов и Тютчев - «Ein Fichtenbaum».

Одиночество парадоксально связывает персонажей в стихотворении Лермонтова - в ней он видит особую романтическую позицию, свойство романтического героя. Тютчева, как и самого Гейне, больше интересует здесь загадка любви (кедра и пальмы - если учитывать перевод Тютчева), любовной грезы. У Анненского же дрема о пальме заменена грезой о будущем поэте, которому отведена своего рода мессианская роль. И эта замена не случайна. Анненский вкладывает в грезу ели идею о связи всех поэтов с Поэтом будущего. Лирический герой, ощущая себя одиноким и непризнанным, находит себе утешение в том, что его творчество создаст плодородную почву для великого поэта и тем самым отразится в нем.

В футуризме, авангардном течении, порывающем со всякой традицией, стихотворение в прозе все-таки находит продолжение. Елена Гуро в своем сборнике «Шарманка» объединила как стихотворения «в столбик», так и «в строчку». Вот одно из тех, что в строчку:

НЕИЗРЕЧЕННОЕ

Точно маленькая желтая улыбка. Неожиданно утром на дорожке прилип желтый листик. Над дорожкой точно кто-то белокурый приподнял ресницы.

Погоди, это приближенье. На коричневый мох рассыпались желтые треугольнички. Точно кто-то идет в конце дорожки — но его нет. Сверху льются лазоревые стеклышки и светло-зеленые. Встревожился воздух, стал холодноватый.

Точно кто-то встревоженный и просветленный приподнял ресницы. Точно будет приезд. Приедет сюда дивная страна, далекая, с блаженной жизнью. Ее привезут на коляске с кожаным верхом, и чуть-чуть будут по песку пищать колеса. Точно обеими ногами подпрыгнули от земли и поплыли над землей.

Сверху льются лазоревые стеклышки и зеленое серебро. Лучатся спелые соломинки у ступеней.

Прозвенела стеклянная дверь балкона.

Рамы стекольные и жердочки просветлели. Все это не сегодня — а завтра... Погоди!..

Можно сказать, что это стихотворение написано, как импрессионистское полотно. Это пейзаж, но пейзаж «неизрекаемый» - в стихотворение интересен не он сам, а способ его подачи, видение. Субъективность здесь выражается не в выборе определенной картины, отвечающей настроению поэта, а в том, как эта картина подается. Здесь она разбита на множество цветных стекол, как в калейдоскопе, дана в коротких отрывистых предложениях-впечатлениях, в неточных сравнениях - в них автор признается, что чувства его невыразимы, для них нет точных слов в языке. Объект сравнения скрыт, раздроблен, как и само сравнение: «точно будет приезд…», «точно обеими ногами подпрыгнули от земли и поплыли над землей». Стеклышки, фрагменты картины - это поэтические ассоциации. Более того, мы понимаем, что это не картина реального пейзажа, скорее это образ чего-то, родственного предвосхищению: «Все это не сегодня — а завтра... Погоди!» Поэт добивается недостижимого - изрекает неизреченное.

Имеет ли место такой жанр, как стихотворение в прозе, в современной русской литературе?

В современной литературе очень остро стоит проблема жанра, особенно в поэзии. В 2000 году издательство НЛО выпустило сборник малой прозы «Очень короткие тексты. В сторону антологии». Название одного из разделов - «В сторону лирики и стихотворения в прозе». Возьмем как пример стихотворение Генриха Сапгира - образец стихотворения в прозе второй половины XX века:

ДВЕРЬ

Люди представляются мне бесконечным рядом закрытых дверей по коридору. Одни заперты на всякий случай, другие и открывать не хочется.

Был у меня один блестящий ключик. И по тому, как трудно он мне достался, думал: там - сокровища! Открыл эту дверь, а там глухая стена. И никуда не ведет.

____

...Исчезают люди, исчезают двери. Остаются стены или руины.

