![](https://glstatic.rg.ru/crop150x150/uploads/images/2020/09/11/d1a084d664ab586.jpg)
Текст: Андрей Цунский
«Капитан первого ранга»
Алексей Силантьевич Новиков родился в селе Матвеевское Тамбовской губернии (ныне Сасовского района Рязанской области). Случилось это сто сорок пять лет назад. Это последняя «подготовительная» дата к большому юбилею большого писателя. Его мастерство не вызывает ни малейших сомнений. Личность его уникальна, человек он достойнейший. И тем не менее взгляды потомков на его труды могут отличаться от взглядов современников.
Когда говорят о его писательской работе, в первую очередь упоминают роман «Цусима». Но сегодня мы обратим особое внимание на другой его роман, незаконченный – «Капитан первого ранга». А еще – немного прогуляемся по Кронштадту, без которого невозможно представить себе русский военный флот и о котором так много написал Новиков-Прибой, скромно обойдя одну деликатную тему.
Но сначала – в село Матвеевское, и ненадолго заглянем в Польшу.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/dom-silantiya-filippoficha-novikova-v-sele-matveevskom_fc0.jpg)
Кантонист и его сыновья
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/kanonir-i-feyerverker-carskoy-armii_2c6.jpg)
Хороший учитель литературы ограничен пресловутыми «часами» и программой, и дополнительные требования к детям предъявлять не имеет возможности. Теперь мало кого из школьников можно спросить о значении слова «кантонист» и получить правильный ответ без дурацких ухмылок. Отец Алексея Новикова Силантий Филиппович служил в чине обер-фейерверкера в Варшавской цитадели. Он был из обычных крестьян, но обладал хорошим умом. Обер-фейерверкер – унтер-офицерское звание, фактически такой человек командовал орудийным расчетом, мог заменить в бою взводного командира, а в случае гибели начальника – и командира батареи. Отслужил свой немалый срок. А под конец службы познакомился с польской девушкой-сиротой, которую воспитывали при монастыре. Он заметил ее, когда она несла в монастырь покупки – несколько штук ткани, легко поднял ее поклажу на плечо.
Красавец и силач понравился девушке. После его увольнения со службы пожили Силантий и Марья в Варшаве. Но кантонистам – то есть отслужившим царскую службу полностью! – давали вольную (хотя в 1861 году это уже и не требовалось), и главное – некоторую сумму деньгами и земельный надел. Нам сейчас не понять, почему небольшой земельный участок становился таким вожделенным. Но тогда земля была единственной и главной реальной собственностью. Она не могла сгореть, утонуть, на ней всегда можно было отстроиться – она была твоим местом на земле и в мире.
![](https://glstatic.rg.ru/crop300x323/uploads/images/2022/03/24/mariya-ivanovna---mat-pisatelya_35f.jpg)
И полька Мария сменила католичество на православие, вышла замуж, вскоре родился сын Сильвестр, а когда удалось выправить все нужные бумаги, купили кибитку вроде цыганской и поехали в Тамбовскую губернию, откуда муж был родом. При этом Мария (отчество Ивановна дали ей уже в России) ни слова не понимала по-русски и в деревне никогда не жила.
Когда родился Алексей – перспективы у него были самые безрадостные. Земельный надел доставался его старшему брату, образования не было никакого, кроме церковно-приходской школы, он остался бы на птичьих правах вместе с другими братьями, в полном подчинении у нового главы семьи. Такой жизни не желала ему и мать – она мечтала, чтобы сын стал… монахом. Земля-то своя – но все же не для всех.
Матрос
Когда настало время призыва на военную службу, Алексей не «попал на флот», как пишут неряшливые авторы – он пошел на флот по собственному желанию, хотя служба в пехоте длилась четыре года, а на флоте – семь.
