Жизнь, которую пересказал Заходер

Текст: Дмитрий Шеваров

Фото: Борис Заходер. Снимок военных лет/из архива автора

Возьмите книжку о Винни-Пухе (а она непременно должна быть где-то под рукой) и взгляните на титульный лист. Там должно быть написано: «Пересказал Заходер». Если такие слова есть (пусть даже они напечатаны самым мелким шрифтом), то у вас в руках правильный «Винни-Пух». А если таких слов нет или написано: «Перевод Б. Заходера», то это «Винни-Пух» неправильный, неправильно изданный неправильными издателями.

Борис Заходер до конца жизни отстаивал право на два слова: «Пересказал Заходер».

Издатели считали его гордецом, претендующим на славу Алана Милна, вредным упрямцем и просто странным человеком. Ну какая, в самом деле, разница маленькому читателю: «перевел» или «пересказал» Борис Заходер книгу Алана Милна?

Но кажется, что дети прекрасно чувствуют эту разницу. Переводчик - это человек, который живет где-то очень далеко. Трудно вообразить, какой он из себя. А пересказывает всегда тот, кто рядом - мама, бабушка или дед. Вот выключилось электричество, нет света, и они пересказывают нам «Капитанскую дочку», «Таинственный остров» или «Два капитана». Что-то добавляют от себя, что-то опускают. И часто бывает так, что этот очень вольный пересказ, этот родной голос в сумерках, производит куда более сильное впечатление, чем сама книга.

Так и получилось с «Винни-Пухом». Английскую книгу Заходер перевел так, как если бы в его доме выключили свет и ему бы пришлось пересказывать текст по памяти, на ходу что-то присочиняя (кстати, на ходу сочинял свои шумелки и сам Вини-Пух). Так произошло чудо: родился русский Винни-Пух. И, очевидно, чуда бы не случилось, возьмись Заходер переводить Милна от буквы до буквы.

Вот как Борис Заходер объяснял взрослым смысл и назначение своей работы над «Винни-Пухом»: «Существует только один способ перевода, позволяющий переводить непереводимое, — это писать заново. Писать так, как написал бы сам автор, если бы он писал на языке перевода, в данном случае — по-русски... Я стремился воплотить очарование этой книги, ее атмосферу. Мне казалось — кажется и поныне, — что именно этой атмосферы мучительно не хватало (да и сейчас не хватает) детям нашей страны: атмосферы нормальной детской. Детской комнаты, где совсем немного игрушек и нет никаких предметов роскоши, но много солнца, покоя, любви — и огромный простор для детской фантазии…»

Заходер наделил персонажей Милна тем качеством, которое столь свойственно героям русских сказок - наивность, порой доведенная до абсурда. О наивности своих героев Заходер писал так: «Все они наивны. Наивно интригует Кролик, наивно выражает свой пессимизм и скептицизм Иа-Иа. И конечно же, наивен великий мудрец, поэт-философ “с опилками в голове” — Винни-Пух… Не стоит недооценивать наивность. Наивность — огромная сила. Она вызывает у собеседника добрую улыбку… Мне почему-то кажется, что именно эту детскую черту — наивность — имел в виду Спаситель, сказав: “...истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное” (Евангелие от Матфея)… Чтобы мы могли любить героя, он не должен быть умным…»

В таком же соавторстве с великими английскими писателями и русской жизнью Заходер пересказал истории про Алису в Стране чудес, Мэри Поппинс, Питера Пэна…

А началось все в 1930 году, когда одиннадцатилетний Боря Заходер попробовал изложить стихотворение Гёте «Bon Goethee». Увлечение немецким классиком привело к увлечению немецким языком. Всю войну он прошел, не расставаясь с томиком Гёте.

Заходер переводил Гёте всю жизнь, складывал переводы в отдельную папку. Когда после смерти Бориса Владимировича папку открыли, в ней оказалось восемьсот листков, исписанных с обеих сторон.

100 лет назад, 9 сентября 1918 года, родился писатель Борис Владимирович Заходер. 60 лет назад, в 1958 году, Борис Заходер пересказал «Winni-the-Pooh» Алана Милна - так родился русский Вини-Пух.

ИЗ ПЕРЕВОДОВ ГЁТЕ

Нам пить вино запрещено.

Что ж, так тому и быть.

Но если уж придется пить - пей доброе вино:

И смех и грех - гореть в аду

За то, что ты лакал бурду!

* * *

Вот беда, так уж беда -

Все полезли в господа.

И при этом -

Ни один

Сам себе не господин!

ДОСЛОВНО

То, что я начал продвигаться в детской литературе, было плодом совершенно сознательного решения. Поскольку у нас вся «взрослая» литература делается так, как будто она рассчитана на слабоумных детей, то лучше уж обращаться откровенно к детям. Дети, есть надежда, еще не стали слабоумными.

ПРИКЛЮЧЕНИЯ РУССКОГО ВИННИ-ПУХА В АМЕРИКЕ

В 1966 году заходеровского «Винни-Пуха» без ведома Заходера выпустило американское издательство «Даттон». Это не был обратный перевод на английский, а была просто фотокопия нашего детгизовского издания (предварительно внимательно исследованная на предмет «скрытой советской пропаганды»).

Сергей Михалков раздобыл где-то эту книжку и, увидев ее, Заходер написал письмо американским издателям. Конечно же, на английском. Представляю себе лицо президента компании «Даттон» мистера Макрэя в тот момент, когда он развернул джентльменское послание из коммунистической России. Вот фрагмент этого по-своему замечательного произведения.

КОМАРОВКА, 22 СЕНТЯБРЯ 1967 Г.

Джентльмены!

…Я никак не мог себе представить, что мой скромный труд может найти читателей в США — в стране, где, по моим предположениям, имеется немало людей, владеющих английским, что — наряду с деятельностью Вашего издательства, конечно! — дает им неплохие шансы познакомиться с бессмертным медвежонком в оригинале.

И, между прочим, я не мог вообразить, чтобы издательство с таким реноме, как «Даттон», перепечатало книгу, не уведомив писателя и даже не послав ему экземпляра — или доброго слова — или хоть улыбки...

Так что я продолжал думать, что надо мной подшутили.

Но вчера, когда я увидел эту книгу на полке у знакомого, я понял, что шутки кончились. И хоть я хорошо знаю, что английский язык очень-очень трудный, особенно для тех, кто его не знает, — я отважился взяться за перо.

Итак, я пишу вам, джентльмены, чтобы поздравить — и вас, и себя — с этим прекрасным изданием… Могу ли я надеяться, раз книга напечатана достаточным тиражом, чтобы и на мою долю достались несколько экземпляров? Был бы весьма признателен.

Я искренне надеюсь, что ваше издание будет иметь успех. В случае чего — шлите остаток тиража — до последнего экземпляра — к нам. Наш книжный рынок буквально жаждет.

Искренне ваш...