Бессмертный полк «Большой книги»

Текст: ГодЛитературы.РФ

Фото из семейных архивов

Завтра была война. Навеки девятнадцатилетние, они падали в горячий снег в окопах Сталинграда, были убиты подо Ржевом, поднимались в атаку живые и мертвые, чтобы пойти и вернуться. И зори были там тихие... Жизни и судьбы складывались у каждого в свою — большую или маленькую — повесть о настоящем человеке...

О долгой адовой работе на войне, увенчанной Победой, написаны великие книги и сняты великие фильмы. Но есть одна главная книга — семейной памяти, там каждый из нас автор. Сегодня ее страницы заполняют писатели, книги которых попали в Длинный список XII сезона главной литературной премии России «Большая книга».

Николай Михайлович Рожнов

Ольга Брейнингер "Мой двоюродный дедушка Николай Михайлович Рожнов воевал в составе 25-го танкового корпуса и был командиром взвода разведки. Был награжден орденом Славы III степени, орденом Красной Звезды и медалью "За отвагу". Дошел на танке до самого Берлина, участвовал в боях за Прагу. Во время одной из операций горел в танке, продолжая вести бой на горящей машине. Однажды его семья даже получила похоронку — но он все-таки вернулся с войны.

Дедушка никогда не смотрел любимых фильмов, не любил разговоров о войне, не любил вспоминать пережитое».

Ефим Николаевич Иванов

Федор Кириллович Данилкин

Леонид Матвеевич Заполоцкий

Виктор Александрович Россов

Лев Данилкин «Мой прадед по отцу, Ефим Николаевич Иванов, пропал без вести в начале войны. От него не осталось даже самого малого фото. Только недавно мой отец узнал, что дед Ефим погиб в феврале 1942-го в Калининской области. Ему было 42 года.

Это мой дед по отцу, Федор Кириллович Данилкин. В 1938 году окончил Воронежский пединститут, в 1939-м из Новосибирской области был призван в армию, прослужил два года, не успел демобилизоваться, как была объявлена война. На второй день войны, 23 июня 1941 года был направлен на фронт, вместе с 765 стрелковым полком был под Смоленском, близ города Дорогобуш. Дед был в звании младшего сержанта. В июле 1941 года я был легко ранен в голову под Ельней. В апреле 1944-го был ранен под Карпатами, ближе

к концу года был назначен в 36-й гвардейский минометный («катюши») полк на должность начальника связи дивизиона, получил офицерское звание младшего лейтенанта. С полком «катюш» дошел до Берлина, расписался на рейхстаге, затем был с полком в Чехословакии, в Австрии, демобилизовался в августе 1945 года из Венгрии. Он работал потом всю жизнь учителем физики и астрономии в сельской школе и рассказывал - когда его просили, - что «всю жизнь и в особенности в первые послевоенные годы мне снится этот кошмар войны, и даже не верится самому, что я прошел всю войну, видел все ее страсти, перенес такую тяжесть. Служил Родине верой и правдой, не щадя свою жизнь.

Мой прадед по матери, Леонид Матвеевич Заполоцкий, был призван в армию в 1939 году, был политруком в части на Западной Украине, в Старо-Константинове, был утром 22 июня 1941 года рядом с границей. В 1943 году в составе 18-й десантной армии сражался на Малой Земле, освобождал Керчь, был тяжело контужен. В конце 1943 года был назначен комиссаром военно-санитарного поезда. Раненых вывозили под огнем во

время боев на Украине, Белоруссии, Венгрии, Германии. В 1944 году к нему сбежала из Москвы вернувшаяся из эвакуации 17-летняя дочь - Доля Леонидовна Заполоцкая, проездившая санитаркой до конца войны. Летом 1945 года там же, в санитарном поезде, она познакомилась с лейтенантом, который сопровождал группу раненых из Венгрии, — моим дедом Виктором

Александровичем Россовым.

Это мой дед по матери, Виктор Александрович Россов. Его призвали в армию летом 1943 года из астраханского детдома, он оказался там в 1937 году как сын репрессированных. После военно-пехотного училища во Фрунзе попал на фронт,

в 4-ю гвардейскую танковую армию, в самый разгар Львовско-Сандомирской операции. Командовал минометным взводом, был тяжело ранен. В составе 1-го Украинского фронта входил в Берлин, затем был участником майского броска на Прагу. Фотография сделана 20 июля 1945 года, деду ровно 20 лет».

Алла Семичастнова-Драгунская

Ксения Драгунская «Мой отец был в Московском ополчении осенью 1941 года. Об этом он написал повесть "Он упал на траву". Там в самом конце герой приходит в МК комсомола, чтобы записаться в партизанский отряд, и видит девочку в красных лыжных штанах. Девочка печалится, что её не берут в партизаны по малолетству. Эта девочка - моя мама, Алла Семичастнова-Драгунская. Вот она, на фотографии с подругой, улыбается. В партизаны маму не взяли, но в конце сорок первого ей всё же удалось попасть машинисткой в штаб Волховского фронта. Она целый год перепечатывала и обрабатывала сводки и донесения.

