«Человек обитаемый»: странности французской глуши

Текст: ГодЛитературы.РФ

В новом романе Франка Буиса прошлое и настоящее переплетаются причудливым образом — в итоге читатели вынуждены балансировать на грани между вымыслом и реальностью. По сюжету Гарри, известный писатель, в поисках вдохновения покупает небольшой дом во французской глуши. Одиночество, тишина, снег — вроде бы идеальные условия для творчества. Но скоро Гарри понимает: что-то здесь не так. Вокруг происходит все больше странных вещей...

Предлагаем прочитать фрагмент этой интригующей книги.

Человек обитаемый [роман] / Франк Буис [пер. с фр. Марии Пшеничниковой]. — Санкт-Петербург : Polyandria NoAge, 2024. — 272 с.

Гарри

Стало ясно: ночной переезд больше не вариант. Изнуренный путешествием Гарри думал добраться до полудня. Даже стеклоочистители уже не справлялись со снегом, что валился на лобовое стекло. Гарри остановился еще раз, чтобы свериться с картой, и завел мотор. Надо проехать всю деревню и четыре километра сверху, а там уже и пункт назначения. В нескольких метрах от калитки, ведущей в дом, стояла машина, занимая часть дороги. Гарри заехал во двор, заглушил мотор и машинально взглянул на экран телефона. Связи не было.

Он купил в этих краях маленькую ферму, вот так, как есть, совершенно спонтанно, через агентство недвижимости, взглянув лишь на несколько фотографий. Это селение зовется Лё-Белье — вот и все, что ему известно об этой богом забытой местности. По дороге Гарри предупредил агента, что опоздает.

Тот ждал в доме. Он вежливо поприветствовал покупателя и помог подключить воду и электричество. В гостиной можно поставить один из масляных обогревателей, что имеются в ванной, но есть вероятность, что в любой момент выбьет пробки. Агент примерно объяснил, как разжечь дровяную печь, которая нагревает воду в батареях с помощью насоса. Штабель дров лежал в поленнице снаружи.

Если бы не толстый слой пыли на мебели, можно было бы подумать, что хозяин дома вот-вот вернется. Сама мысль о том, чтобы приехать в место, наполненное воспоминаниями, казалась Гарри соблазнительной. Он поинтересовался, что известно о предыдущих жильцах, кем они были. В договоре купли-продажи мелькало имя Поль Прива, но на самом деле всем заправляло агентство. Парень ответил, что прошлая владелица жила одна до самой смерти, но он лично не был с ней знаком, — вот и все, что он знал. Агент оказался не местным, его назначили заниматься этой сделкой, и ничего больше. Наследник вернулся за кое-какими вещами и быстро уехал. Он оформил все нужные доверенности, так как жил далеко. Чтобы разузнать побольше, придется опросить местных. Гарри показалось, будто агент смутился. Наверняка ему всего-навсего не терпелось вернуться домой. Какой-то аграрий скупил прилегающие к ферме земли, но дом целиком и полностью в распоряжении Гарри. Слово «аграрий» прозвучало несколько фальшиво из уст этого парня. Он уточнил, что замок на входной двери сломан, но в ожидании починки новый жилец может не опасаться воров, особенно посреди зимы. Он спросил, не хочет ли клиент осмотреть двор, но лишь представив, что придется вернуться на мороз, Гарри отказался от этой затеи. Он подписал бумаги. Перед уходом агент сказал, что ему можно звонить в любое время, если вдруг возникнут проблемы. Гарри проводил его до порога. В потоке света от единственной лампочки, которая висела на проводе над входной дверью, мерно кружились снежинки. Гарри вернулся к обогревателю и протянул к нему ладони поближе. Шум мотора удаляющейся машины становился все глуше. В щель под входной дверью просачивался ручеек ледяного воздуха. На кухне царил крепкий запах — смесь затхлости и копченого мяса. «Запах одиночества», — промелькнула мысль. Немного согревшись, Гарри решил разгрузить машину, достать кое-какую провизию, купленную по дороге.

