Текст: Петр Моисеев *
Фото обложки с сайта издательства
Первая часть называлась «Осень» - названия последующих частей именно такие, о которых вы подумали.
Композиция «Зимы» (как и «Осени») подчиняется (на первый взгляд) ассоциативному принципу: переходы от прошлого к настоящему, от истории матери к истории сына внезапны и поначалу неожиданны, хотя к этому быстро привыкаешь, да и картина происходящего становится все четче.
Как и «Осень», «Зима» не захватывает с первых страниц. В обоих случаях мы поначалу становимся свидетелями странных видений главных героев (Дэниэла в «Осени» - «Софии» в «Зиме»), которые заставляют усомниться в их нормальности (кстати, этих двух героев объединяет и еще кое-что, но об этом я умолчу). И только когда отдельные эпизоды начинают образовывать цельную историю, мы постепенно проникаемся интересом к героям и их проблемам.
Главные темы «Зимы» тоже отчасти — но уже только отчасти — напоминают об «Осени»: снова много об искусстве и много о политике. Но в «Осени» конфликта между ними не было; в «Зиме» все сложнее. Главные герои (а второстепенных здесь почти что и нет): сестры Айрис и София, сын Софии Артур (сокративший свое имя до Арта), случайная знакомая Арта Люкс и Дэниэл из «Осени». Он появляется только на нескольких страницах, но — тоже один из центральных персонажей. Арт и София — аполитичные поклонники чистой красоты, Айрис — профессиональный борец за справедливость, Люкс и Дэниэл — воплощение гармонии, примиряющей противоборствующие стороны. Правда, остается чувство, что, хотя Смит и ратует за единство красоты и правды, она с бóльшим снисхождением отнесется к диссиденту, не читавшему Китса, чем к любителю поэзии, который стремится остаться вне политики (впрочем, отвращение Софии к образу жизни Айрис, к ее немытым и обкуренным друзьям тоже показано с пониманием).
Политических тем здесь, как и в «Осени», две; там это были борьба за права женщин и борьба за права мигрантов, здесь — снова мигранты и защита природы.
Ощущения, которые остаются от политических высказываний Смит, двоякие: временами они производят сильное впечатление (особенно когда она говорит об экологии); временами же она в тоне оппозиционера озвучивает скорее господствующую точку зрения. Другими словами, она не то чтобы на голову выше своих современников — в свою эпоху она вписывается достаточно аккуратно. Но, судя по всему, она искренна — и это идет на пользу ее книгам. Точно такая же ситуация с ее восприятием современного искусства: трудно сказать, что Смит находит, например, в поп-арте, но, когда она (устами своих героев) описывает свои впечатления от произведений совриска, видно, что она, судя по всему, действительно получает от него удовольствие — а это всегда вызывает уважение. Впрочем, в «Зиме» красота искусства воплощается уже не только в поп-арте, но и в Китсе, и в Шекспире — в Шекспире, которого хорватка Люкс знает лучше, чем англичанин Арт, не читавший «Цимбелина».
Кроме того, красота — разумеется — воплощается и в природе. Арт посвящает красотам английских пейзажей свой блог, но — по мысли Смит — не понимает, что за эту красоту тоже надо бороться. Интересно и то, что и любовь к природе у Арта до поры до времени половинчатая: он придумывает свои сюжеты, оглядывается на ожидания своих читателей (и попадает впросак); прячется в полупридуманной им природе от бед природы настоящей (и по-настоящему уничтожаемой).
Смит, помимо всего прочего, ненавязчиво и вполголоса возвращается к диккенсовской традиции. «Осень» заканчивалась маленьким (а в сущности, не таким уж и маленьким) чудом. Действие «Зимы» происходит на Рождество, но то, что это действительно рождественская повесть, становится ясно уже под конец; свет не то чтобы появляется в конце тоннеля — скорее он постепенно начинает просачиваться сквозь его стены. И примирения — неожиданно, но достоверно. И финал — без серости и уныния, но и без сахара и сиропа. Финал для времени, которое стесняется Диккенса, но подустало от Бегбедера и Уэльбека.
1 Петр Моисеев - кандидат философских наук, литературовед, специалист по истории и теории детективного жанра. Проживает в Перми.