А.С. Новиков-Прибой. Из романа «Капитан первого ранга»:
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/matros-aleksey-novikov_b87.jpg)
- Потом пытливо оглядел большими серыми глазами камеру. Длинная, она вмещала в себе более сорока коек, расставленных в два ряда, причем между каждой парой коек возвышалось по шкафу. На продольной фасадной стене висели в рамках какие-то правила для матросов, изображения золотых погон флотских чинов, патриотические лубочные картины. С другой поперечной стены, из посеребренного киота, строго смотрел на людей покровитель моряков — Николай-чудотворец. Лицо Псалтырева, обескровленное деревенской нуждой, на момент приняло выражение беспредельной тоски. Но сейчас же он расправил, словно от усталости, широкие, крутые плечи и, тряхнув кудрявой головою, промолвил:
- - Ну, ладно! Начало сделано. Остается немного — только семь лет прослужить.
- Кто-то из новобранцев посмеялся над ним:
- - Что ж это ты явился во флот в таком наряде?
- Псалтырев, не смущаясь, ответил:
- - А для чего мне другой наряд? Казенное добро получу, -- защеголяем.
Примерно в это же время в ресторане Морского офицерского собрания в Кронштадте ввели равную для всех стоимость обеда: среди офицеров появилось много разночинцев. Не все могли себе позволить роскошные пиры. Но равенство было иллюзорным. И воспитание, и образование, и манеры были очень разными. И если кто-то из сиятельных графов просто не стал бы распускать руки, «воспитывая» матросов и приучая их к флотской дисциплине – у разночинцев с этим было попроще. Знали ли об этом утонченные и образованные? – знали, конечно.
Талант и образование
В возрасте двенадцати лет Алеша Новиков сам изготовил две рукописные книжечки. Он уже тогда мечтал стать писателем! Одна книжечка до сих пор сохранилась благодаря дочери писателя, Ирине Алексеевне.
![](https://glstatic.rg.ru/crop300x449/uploads/images/2022/03/24/19413_4db.jpg)
В церковно-приходской школе он проучился только два года и был в ней первым учеником. А вот отцу ученый сын был бы только обузой – ему был нужен работник в хозяйстве. Пишет иной автор – «помогал отцу». Не помогал – а работал, до темноты в глазах. Сперва на отца – а потом на брата. Надо сказать, что отец его ведь не был каким-то там зверем, «кулаком» – он был обычным в те времена главой патриархальной семьи. Вот только в семье нельзя было «продвинуться по службе». Алексей еще в детстве мечтал попасть на флот. Всех из их уезда посылали в сухопутные войска, на Сахалин. Пришлось сделать писарю «подарок» – и только так удалось ему оказаться матросом.
Но реальность службы оказалась несколько иной.
Из романа А.С. Новикова-Прибоя «Капитан первого ранга».
- Капитонов встрепенулся:
- - Знамя... хоругва...
- - Ну? - не отставал от него Храпов.
- Капитонов, напрягая мысли, морщил лоб. Губы его посинели, в глазах светился животный страх. …
- - Стой ты, дубина стоеросовая! Ну, чего ты мелешь? Нет, измучился я с тобой совсем. Ты хоть пожалел бы мои кулаки: отбил я их об твою дурацкую башку. А все без толку. Тебя, видно, учить, -- что на лодке по песку плавать...
- И, не желая затруднять себя больше, он обратился ко мне:
- - А ну-ка, смажь ему разок по карточке. Да по-настоящему, смотри!
- Я отказался выполнить такое приказание.
- Храпов стиснул зубы и ощетинил усы. Сухое лицо его стало багровым. Он жестко посмотрел на меня, а потом уставился, словно гипнотизер, напряженным и неподвижным взглядом на Капитонова. У того от страха задергалась нижняя губа. Последовал приказ с хриплым выкриком:
- - Капитонов! Если он не того, то ты привари ему пару горячих!
- - Есть, господин обучающий!
- Ко мне повернулось лицо Капитонова, мертвецки бледное, как маска, и на момент я увидел его глаза, бессмысленно округлившиеся и пустые, точно он внезапно ослеп. Правая его рука откинулась с необыкновенной быстротой, словно он боялся упустить удобный момент для удара. Не успел я произнести ни одного слова, как голова моя мотнулась в одну сторону, затем в другую. Из глаз посыпались искры, зазвенело в ушах.