Забрав самое необходимое из автомобиля, он заткнул щель под дверью тряпками, найденными под раковиной. Помимо кухни, в доме оказались две спальни, одна из которых служила кладовкой. Гарри долго осматривал комнату покойницы: простыни и одеяла были сдвинуты в угол кровати, словно с нее только что встали, на ковре ждала пара тапочек. Гарри закрыл дверь, и его вдруг охватило странное чувство, что-то между печалью и тревогой.

В другой комнате он нашел обернутый полиэтиленом матрас и тут же перетащил его поближе к обогревателю. Поверх разложил свой спальный мешок. На столе лежали журналы с телепрограммой и книга «Воспоминания крестьянина двадцатого века». Гарри сложил журналы стопкой в углу и принялся распаковывать вещи. Как только обогреватель более-менее согрел воздух, новый жилец снял пальто и распечатал коробку, где лежала миниатюрная стереосистема. Сев за стол, он перекусил печеньем с шоколадом, выпил пива под музыку Шуберта, задаваясь вопросом: какая муха его укусила переехать сюда? Покончив с ужином, Гарри выкурил сигарету и пролистал книгу. Шуберт лишь усиливал ощущение ностальгии, создаваемое фотографиями прошлого века. Гарри почувствовал, что начинает засыпать. Тогда он достал электрическую кофеварку, налил воды в резервуар, засыпал кофе в фильтр, натянул еще одну пару носков и нырнул одетым в спальный мешок. Лампочка у печи все еще горела. Засыпая, Гарри слышал, как незнакомые звуки завладевают этим крошечным пространством, будто слова складывались во фразы на языке, которого он не знал. Может, дом по-своему принимает нового жильца, а может, уже плетет заговор против нежеланного гостя. Шуберт умолк уже давно.

Гарри проснулся в семь утра, встал и надел ботинки. Он открыл окно, распахнув ставни в темноту. Склонившись над раковиной, слегка ополоснул лицо и включил кофеварку. Пока кофе стекал капля за каплей, Гарри сел у обогревателя и выкурил сигарету. Он размышлял, с чего начать обустройство. Для рабочего стола нашлось идеальное место: в спальне-кладовке он будет смотреться отлично. Вокруг дома оказалось достаточно построек, чтобы сложить там все, от чего Гарри хотел избавиться. Постепенно разберется. Пока он пил кофе, рассвет надорвал край ночи, и туман никак не мог этому помешать, как и музыка Шуберта, вторящая вялотекущему времени.

Кофеварка опустела. Наконец рассвело, и Гарри решил обойти новые владения. Надевая пальто, он заметил две пары резиновых сапог у печи на кухне. Размеры сорок третий и тридцать восьмой. Гарри перевернул один сапог, и из него высыпалось облако пыли, а затем сухие травинки. Резина подходит лучше, чем кожа, чтобы бродить по снегу.

Снаружи по-прежнему висел густой туман. Снегопад не унимался. Теперь на земле лежало с десять сантиметров снега. Гарри заглянул в пристроенный к дому чуланчик, за которым обнаружилась наполовину заполненная поленница. Чуть дальше — большая постройка, служившая амбаром и хлевом. Там еще осталось немного сена, а с другой стороны, у кормушки, прямо до усеянного выбоинами от копыт исчезнувших животных каменного пола свисали толстые блестящие грязные цепи.

Гарри обогнул постройки, вышел на птичий двор за домом и закурил. Его охватило смутное ощущение чьего-то присутствия по ту сторону тумана: кого-то, кто мог пронзить завесу одним лишь взглядом. Вдалеке жалобно скулил какой-то зверь. Гарри бросил окурок, и тот с потрескиванием приземлился на снег. Снова тишина. По телу разливалось вязкое беспокойство. В обволакивающем тумане казалось, будто весь пейзаж окутывает Гарри, пытается изолировать его, заключить в непроницаемую оболочку. Он здесь чужой, и каждая деталь окружающей среды ему отчетливо об этом напоминает.