САЙТ ГОДЛИТЕРАТУРЫ.РФ ФУНКЦИОНИРУЕТ ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ МИНИСТЕРСТВА ЦИФРОВОГО РАЗВИТИЯ.

Юрий Смирнов, поэт изобретательности

Стихи Смирнова сродни латиноамериканской прозе, компьютерным играм Journey или Abzû, или же «Серафинскому кодексу»

В издательстве «Вездец» (ИД "Городец") выходит вторая за два года большая, изумительно иллюстрированная книга кировоградского поэта Юрия Смирнова – одного из самых необычных современных поэтов русского языка. Необычных в том числе и своей полной и принципиальной выключенностью из «литературного процесса». По просьбе «Года Литературы» с новинкой ознакомился наш постоянный поэтический обозреватель Александр Соловьёв.

Юрий Смирнов «Астра»

  • Иллюстрации Марии Кустовской
  • М.: ИД «Городец», 2021 — 272 с., ил. (Вездец)

Поэзия Юрия Смирнова, кажется, написана не сегодня, а в девяностые годы. Большие сюжетные тексты, современные баллады, сентиментальные истории, уложенные в столбик – все это действительно родом из поэзии тех лет. Собственно, не составляет труда и назвать литературного соратника Смирнова – это, конечно, Федор Сваровский с его селенитами, ветеранами, обывателями и роботами. Что, впрочем, неудивительно – поэты почти ровесники.

Стихи двух поэтов настолько близки друг другу и по сюжетности, и по поэтике, что правомерно задаться вопросом, чем же они отличаются. Часто стихи Смирнова кажутся неотделанными, перенасыщенными отсылками к самым разным артефактам поп-культуры – сериалам, кино, музыке, чего не скажешь о Сваровском, очень жестко выстраивающем свои фантастические нарративы. Однако чего Смирнову не занимать – так это изобретательности. Его сюжеты – разнообразны и странны, персонажи все, как один, незаурядны (причем иногда незаурядны своей заурядностью). Смирнов строит свои сюжеты на самых разных фундаментах – и полуисторическом анекдоте, и научной фантастике, и том, что можно назвать «магическим реализмом» – странном фантастическом допущении посреди повседневности. Так, когда на первых страницах соседствуют история любви посреди гражданской войны, островные аборигены, экспедиция в царство мертвых, городская сказка и бог знает что еще – это, конечно, привлекает к себе внимание. Cваровский сдержаннее.

Это поражающее воображение разнообразие, кажется, и есть главная сильная сторона поэзии Смирнова. Автор погружает читателя в калейдоскоп никак, на первый взгляд, не связанных между собой миров и мирков, каждый из которых обладает своей предысторией, своей трагедией и цветом. И увлекает в этом вовсе не филигранная языковая отделка каждого из них, не завершенность и продуманность каждого сюжета – а бьющее ключом воображение, сменяющие друг друга маленькие вселенные, каждая из которых существует по своим правилам. И удовольствие читателя – именно в том, чтобы за этим движением следить. Иногда Смирнов монтирует эти истории не только в рамках книги, но и в пределах одного текста: вдруг в потоке воспоминаний о дедушке возникает то ли флэшбек, то ли флэшфорвард, и мы вдруг обнаруживаем себя в космосе, в терпящем крушение корабле. Эта «монтажная» нарративность, пожалуй, тоже не кажется случайной, если вспомнить, что по профессии Смирнов – киносценарист.

Мне, пожалуй, сложно представить, зачем читать эти стихи каждый день. Но погружение в подобного рода красочный карнавал воображения – пусть и не всегда литературного – подчас остро необходимо, особенно когда собственные резервы на исходе. В некотором отдаленном смысле стихи Смирнова сродни латиноамериканской прозе, компьютерным играм наподобие Journey или Abzû, или же «Серафинскому кодексу» - все они вдохновляют нас своей красочной фантасмагоричностью. А большего, пожалуй, от них и не требуется.

