Текст: Иван Родионов, член Большого жюри "Нацбеста-2021"
Александр Пелевин уверенно начал поход за "Национальным бестселлером-2021", заняв второе место (8 баллов) в голосовании Большого жюри, и прошел в Короткий список с романом "Покров-17". Это второй шорт-лист "Нацбеста" для петербургского писателя – он уже проходил в Короткий список 2019 года с романом "Четверо".
Для рецензии на эту книгу ограничимся жанром "заметки на полях" и постараемся отметить то, мимо чего прошли другие рецензенты - благо о "Покрове-17" написано много. Тем не менее, думается, потенциальному читателю романа, не знакомому с творчеством Александра Пелевина, что-то станет понятнее.
1. Название. 17-й год, хм. А почему "Покров"? Город-то, конечно, замечательный. Но и слово, простите, амбивалентное: "покров", говорит нам Ушаков, это одновременно и иллюзия (сорвать покровы), и защита, и покрывало для покойника (т. е., натурально "гроб гроб кладбище"). И спасение, и погибель. Jedem das Seine, как говорится.
2. Многочисленные аллюзии. Или, говоря по-нашему, по-миллениальски, пасхалки (см. пункт 3). Прием несложный, зато как он может расцветить и развернуть повествование! Да и искать и расшифровывать их очень интересно.
Герой - Андрей Тихонов, был такой известный полузащитник "Спартака" (в просторечии - "мясо"). Ну, это ладно. Есть в книге критик Григорий Малокелбасский, внезапно, в реальности таковой тоже есть - только не критик, а участник "правозащитного" трэш-ВИА "Cannibal Bonner", исполняющего такие замечательные шлягеры, как "Баллада о ГУЛАГе" и "Рукопожатный марш". И его "критический отзыв" на книгу Тихонова в таком контексте становится забавным вдвойне.
Жаль, про товарища Юферса не удалось ничего найти: википедия пишет, что юферс - это "круглый чечевичной формы бесшкивный блок с тремя сквозными отверстиями в щёках, расположенными в виде треугольника, для проводки лопарей талрепа". Стало страшно, и википедию пришлось закрыть.
Хотя нет - у Крапивина был папаша Юферс в "Сказках капитанов" (капитаны, снова капитаны!), но прямой связи вроде бы нет.
В книге наличествуют и культурные герои девяностых - те люди, что пытались создавать смыслы и противостоять бессмыслице в эти тухло-страшные времена. Противостоять Покрову. Лимонов, Курехин - напрямую как персонажи (все-таки "Два капитана-2" - до сих пор важная, наполненная паролями вещь - от "пал Вавилон великий с его бесконечным днем" до белых марокканских карликов). Летов - и напрямую, и опосредованно - через цитаты, кассеты (эпиграф тоже из него, кстати). Наконец, Кормильцев. Момент, конечно, дискуссионный, но мне кажется, в неких стихах, которые перечитывает герой в самом начале романа, Кормильцев слышится вполне отчетливо. Сравните:
- Уподобившись нулю,
- Станешь нам, как брат.
- "Я не сплю, не сплю, не сплю", -
- Говорит солдат.
И кормильцевское:
- Но когда он прилег вздремнуть,
- тень возникла на белой стене,
- нашептала на ухо ему,
- что война приснилась во сне.
И там, и там солдата искушают - тем, что война была неправедна, тем, что ее вовсе не было. А выход один - не спать.
Летов, Курехин, Лимонов, Кормильцев - немногочисленная когорта героев уже осиротевшего поколения. И симптоматично, что они здесь символически встречаются - сколько можно "деконструировать" Сталина, какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? Есть в книге и Виктор Олегович. До полного флэш-рояля не хватило Дугина и Балабанова, впрочем, первый жив и появится у писателя Романа Богословского, а второй мерцает в тревожном пелевинском нарративе.
3. Александр Пелевин - миллениал, и по его прозе это видно, что редкость. Вот где пресловутый "роман поколения"! У нас навалом книг молодых авторов, в них может быть современная политическая повестка, феминизм, ещё черт знает что. Но вот возраст пишущего не определить никак - то ли это неверно понятое понимание стиля, то ли тлетворное влияние Литинститута. Может, вообще все книги за современных молодых авторов пишет Виктор Ерофеев.
А в "Покрове", несмотря на совписа Тихонова и ВОВ, видно мироощущение именно русского миллениала. Человека, схватившего три эпохи: советскую (краешком), девяностые (детство-юностью, приставкой "Денди", напитком "Юпи" и кошмаром на улицах) и нынешнее время с его мемами и параллельной интернет-реальностью. Миллениал застал их все, но ни одной из них до конца не принадлежит. И в этом, собственно, драма - куда и зачем нам плыть. Нет ничего пошлее термина "потерянное поколение" - но вот как по-другому сказать-то?
Я и сам оттуда. Что делать, не знаю, но в одном уверен. Мы еще не навоевались, товарищ Малокелбасский. Мы еще повоюем.