- - Мерзавец! За что ты меня ударил? - задыхаясь от негодования, крикнул я в диком исступлении. Я упал на койку, но сейчас же вскочил. Все мое существо охватило одно безумное желание - броситься на Капитонова и рвать его, рвать до тех пор, пока не истощатся последние силы.
![](https://glstatic.rg.ru/crop500x375/uploads/images/2022/03/24/kronshtadt_sovetskaya_43_80c.jpg)
Алексей Силантьевич человек был честный и, как это принято писать, «с обостренным чувством справедливости». Дальнейший путь будущего писателя определяли характер и история. В учебной части в Кронштадте он ходит в воскресную школу и вскоре знакомится с членами революционного кружка. Его определили служить на крейсер «Минин». Он осваивает морские специальности – и очень много читает не имеющей отношения к службе литературы. Об этом периоде он сам писал так: «Я прибыл во флот наивным парнем, сущим дикарём. И сразу же началась гимнастика мозга, шлифовка ума. Специальные курсы баталеров, техника кораблей, плавание по морям, воскресная школа, дружба с развитыми и сознательными товарищами, чтение нелегальной литературы — всё это было для меня ново и заставляло смотреть на жизнь по-иному».
В 1902 году по чьему-то доносу его арестовали за распространение той самой нелегальной литературы. Никаких крамольных книжек у него не нашли – но на всякий случай перевели на броненосец «Орел» в Тихоокеанскую эскадру. С глаз подальше.
А в библиотеке Морского офицерского собрания в Кронштадте были десятки тысяч томов…
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/orel1904kronstadt_176.jpg)
Об образовании – реплика в сторону
Очень многие люди сейчас рассуждают о вреде революций, заканчивающихся кровавым молохом. Но единственным от братоубийственных социальных столкновений и революций лекарством, единственным средством всегда было – и может быть – только образование.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/aleksey_silych_novikov-priboy_a99.jpg)
Доступное, систематическое – и с серьезнейшей, важнейшей гуманитарной составляющей. Неужели мировая художественная культура уже не нужна нашим учителям? И где же рабфаки, где школы рабочей молодежи? Вечерние школы, школьные автобусы в деревнях? Чиновник всегда отчитается. Он приведет примеры. Скажет «Вот, есть же, смотрите». Но давайте скажем честно – их у нас достаточно? Откуда у людей невообразимая каша в головах? Почему в двадцать первом веке у нас столько идиотов, которые выступают против вакцинации – и не только от ковида, а от дифтерии, столбняка и коклюша? Откуда столько дураков, кичащихся своим мнением о плоскости Земли? Про гуманитарные предметы чиновник скажет: «Это дорого, и мало ли чему там они научатся». Но того ли он боится, что действительно страшно?
А если хорошее образование оказывается доступным только за деньги, если кто-то решил, что «кому надо – деньги найдут», то какие идеи могут созреть в полубезумных, невежественных головах? Боюсь, что «молитва, как в Америке» – не совсем то, что может помочь нашей стране.
В начале века Россия очень дорого заплатила за то, что образованием людей занялись большевики. Если для человека единственным источником информации остается неврастенический телевизор – чего мы ждем? На что надеемся?
Цусима
«Орел» принимал участие не просто в Русско-японской войне, а в Цусимском сражении. Гибель эскадры, плен, позор поражения – все это он пережил сам. В плену Алексей Силантьевич оказался в лагере на острове Киу-Сиу близ города Кумамота. Его больше всего мучил вопрос: как такое могло произойти со славным русским флотом?