Три стихотворения из книги, выбранных Александром Соловьевым

ЛОТЕРЕЯ СПРИНТ

  • Дед мой Астафьев очень меня любил.
  • Больше, чем мир и самого себя.
  • После него я не
  • принимаю любви слабей.
  • Мы ходили на стадион и кричали «Касёнкин, бей!»
  • А Касёнкин мотал сразу троих ребят.
  • Мы ходили в кинотеатр и смотрели
  • «Семь самураев»
  • Шли домой по несуществующей
  • линии первых трамваев.
  • Дед заходил в «Солнышко»
  • И быстро пил свою кружку пива,
  • А мне жёг ладонь юбилейный рубль, что твоя крапива.
  • Этот железный рубль для лотереи спринт.
  • Тратишь «Ленина» — выигрываешь тридцать тысяч.
  • Прежде чем развернуть тонкий волшебный картон,
  • Я спрашивал деда
  • А что потом?
  • Если мы выиграем?
  • Деда, эй, ты меня слышишь?
  • Дед смеялся — вот ты и скажи мне!
  • Крабля, крибля, бумс!
  • Центр, я на Луне.
  • За тридцать тысяч построил
  • Межпланетный корабль,
  • Поднял в небо опасный груз,
  • Заклинило шлюз.
  • И тут товарищ Андропов шлёт мне
  • Приказ секретный —
  • Дискредитировать чуждую нам дискретность,
  • Разоблачить и перенаправить кориолисову силу,
  • Уничтожить американскую звёздную станцию.
  • Говорю в рацию — прощайте, братцы,
  • Эх, одному не выбраться…
  • «Без выигрыша»
  • Мы ни разу не выиграли, ничего, ноль,
  • Даже повторный билет не доставался.
  • Я сломался в этой лотерейной борьбе,
  • Говорю, дед, это произвол,
  • У них там рентгеновская машинка в киоске,
  • Они все призы забирают себе.
  • Дед, как военный, курил папиросы.
  • Презирал сигареты.
  • Когда пришлось бросить
  • Из-за инсульта и сепсиса,
  • Просил растереть табак по ладони.
  • Я приходил всё реже и реже.
  • Я вырос.
  • Он умер.
  • Потом, воскресший,
  • Дед не мог ходить и лежал куклой
  • В жаре крапивном,
  • В воздухе тухлом.
  • И тогда он мне рассказал,
  • Что если бы мы выиграли в спринт,
  • Он бы купил на двоих
  • Дорогущий тур в Индию
  • По линии совета ветеранов войны
  • Или ещё каких-то там ветеранов.
  • Он видел книгу в детстве,
  • В немецкой библиотеке читал,
  • Про Раму, Ситу
  • И царя обезьян Ханумана.
  • И тут я осознал,
  • Как знаю мало,
  • Про человека, что любил меня
  • Больше собственной жизни.
  • «Без выигрыша»

ВЫДОХ

  • После тайфуна жизнь на острове слаще,
  • Потому что живых стало меньше,
  • И каждая песня в сжавшемся круге
  • Громче,
  • Каждый танец в венке
  • Из убитых и раненых листьев
  • Ярче.
  • Помнишь Марту?
  • Она не успела укрыться в землянке.
  • Я увидал, как она летела
  • Наперегонки с бамбуковым шпилем церкви
  • И хохотала.
  • Хотя это мог быть смех ветра.
  • А близнецов, рыбаков, охотников на корифену,
  • Помнишь?
  • Вон их головы в снова тихой лагуне.
  • Наши акулы по какой-то причине
  • Съедают тела, но головы оставляют.
  • Можно спросить у миссионера,
  • Но он, к сожалению, просто исчез.
  • Испарился, как влага цветка
  • На рассвете.
  • Будем считать — это чудо.
  • Как он говорил — вознесение.
  • Будем молиться его беззащитному богу.
  • Наш — недостоин гимнов и плясок.
  • Встающий из океана.
  • Огромный.
  • Сторукий, стоглазый, клыкастый.
  • Он смеётся над нами.
  • И убивает.
  • Он дал нам рыбу, батат и кокосы.
  • А теперь мы как бы платим проценты.
  • А этот — жалеет.
  • Гладит по голове.
  • Говорит с нами, правда, со странным акцентом.
  • Считает в уме.
  • Остров,
  • Мой остров любви,
  • Оставайся спокойным.
  • Передавай позывные.
  • У те алофа йа те ойе фафине лаги.