После войны мама училась во ВГИКе в мастерской Сергея Герасимова, а потом ещё и в ИНЯЗе, и многих школьников и студентов обучила английскому языку. Когда я была маленькая, на Девятое мая мама водила меня к Большому театру. Цвели яблони, люди с медалями на платьях и пиджаках пели песни, танцевали под аккордеон, обнимались, плакали, пили вино. Я никогда не забуду это. У меня есть дом в деревне, недалеко от Великих Лук. Там были страшные бои. Напитанная кровью бойцов земля, за которую погибали, теперь обезлюдела и глядит сиротой, деревни брошены, хозяйства убиты, поля зарастают деревцами. Это ужасно. Нет нам за это прощенья».

Борис Иванович Евсеев

Тимофей и Виктор Евсеевы

Борис Евсеев «Первое, что узнал о войне, - назвали меня в честь погибшего дяди, Бориса Ивановича Евсеева. После третьего курса он, студент Московского института советской кооперативной торговли (большой поклонник Чаянова) ушёл на фронт добровольцем, стал стрелком-радистом. Тяжёлый бомбардировщик ТБ-3, на котором он летал, был атакован, сбит, рухнул в море и затонул в районе Анапы 11 июля 1943 года.

Отец в начале войны служил на железной дороге, в июне 43-го тоже ушёл добровольцем. Артиллерист-разведчик, старший сержант, командир отделения разведки при штабе артиллерии 346-й ордена Красного Знамени Дебальцевской пехотной дивизии 51-й армии, - вот его боевой путь.

5 ноября 1943 года, во время форсирования Сиваша был контужен и ранен в обе ноги, чудом остался жив — смог выбраться на сушу, — получил за эту операцию медаль «За отвагу». После Победы продолжил службу в немецком городке Гроссенхайм, близ Лейпцига, где и встретился со своим младшим братом, лётчиком, которого долгое время считал погибшим. Так произошло потому, что штурмовик Ил-2, пилотируемый лейтенантом Виктором Евсеевым, был сбит над территорией Польши, занятой немцами.

Поляк-крестьянин две недели прятал раненого в лесу, в брошенной медвежьей яме, под корнем дерева. Вскоре удалось перейти линию фронта. У себя в части, вместо благодарности за подвиг, попал в руки Особого >отдела, не слишком обрадовавшегося его возвращению. Мытарили больше месяца. По личному приказу командира корпуса был полностью оправдан в

Стоит упомянуть: бабушка моя, Елена Ивановна, получила в течение полугода похоронки на всех четверых: на мужа (дед, Иван Иннокентьевич, тоже воевал) и троих сыновей. Но лишь одна похоронка оказалась правдой, остальные - ошибкой. Смерть — не всегда смерть. Родные мои её побеждали, и не раз».

Нурмухамет Исмагилов

Шамиль Идиатуллин: У меня воевали оба деда, и оба вернулись.

Военных фото Летфуллы Идрисова, деда по отцовской линии, просто нет — не до снимков было. Летфулла ушел на фронт в июле 41-го, в апреле 42-го пулеметчику Идрисову перебило обе ноги. Ноги удалось спасти, хотя в госпиталях дед провел несколько месяцев. Вернулся домой, подлечился, женился, завел первенца (моего отца, у которого редкий для нашей страны год рождения - 1943), пахал на все село за не вернувшихся мужиков, вырастил пятерых детей, дожил до преклонных лет, про войну рассказывал редко: «Кругом встают и с поднятыми руками к немцам, а я плачу и дальше стреляю».

На фото — Нурмухамет Исмагилов, мамин отец. Его призвали на срочную службу в 38-м, вместо трех лет получилось восемь: началась Финская, потом Отечественная. Дед оборонял Ленинград, из госпиталя был отправлен на Черноморский флот, воевал, после победы еще год служил в Геленджике. О войне рассказывал по-разному: про Балтику и блокаду скупо, про черноморскую службу — используя, похоже, навыки морской травли. А может, и нет - но уточнить достоверность повествований о подготовке краснофлотца Исмагилова к диверсионной операции в Берлине невозможно: дед умер, когда мне был год.

Летфулла дал детям фамилию в честь своего отца Идиятуллы — такая была традиция. Нурмухамет в некоторых документах проходил как Измайлов. Одни мои книги подписаны Идиатуллиным, другие — Измайловым, а полными именами дедов я время от времени подписывал журналистские тексты. Люблю, горжусь, помню".