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/bezumcy_i_besplodnye_zhertvy_ecb.jpg)
Он собирал рассказы других пленных о сражении, просил описать, что происходило у них на глазах. «Этот материал представлял собою чрезвычайную ценность. Можно смело утверждать, что ни об одном морском сражении не было собрано столько сведений, сколько у нас о Цусиме. Изучая подобный материал, я имел ясное представление о каждом корабле, как будто лично присутствовал на нем во время схватки с японцами, нужно ли добавлять, что наши записи не были похожи на официальные описания этого знаменитого сражения», – напишет он позже. Именно эти материалы лягут в основу его главного романа – «Цусима».
1906 год можно точно назвать годом рождения писателя Алексея Силыча Новикова-Прибоя. Весной этого года он написал очерки «За чужие грехи» и «Бесплодные жертвы» – правда еще не под «парадным» псевдонимом, они подписаны «А. Затертый». Автора начали разыскивать жандармы и полиция. Товарищ по службе, инженер «Орла» Владимир Костенко подсказал маршрут: сначала Финляндия, затем Лондон, морем из Выборга, причем втайне от капитана, чуть ли не в угольном трюме.
А там… Ну какую работу мог найти матрос в Лондоне? Конечно моряком. Он обошёл весь свет на торговых пароходах, был и кочегаром, и механиком. А в 1911 году написал рассказ «По-темному» и, набравшись смелости, послал самому популярному в то время русскому писателю, великому Алексею Максимовичу Горькому.
Много разного написано о Горьком. И горьких ошибок он тоже совершил немало. Но ведь ни Тургенев, ни Толстой, ни Достоевский не позвали бы к себе в дом молодого матроса, у которого в еще неловких рассказах блеснула грань таланта! Год Алексей Силантьевич прожил у Горького на Капри, и не просто прожил – а писал, и переписывал страницы по многу раз, шлифуя стиль, формировал свою литературную личность.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/aes-novikov-priboy-u-gorkogo-na-kapri_a25.jpg)
Несколько слов против определений
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/aleksej_novikovpriboj__tsusima_kniga_vtoraya_chasti_24_59d.jpeg)
Всякое скороспелое определение не просто хромает – оно уводит в сторону от истины. Почему если пишет кто-то о деревне – он непременно «деревенщик»? И слово-то какое, натужное, искусственное. Хотя многие и сами настаивают на таком определении. Но если слышишь от кого-то «Я — писатель-деревенщик» – хочется спросить, а кто такой «деревенщик» без «писателя»?
Авторов производственных романов мы не называем «писателями-заводчиками». И сочинителей любовных романов «писателями-любовниками» (в этом вопросе теоретиком быть уж точно и смешно, и печально). Если человек пишет об армии – «генерал-литератором» его тоже называть можно разве что, мм… иронично. А Булгаков кто? «Писатель-хирург» или «писатель – дерматовенеролог»?
Но совсем особая вещь – маринист. В маринисты автоматически заносят всех, кто пишет о море. Тогда есть вопрос: а что же это Хемингуэй у нас в маринисты так и не попал? «Старик и – что? – правильно, — море». Но думаю, он бы обиделся на такое обуживание его литературных возможностей. Джек Лондон тоже маринист? Или больше полярник? Или он «писатель-золотоискатель»? Это и звучит как-то уж больно гадко, не тот смысл привносит.
Алексей Силыч Новиков-Прибой – выдающийся русский писатель-реалист горьковской школы. Прочие определения годятся для того, чтобы сориентировать читателя по теме его произведений – но к сути его таланта и гигантской работы отношения все же имеет мало. Предмет литературы – не море, а человек. Единственное мерило всего – для самого человека.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/kronshtadt-1917_274.jpg)
1917
Этот год словно выпадает из всех биографий Новикова-Прибоя. Как-то сразу весной 1918 года оказывается он вдруг в санитарном поезде в Барнауле «для обмена мануфактуры на хлеб для Московского продкомбината», а потом «погружается в литературную деятельность».