ГАМЛЕТ

  • В нашем лагере смерти
  • Комендант, герр Рамме, был большой книголюб.
  • Говорили, что раньше преподавал драму
  • В одном из маленьких университетов.
  • Он был изобретателем метода
  • Полного погружения в роль
  • Через боль.
  • Был энергичен и груб
  • В постановках студенческого театра.
  • Переусердствовал.
  • Сидел в республиканской тюрьме,
  • Где в боли очень поднаторел,
  • Испытывая её по желанию урок.
  • Мы его называли Окурок.
  • Небольшого роста и страшно вонял нутром.

  • Началось всё это восьмого марта.
  • Комендант устроил «Заплыв Офелий»,
  • Взяв в долг в женском лагере сто евреек,
  • Разодев их в конфискат батистовый,
  • И было ясно
  • Что у этих девочек не будет «потом»,
  • Что их время кончилось на берегу ручья.
  • Герр Рамме каждую поучал,
  • Как надо правильно держать цветы,
  • Кричал:
  • «Все вы полны слепоты!
  • Тьмы духовной!
  • Глядите же, новый мир, мир огромный
  • Простирается перед вами!
  • Сахара, Атлантика, Анды!»

  • После их уводила на берег зондеркоманда.

  • Мы обязаны были смотреть
  • На то, как они мимо нас проплывают.
  • Вода в ручье, прежде холодная и питьевая,
  • Навсегда стала горячей и красной.
  • Впрочем, это я сгущаю для ясности.
  • Уже вечером мы набирали её для чая.

  • А над Офелиями трудились чайки
  • И песчаные лисы.

  • Вдохновленный первым спектаклем,
  • Комендант нас построил
  • И сказал:
  • «Я знаю, что вы все гниды и крысы,
  • Ждущие очереди на ликвидацию.
  • Но я даю вам величайший шанс.
  • Я устраиваю перформанс и акцию.
  • Я поставлю лучшего «Гамлета»
  • В истории человечества.
  • Во славу партии,
  • Лидера
  • И новой Вечности.
  • Все актеры получат второй хафефлокен.
  • После чего займёмся генеральной уборкой»

  • Завезли сто тонн хлорки.
  • Плохое начало театрального сезона.
  • Зона есть зона есть зона есть зона.
  • Периметр, пулемёты на вышках.
  • Где уж тут думать о высшем.
  • Звёздное небо спрятано внутри нас,
  • И надёжно,
  • Чтобы при обыске Карл или Ганс
  • Ничего не нашли.
  • Не раскрасили красными волнами.
  • Не сожгли в теслятнике молнией.
  • Мне достался Полоний.

  • Режиссёр, герр Рамме, мне объяснил:
  • «Ты — не старый осёл,
  • Ты предводитель тайных сил,
  • Пытающихся взять власть на континенте.
  • В текущем моменте
  • Ты разрываешь датский престол
  • Между Одином и Христом.
  • Сеешь смуту,
  • Ждешь армию викингов.
  • Имитируешь смерть,
  • Зелье монаха выпив».

  • Я отвечаю: «Герр комендант,
  • Я понимаю, мышление клиповое
  • Порождает в мозгах свинячий вюрст.
  • В конце концов, всё решает вкус.
  • Но Полоний…
  • Это же несчастный старик.
  • Дочь — *****шка. [дурашка]
  • Сынка — парижский фрик.
  • Может, решим его в стиле театра кабуки?
  • Маска отца?
  • Из крапивы рубашка?
  • Куплеты, акробатика, фрашки?
  • Все эти штуки?»
  • Он задумался, заволновался
  • И на секунду меня упустил из виду.
  • Что мне Гекуба…
  • С портрета герр Лидер
  • Смотрел сквозь чёлку,
  • Как я чётко и методично
  • Разбиваю башку Окурка
  • Ребром чёрного куба,
  • Служившего герру Рамме
  • В качестве пресс-папье.

  • Хотел бы я написать,
  • Что тут Фортинбрас подоспел,
  • Что мы повели на расстрел
  • Наших тюремщиков-театралов,
  • Что «Гамлет» наш завершился правильно,
  • Что мы увидели завтрашний
  • Утренний свет.

  • Но — нет.