Федор Петрович Кравченко

Владимир Кравченко: «Мой отец, Кравченко Федор Петрович, родился 22 июня 1921 года, в день его 20-летия началась война. День рождения отметил бутылкой пива, купленной на студенческие копейки, и отправился в военкомат. В Красной Армии с июля 41-го. Связист, радист, ходил в разведку. Был тяжело ранен, перенес контузию. Оба раза вынесли при отступлении в бессознательном состоянии, потому что «морская пехота раненых всегда выносила». Был списан, но вернулся в часть и, как ограниченно годный, командовал зарядной базой для зарядки аккумуляторов, полученной от американцев по лендлизу. Подростком я ходил с ним на встречи однополчан. Сравнивал голые торсы бывших солдат, пока они курили на балконе, и ревниво отмечал, что у дяди Вити и дяди Саши отметин больше, зато у отца была тяжелая контузия, несколько суток пролежал без сознания. Подвыпив, друзья отца начинали расспрашивать нас, мальчишек, о школе, драках и друзьях. Эта волна тепла и неуклюжей нежности, исходящая от больших, изуродованных войной мужиков, запомнилась на всю жизнь. Рожденные в конце 40-х — начале 50-х, мы были поколением первенцев, родившихся от победителей в великой войне.

Рассказывал про войну, объясняя, что такое землянка с бревенчатым накатом: «Как для тебя шоколадка — так для нас были три, четыре, а еще лучше шесть накатов…» Это странное сравнение конфеты с фронтовым блиндажом удивило.

Северо-Западный фронт, Белорусский, 1-й Украинский. Освобождал Ленинград из блокады, дошел до Берлина, с армией Конева броском брал Прагу.

Демобилизовался в чине старшего лейтенанта в середине 50-х. Незадолго до смерти ему было присвоено звание майора запаса, чем он немало гордился, меняя погоны (уже не звездочки!) на своем парадном кителе, который надевал один раз в году, на 9-е Мая, для совместной поездки с сыновьями и внучкой на дачный участок — не в город, который когда-то освобождал и в который избегал в этот день соваться из-за участившихся нападений нацистов на стариков-ветеранов. Крестьянский парень из поволжского села, похороненный на львовском кладбище. Заказывая его портрет на надгробной плите, мы с братом решили не выбивать ордена, чтоб могилу не осквернили. Прошел всю войну, три с лишним года на передовой (с перерывами на госпитали). Батальон морской пехоты, гаубичный артполк. Шесть боевых наград. Жизни его было 80 лет, 8 месяцев и 22 дня. Обтянутый хрустящей портупеей великан в офицерском мундире с золотыми погонами, грудь в боевых наградах, которого я увидел однажды в детстве и поразился на всю жизнь, влюбленный навсегда в этот образ, над которым ничто не властно — ни время с его приметами, ни возраст».

Николай и Григорий Масленниковы

Виктория Лебедева: «Братья моей бабушки по маме были кадровыми военными. Старший, Николай Тимофеевич Масленников, служил во флоте, младший, Григорий Тимофеевич, — в авиации. Эта фотография, кажется, единственная совместная, сохранившаяся в семейном архиве.

Николай, подводник, погиб в 1942 году в Севастополе во время бомбежки. Совершенно нелепо, как это часто случается на войне, — бомба угодила в офицерскую столовую.

Григорий был начальником связи в дивизии Покрышкина, с которым сохранил дружбу на всю жизнь.

Дядя Гриша прошел войну без единой царапины. «Родился в рубашке», —

говорили в семье. А бабушка всегда уточняла, что «рубашка» — это вовсе не фигура речи и тельце младшего брата при рождении действительно покрывала прозрачная тонкая плёночка (она представлялась мне чем-то вроде целлофана и шуршала). Все мы верили, что именно она защитила дядю Гришу во время войны, — по его рассказам, ему и правда сказочно везло.

После войны он жил в Кисловодске и умер уже в конце восьмидесятых, в возрасте 78 лет. Пока позволяло здоровье, каждую весну дядя Гриша приезжал в Москву, чтобы встретиться у Большого театра с однополчанами. Таким я его и запомнила: всегда весной, всегда в парадной форме и орденах, всегда улыбается. И он запросто разрешал нам, маленьким, мерить свою фуражку».

Павел Георгиевич Орлов

Павел Крусанов: «Дед по матери Павел Георгиевич Орлов (1906—1961). Родом из Вельского уезда Архангельской губернии. В Финскую кампанию - командир взвода 17-й легкой танковой бригады. В Великую Отечественную - Ленинградский фронт, полковая разведка. Прошел всю войну, дважды ранен. Когда я родился, он умирал в больнице - имя получил от него». ​

Ссылки по теме:

Большая книга. Бессмертный полк

Госдума презентовала книгу «Бессмертный полк»