Но в марте 1917 года он был в Кронштадте, «поднимал революционный дух принявших новую власть». Там, кстати, познакомился с автором своей любимой песни – «Раскинулось море широко». И в это время в Кронштадте, как правдиво рассказывает нам литература, исчезли табличке «Нижним чинам и собакам вход воспрещен». Однако еще вовсю работали описанные тем же Алексеем Силычем заведения «Золотой якорь» и «Грезы моряка». Для проведения досуга на суше. А было и еще кое-что.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/dom-gde-zhil-v-kronshtadte--admiral-viren_721.jpg)
Был «балтийский чай» – напиток из спирта с кокаином придумали давать матросам для преодоления страха, но он им понравился и вне боевой обстановки. Напялив караульные полушубки кверху мехом, обмотавшись пулеметными лентами, матросы для начала при свете факелов ночью ворвались на квартиру к адмиралу Роберту Николаевчиу Вирену, выволокли на улицу и гнали через весь город, избивали его, плевали в лицо… У памятника адмиралу Макарову (!) был расстрелян начальник штаба порта контр-адмирал А. Г. Бутаков, разорван толпой командир 1-го Балтийского флотского экипажа генерал-майор Н. В. Стронский, командир учебного корабля «Император Александр II» капитан I ранга Н. И. Повалишин. Мученическую смерть приняли всего около ста двадцати офицеров. И все это время – грабеж, изнасилования офицерских жен, стрельба и пьяные катания на «реквизированных» автомобилях…
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/revolyucionnye-matrosy_684.jpg)
Из романа А. С. Новикова-Прибоя «Капитан первого ранга»:
- «Железнов внешне держался спокойно, но во взгляде его черных глаз просвечивала тревога, как у человека, ожидающего решения своей судьбы. По-видимому, он терялся в догадках, а я старался держаться с ним вежливо и намеренно величал его «ваше превосходительство». Кое-как разговорились. Только теперь адмирал справился о моем имени и отчестве и стал называть меня Захар Петрович. … Адмирал повеселел, узнав, что я бывший моряк. Но сейчас же настроение его изменилось, когда я рассказал ему об одном случае: в этот же его приезд к нам на судно командирский вестовой невзначай хлопнул его дверьми по лбу и за это был наказан.
- – Это я тогда причинил вам такую неприятность.
- – Вот неожиданная встреча! – воскликнул он, пытаясь улыбнуться, но его извилистые и тонкие губы неестественно скривились. Может быть, в этот момент он понял меня так, что я привожу причины для расправы с ним.
![](https://glstatic.rg.ru/uploads/images/2022/03/24/zdes-sobstvennymi-podchinennymi-byl-zverski-zamuchan-i-ubit-cvet-voenno-morskogo-flota-rossii_3ee.jpg)
- Пришлось его успокоить:
- – Я тогда думал, что вы засадите меня в тюрьму. Другой адмирал на вашем месте так бы и поступил. Но вы дали мне пустяковое наказание – пять суток карцера. Я вам за это до сих пор благодарен.
- Адмирал улыбнулся.
- – Да, ваше превосходительство, было время, когда моя судьба всецело находилась в ваших руках. Вы могли меня, как и каждого из матросов, посадить в тюрьму, сослать на каторгу. Больше того, – вы могли отдать меня под суд и расстрелять. Вы пользовались почти неограниченными правами. Но все же для того, чтобы стереть меня с лица земли, вам пришлось бы подвести какую-нибудь формальность и начать судебный процесс. А теперь коренным образом все изменилось.
- Я спохватился, что напрасно сказал это, но уже было поздно. Адмирал оказался человеком самолюбивым, с достоинством. Его черные брови упрямо надвинулись на глаза. Он встал и заявил:
- – Я вижу, что вы меня завели к себе на квартиру, чтобы сначала потешиться надо мною, а потом уничтожить меня. Если вам хочется иметь лишнюю жертву, то пожалуйста – моя жизнь в вашем распоряжении».
Эх, Алексей Силыч… Понимаю – вам бы не дали возможности написать по-другому. И может быть, вы-то сами и вели себя именно так. Но кое-что, боюсь, позабыли описать. Хотя бы в дневниках. Даже не для публикации. Вы ведь там были.
Может быть, поэтому "Капитан первого ранга" так и остался незакончен?