«Корноносый» и «чубарый»: какими словами описывали внешность два века назад

Текст: Елена Кухтенкова/РГ

О носах и ушах

По словам филолога, некоторые прилагательные, относящиеся к нашей внешности, имели в старину совсем другое значение. В представлении большинства современных носителей русского языка курносый человек является обладателем вздернутого носа. Однако это не совсем так, утверждает она. “Прилагательное "курносый" представляет собой трансформацию ныне устаревшего слова “корноносый”, образованного в результате сложения элементов корный – “короткий” и “нос”. Так что курносый – это прежде всего коротконосый, а вздернут у носа кончик или нет – неважно”, – объясняет лингвист.

Именно поэтому, считает специалист, в разговорной речи у глаголов ”укоротить, подрезать, усечь” есть синоним “обкорнать”. Если корнать, уверена Скок, буквально означает “делать короче”, то понятно и такое слово, как “корноухий”. Либо это буквально кто-то с короткими ушами, либо некто с ушами подрезанными, как в этом примере: “Появляется вдруг осторожный, как мышонок, белый маленький мальчишка…; с ним корноухий серый щенок: остановился, тявкнул, покатился пухлым шариком…” (Сергеев-Ценский “Неторопливое солнце”).

Филолог также упоминает об исконно русском прилагательном “лопоу́хий“. Образовалось оно путем сложения слов лоп – “лист” и ухо, так что буквально оно означает “с ушами, похожими на листья”. Однокоренными являются такие слова, как лопу́х (растение с широкими листьями), лопата, лапа, ласт, лапоть, лопасть, лаптастый, разлапистый, лапта и другие.

О прическах

Как говорили о людях с кудрявыми волосами и об их кудрях-кучерях? Оказывается, не имеющее формы единственного числа существительное “кудри” на территориях юга России бытует как “ку́чери”, а потому наряду с нейтральным “кудрявый” нередко можно услышать и более колоритное “кучеря́вый”(сравните украинское “кучері”, чешское и словацкое kučery – “локоны, кудри”).

Кучер управляет своим чуба́рым конем (от древнерусского "чубаръ" – “пестрый, рябой“. Тут уместно будет вспомнить и о том, рассказывает лингвист, что слово "чёлка" (чело – “лоб”, чёлка – “налобник”) когда-то значило только “прядь волос надо лбом лошади”, а уж потом слово стало иметь отношение и к людским прическам.

А вот существительное “чупри́на” (украинское – “скромна”, болгарское – “чупры́на”, польское – сzuрrуnа, др.-польское – szupryna) связано со словом čuръ, čubъ – “чуб”, производным от skubъ, skubti – “скубу, деру, драть”.

Так что чуб буквально – “вырванный клок волос”, а затем уже “клок волос, за который можно драть, дергать”. И опять, пишет русист, Пушкин нам в помощь: у него в сказке вредная старуха, став столбовой дворянкой, жестоко обращается со слугами и, несмотря на их усердие, “бьет их, за чупрун таскает”.

О блондинах

Что касается прилагательного “белокурый”, то история его происхождения до конца не выяснена, хотя оно и является исконно русским: древнерусское “бълокурый” толкуется лингвистами и как восходящее к общеславянским корням belъ и kodrъ – “белые кудри” и как образование от бъла и кура – “белая пыль” и тогда белокурый – это как бы покрытый белой пылью.