Этот текст продолжает традицию стихотворения-размышления Тургенева, в котором личный опыт оформляется в виде неочевидного сравнения. В стихотворении Сапгира, как и в «Камне» Тургенева, чувствуется трагическое осмысление мира, сам строй стихотворения очень похож на тургеневский. Приведем стихотворение Тургенева для сравнения:

КАМЕНЬ

Видали ли вы старый серый камень на морском прибрежье, когда в него, в час прилива, в солнечный веселый день, со всех сторон бьют живые волны - бьют и играют и ластятся к нему - и обливают его мшистую голову рассыпчатым жемчугом блестящей пены?

Камень остается тем же камнем - но по хмурой его поверхности выступают яркие цвета.

Они свидетельствуют о том далеком времени, когда только что начинал твердеть расплавленный гранит и весь горел огнистыми цветами.

Так и на мое старое сердце недавно со всех сторон нахлынули молодые женские души - и под их ласкающим прикосновением зарделось оно уже давно поблекшими красками, следами бывалого огня!

Волны отхлынули... но краски еще не потускнели - хоть и сушит их резкий ветер.

Так же, как и Тургенев, Сапгир использует развернутое сравнение, использует те же краски для лирического воспроизведения жизненного опыта.

Это XX век. А сегодня?

Приведем в качестве примера стихотворение Сергея Круглова:

***

Кафедра. Полуденная библиотека. Пятнистый июньский свет. Липкий сон, таблицы, сочленения книг; о бедная паническая, нежная, хищная память - что ты: субстрат или акцидент!..

Бог и Дьявол ведут беседу в пыльных солнечных коридорах университета, подобны профессорам, один из коих рассеянно-неряшлив и худ, гениален, другой тих, носовые платки себе вышивает сам, имеет кота, тапочки, геморрой; беседа отвлеченная, некто вертит пуговицу собеседника, задача: вежливо протиснуться между ними, ибо там, впереди - машут, ждут; солнце, лето, предпоследний экзамен.

Если Сапгир близок к исповедальной лирике Тургенева, то Сергей Круглов - к поджанру стихотворения-фантазии. Лирический герой, размышляя о памяти как богословской категории, представляет, как бы он сдавал экзамен по богословию самому Богу и Дьяволу, которых его настроенная на академический лад фантазия представляет как старых университетских профессоров.

Почему бы просто не написать эти стихотворения в столбик? Что от этого изменится?

Изменится само восприятие текстов. Если стихотворение «в столбик» больше ориентировано на его прочтение вслух, декламацию, то стихотворение в прозе передает некий внутренний монолог, мысли в ней словно бы не созданы для их произношения на трибуне, они созданы для чтения про себя. Представим стихотворение Тургенева «Н. Н.» столбиком:

Стройно и тихо проходишь ты по жизненному пути,

без слез и без улыбки, едва оживленная равнодушным вниманием.

Ты добра и умна... и всё тебе чуждо - н никто тебе не нужен.

Ты прекрасна - и никто не скажет: дорожишь ли ты своей красотою или нет? Ты безучастна сама - и не требуешь участия.

Твой взор глубок - и не задумчив; пусто в этой светлой глубине.

Так, в Елисейских полях - под важные звуки глюковских мелодий -

беспечально и безрадостно проходят стройные тени.

Сразу возникает вопрос: почему мы поделили это стихотворение именно так? Ведь можно разделить это стихотворение и по-другому, а значит, поставить акценты на других словах. Стихотворение же в прозе дает бóльшую свободу чтения.

Как опыт стихотворений в прозе отражается в современных видах текстов?

Можно заметить, что запись в блоге или социальной сети бывает очень похожа на стихотворение в прозе: оно ограничено в размерах, в ней рассказывается случай из личного опыта, такая запись требует оформления мысли, чтобы быть прочитанной. В конце концов, запись в блоге - это тоже публикация, только не художественная, а дневниковая. Но ведь и Тургенев писал свои стихотворения как некий лирический дневник закатных дней (Senilia по-латыни - «старческое»). Поэтому то, как оформляется сегодня мысль - отчасти и его заслуга.

Имеет место и обратный эффект. Блоговые записи становятся материалом для художественного произведения. Например, А. Ильянен составил свой роман «Пенсия» из подобных записей, К. Кобрин и А. Левкин создали таким образом свою совместную работу «Post(non)fiction». Быть может, какой-нибудь поэт уже собирает свои записи из социальных сетей в единый сборник стихотворений в прозе?