Текст: Борис Гайдук
Фото: Коллаж ГодЛитературы.РФ, «Провансаль», художник Андрей Андрианов, 2012/artnow.ru
Борис Гайдук — российский писатель, сценарист и вдохновенный кулинар, - о чем свидетельствует его необычная книга «Террин из зайца». Фактически это кулинарная книга - но описание разных блюд, будь то рецепт холодца по-преображенски, горохового супа, греческого салата, макарон по-францискански и роскошного украинского борща, вплетено в остроумный рассказ, в котором сноровисто действуют Холмс и Ватсон, Солдат и тому подобное. Неудивительно, что мы попросили Бориса Гайдука войти в состав жюри нашего конкурса "Гоголь-моголь". И очень благодарны ему за согласие.
А сегодня, 13 января, в чисто русский праздник старого Нового года, публикуем любезно присланный автором фрагмент, посвященный чисто русскому новогоднему салату Оливье. Правда, как мы видим, на сей раз - в довольно необычном "соусе".
Валадорн взлетел на вершину холма и натянул поводья. Верный Гугелан, кружась, заплясал на месте.
За верхушками голубого леса высились башни Элендорга.
Конец большого пути. Победа. Но как, как сообщить Лолеану, королю эльфов, о гибели единственного сына? О гибели всего Братства Салата?
Валандорн тронул лошадь шагом. Воспоминания о далеком и недавнем прошлом нахлынули на него.
Две с лишним тысячи лет назад злая воля Саругона лишила людей Средиземья салата Оливье. В битве при Гоброне Саругон разрушил великий салат, а элементы, составляющие его, разбросал по разным концам вселенной, наложив на всех страшное проклятие, строки которого Валадорн вновь и вновь повторял про себя…
«Огурцы — премудрым эльфам»…
Да, именно отсюда, из Элендорга, началось движение за возрождение салата. Дряхлый Гумгольф, последний из живущих магов второй эпохи, поведал о пророчестве. Будет герой, - сказал он, - и будет битва, и будет плач, и будет победа. И салат Оливье вернется в Средиземье, и я, последний из живущих магов второй эпохи в последний раз перед смертью, попробую его…
И Валадорн, сын Адаборна, законный, но лишенный трона наследник Ровдона, стал героем. А Геролас, сын короля Лолеана, стал его первым сподвижником. Так появилось Братство Салата…
«Лук, картофель и морковь - земледельцам хоббитам»…
С малоросликами было проще всего. Возможность заполучить обратно утраченный салат возбудил жизнелюбивых хоббитов до крайности. Опившись пива, в поход вызывался каждый второй, но через несколько дней остались лишь Томас и Тим. Хоббиты с радостью принесли Валадорну картофель, морковь и салат. Пять мер картофеля, две меры моркови и две - лука. Ах, милые малорослики! Именно их наивная вера в победу впервые заронила у Валадорна мысль, что затея и в самом деле может иметь успех. «Такой рыцарь не может проиграть! - услышал он однажды перешептывание Тима и Томаса за своей спиной. - Мы на верном пути! Мы принесем в Хоббитанию салат Оливье…» Ах, малорослики! Скоро, совсем скоро салат Оливье будет и в Хоббитании, и в Лориэне, и в Рохане. Принесете туда его не вы. Но за вас это сделаю я, Валадорн, сын Адаборна.
«В банку запертый горошек - гномам подземелья»…
Здесь было потруднее. Король Хлойн сказал: «Горошек мой! Убирайтесь!» Почти год в Мории, почти год бесплодных разговоров. Хлойн был тверд, как скала, и если бы не его внезапная смерть, неизвестно, как бы все обернулось. Его брат, Ригон, смилостивился над пришельцами и почти втайне от гномов, выдал Братству четыре меры сладкого зеленого горошка. А когда пришла пора прощаться, сам последовал за странниками, оставив на троне племянника Даманта.
Ригон, друг мой! Ты тоже был тверд, не хуже твоего упрямого братца. Но твоя стойкость была другого сорта. В свою последнюю минуту ты признался, что смерть Хлойна не была случайностью, и что собственную гибель ты принимаешь с радостью, как плату за братоубийство. Гномы, вы теперь тоже получите свой салат. Только для вас в нем окажется несколько горьких горошин…
«Яйца - людям Средиземья»…
Он пришел в Ровдон, сын изгнанных королей и любимец черни. Он сказал: «Я верну вам салат. Но мне нужны ваши яйца». Наместник Радован выслал две сотни бойцов, чтобы схватить его, но все они отказались драться. Радован вывел к воротам личную гвардию, но и они заколебались.
