Больше никто не верит, что все будет хорошо

Текст: Наталья Соколова/РГ

Фото: Максим Блинов/РИА Новости

В программе лекция называлась "Будущее России и мира в современной литературе". Но Веллер попросил сразу начать с установочных вопросов.

"Возможна ли свобода, по-вашему?" - спросили из зала. Веллер отметил, что об этом можно прочитать в его книге "Все о жизни": "Мы знаем, что невозможно быть свободным от физических законов. Человек живет в социуме и свободным от него тоже быть не может. Все относительно. Была ли свобода где-то больше, чем в России? Была. Редактор в советское время ловил не блоху, а тень блохи. У нас было плоховато со степенями свободы. Мы вроде тут сидим, и в машине "Хлеб" ночью никого не повезут на Лубянку. Все-таки сегодня никто в Москве не умирает с голоду. Из этого мы заключаем, что мы живем еще ничего. Свободны мы? Вероятно. Не посадили - уже здорово, не сдох - уже классно".

Затем Михаил Веллер перешел к теме будущего в литературе. До Средневековья наши предки полагали, что Золотой век позади, и о грядущем не мечтали. После Средневековья идея будущего стала возрождаться. Томас Мор написал свою "Утопию", за что, правда, поплатился жизнью. Общество было не готово к мечтам о будущем. Философия "Города солнца" Томмазо Кампанеллы ничем не отличалась от философии Платона или Мора. Идея будущего начала буксовать.

Но когда философия превратилась во что-то большее, чем наука, возник позитивизм и идея объективности социального процесса, и идея будущего снова начала оформляться. Титан философии будущего - Карл Маркс. Еще один титан - Лев Толстой. Вся советская история - это тоже мечта о будущем.

Жюль Верн не считал, что он занимался фантастикой. Веллер поясняет, что когда в литературу пришел Герберт Уэллс, она стала воплощенным прорицанием будущего. Писатель следил за развитием науки, знал, чем могли закончиться попытки подняться в воздухе на летательных аппаратах. Он был знаком с Альбертом Эйнштейном. У Уэллса есть описание создания атомной бомбы. "У него была странно устроенная голова, как гуманитарный человек мог такое предвидеть?" - удивляется Веллер.

В ХХ веке произошла эволюция утопии как литературного жанра. Когда-то утопии описывали счастливое будущее, потом все изменилось. Джордж Оруэлл - живописец мрачного будущего. Он предрек фашизм, который подойдет к Европе слева, а не справа.

Но Россия шла своим путем. В ее истории очень многое внушало оптимизм: люди обладали хорошим эклектичным сознанием, отсюда и созданные в Советском союзе позитивные утопические произведения. Когда Александр Беляев писал "Звезду КЭЦ", то он описывал прекрасное коммунистическое будущее. Иван Ефремов был убежден в приходе мирового коммунизма и описывал его в своих книгах. "Много разумных, серьезных людей верили в победу коммунизма", - подчеркивает Веллер.

Потом в литературу пришли братья Стругацкие: под маркой фантастики они протаскивали в печать то, что протащить иначе было невозможно - повести "Попытка к бегству", "Понедельник начинается в субботу".

С 1968 года утопии превратились в антиутопии: больше никто не верил, что все будет хорошо. Наука развиваться не будет, продвигаться вперед будут только технологии. Работать не обязательно, можно призвать гастарбайтеров.

Сегодня ничего вменяемого о будущем не пишется - только если гротеск-утопии Олдоса Хаксли, но, как считает Веллер, вся белая цивилизация сейчас находится в великом идеологическом кризисе. "Литература не занимается ни созданием утопий, ни антиутопий, но нам нужно прорваться через болото кризиса, не теряя бодрости духа. Оптимизм - наш долг", - заключил писатель.

Ссылки по теме:

Куликовская битва по Веллеру

Русская фантастика

«100%-ная фантастика»