«Я не ищу трона, - сказал тогда Валадорн. - Прошлое умерло, его больше нет. Я всего лишь хочу вернуть в Средиземье салат Оливье. Вспомните - до конца срока хранения осталось совсем немного времени. И тогда салат Оливье будет утерян навсегда. Попробуйте на вкус это слово - навсегда…»
И гвардейцы, один за другим, клали на землю пики и, безоружные, отходили в сторону. А наутро жители Ровдона, низложив наместника, отдали Валадорну свои яйца. Три меры отборных крутых яиц.
Переворот был бескровным. Ладомир, сын Радована, мечтая о подвигах и восстановлении величия Ровдона, сам помог отстранить от власти отца. Его брат Болеслав присоединился к походу. Тысячи людей выстроились вдоль дороги, провожая процессию. «Оливье!» - раздался робкий выкрик. «Оливье! Оливье!» - в мгновение ока толпа подхватила клич. Чего стоило в тот момент удержаться от слез! Именно тогда надежда сменилась уверенностью - салат будет вновь обретен. Оливье, король салатов, вернется в Средиземье.
Болеслав… Твоя гибель была почти случайной. Зачем? Зачем так? Уже за порогом победы…
«Мясо - плотоядным оркам…»
И был бой, и было преодоление.
Орки дрались отчаянно. Две тысячи лет питались они мясом Саругона. Две тысячи лет они кормили своих детей куриным бульоном из мяса Саругона. Им было сказано о салате Оливье, но в ответ тысячи глоток прокричали: «Мясо!»
И, взяв в войско всех мужчин старше четырнадцати лет, они пошли в бой, отчаянный и беспощадный.
Мясо. Это была самая кровопролитная битва последнего тысячелетия. Силы света и тьмы сошлись у Горгульского леса, и свет победил. Салат Оливье невозможен без мяса. Поэтому пришлось убить всех, кто мог держать оружие. Четыре меры куриного филе и четыре меры упругой постной свинины были наградой победителям.
Благородный Болеслав бросил оставшимся в живых женщинам и детям орков несколько семян сои. «Попробуйте это, - сказал он. - Это почти мясо». И женщины орков взяли сою и заменили ею мясо. Они не виноваты. Они получили то же проклятие, что и мы.
И в тот момент, когда все элементы салата оказались в руках Братства, перед их взорами встали мрачные стены Мордора.
«А всесильный майонез - властелину Мордора. Чтоб разъединить их всех, и лишить их вкуса…»
Даже все, собранные воедино элементы не превратятся в салат Оливье без майонеза.
Поэтому майонез Саругон оставил себе. Скоро закончится срок его хранения и тогда салат Оливье навсегда исчезнет с лица земли. А с ним навсегда пропадет и древний праздник - Новый год. Тридцать первое декабря будет просто сменяться первым января, как это происходит последние две тысячи лет. Но Новый год, мифический праздник, самое главное торжество второй эпохи, исчезнет навсегда. Саругон знал это. Но знали это и Лолеан, и Гумгольф, и Валадорн.
Брать Мордор силой было бесполезно. Пришлось идти на хитрость, чудовищную, кровавую хитрость. Один из них должен быть стать жертвой, пойти на верную смерть. Только так можно было отвлечь Око. Вызвался Валадорн, но Геролас остановил его. «Вернуть салат предсказано тебе. Только ты можешь сделать это. Никто другой. Поэтому пойду я…»
Юный Геролас, единственный наследник трона Элендорга. Что сказать отцу?
Со скрипом опустился крепостной мост. Ворота Элендорга медленно раскрылись.
Валадорн въехал в город.
Улицы были полны народа. Видимо, башенная стража предупредила горожан о долгожданном возвращении. Люди жались к стенам домов. «Он вернулся… но он один…» - повсюду слышался шепот. Опустив голову, Валадорн, ехал по узким улицам. Нужен ли эльфам салат, если их принц, их любимец Геролас, единственный наследник эльфийского трона - мертв.
У входа в королевский замок ждал Довмар, правая рука Лолеана.
Они обнялись.
- Ты вернулся…
- Да.
- А где остальные?
- Погибли.
- И Геролас?
- И Геролас…
Довмар коротко застонал, закрыв глаза ладонью, но быстро овладел собой.
- Идем. Король ждет тебя.
Они прошли сквозь несколько сумрачных галерей. Валадорн чувствовал тяжесть дорожной сумки, хранящей в себе все элементы салата. Кроме огурцов. Огурцы все это время оставались в Элендорге. Таким ли представлял он себе возвращение? Нет, не таким.
Распахнулись двери тронного зала. Валадорн услышал, как вскрикнула Лолобриэль, через секунду увидел ее саму и отвел глаза в сторону. Сейчас она узнает о смерти брата, и смерть эта навсегда омрачит их чувства. Он не смог его уберечь и не погиб сам. Зачем все?
Валадорн прошел на середину и поклонился Лолеану.
- Что в твоей торбе, благородный Валадорн? - спросил король. - Какие элементы удалось добыть?
- Все, - ответил Валадорн. Голос его дрогнул и, откашлявшись, он повторил. - Все, Лолеан! Оливье, король салатов, возвращается в Средиземье!
По рядам собравшихся прокатился счастливый ропот.
Лолеан резко встал с престола и сделал шаг навстречу Валадорну.
- И майонез из Мордора?
- Да. И майонез.
- Какая победа! Какая великая победа! Скорее зовите Гумгольфа!
Общий шум, все еще сдерживаемый торжественностью минуты, усилился. Лолобриэль сияла, глаза ее лучились, но в них была и тревога.
- Но твой сын погиб, - сказал Валадорн, не в силах больше нести это бремя.
- Геролас?.. - король сделал еще один шаг вперед и пошатнулся. Довмар схватил его за руку.
- Нет!!! - казалось, что от крика Лолобриэль взрываются цветные витражи, и осколки их, звеня, падают вниз, на мраморный пол.
- Остальные тоже погибли, - договорил Валадорн. - Я остался один. Прости меня, если сможешь.
Валадорн старался не смотреть на Лолобриэль, не смотреть на лица собравшихся, не видеть этого охватившего всех горя и скорби. Почему он не погиб? За что ему эта тяжесть вины.
Лолеан закрыл лицо руками. Глухие рыдания сотрясли его тело. Плечи короля опустились, спина сгорбилась. Когда, справившись со своим горем, Лолеан отнял руки, по залу прокатился горестный ропот. Перед троном стоял дряхлый старик с дряблым безвольным лицом. Нетвердой поступьью он вернулся к трону и, тяжело опираясь на подлокотник, сел. Лолобриэль бросилась к нему.
- Как он погиб? - едва слышно спросил король.
- Он погиб в Мордоре. Погиб, спасая нас. Без него не было бы майонеза. И салата тоже не было.
- А Болеслав?
- Назгул откусил ему голову, когда майонез был уже у нас в руках. Всего лишь на секунду ослабил он внимание, и это его погубило.
- Ригон?
- Погиб в бою с орками.
- Хоббиты?
Валадорн сглотнул слюну.
- Я не могу…
- Говори!
- Орки схватили их. Были слухи, что они… они сделали из малоросликов колбасу…
Плач и стенания разнеслись по залу.
- Колбасу, - задумчиво повторил Лолеан. - Значит, они сделали из них колбасу...
- Может быть, это и не так… Только слухи…
- Никогда! - возвысил голос король. - Никогда в память об этом злодеянии эльфы не станут класть в салат оливье колбасу! На тысячи и тысячи лет!
Ввели Гумгольфа.
- Оливье, - бормотал старый маг, стуча посохом о пол. - Оливье! Пророчество исполнилось! Я снова попробую оливье. Я, последний из тех, кто еще помнит его вкус… Поистине сегодня великий день…
- Сегодня действительно великий день! - звучно подхватил Лолеан. - Встретим же его подобающим образом! Принесите чашу!
Слуги внесли старинную фаянсовую чашу, в которой две тысячи лет назад оливье в последний раз подавали к столу короля Дологора.
- О, эта чаша, - всеми своими морщинами заулыбался Гумгольф. - Я был безусым юношей, когда видел ее на столе в последний раз! Теперь я старик. Вся моя жизнь прошла без салата Оливье. И жизни десятков и десятков поколений людей. Но теперь все изменится…
Чашу воздвигли на постамент. Валадорн снял с плеча сумку и с поклоном поставил ее у подножья трона.
- Нет, мой благородный друг! - поднял отстраняющую ладонь король. - Соединять элементы Оливье будешь ты. Ты это заслужил, и имя твое воссияет по всему Средиземью до конца вечности. Приступай же!
Валадорн развязал ремни сумки. Придворные сгрудились теснее.
Пять мер картофеля, две меры моркови и две меры лука мягко легли в чашу.
- Лук, картофель и морковь - земледельцам хоббитам, - возбужденно пробормотал Гумгольф. - Все хорошо, морковь просто великолепна. Молодцы хоббиты!
В чашу высыпался горошек гномов, крупно порубленное мясо орков и яйца людей Средиземья.
- Все здесь, все на месте, - дрожал старый Гумгольф. - Теперь огурцы! Огурцы!
Согласно древнему правилу, огурцы следовало класть в салат последними. Три меры крепких маринованных корнишонов были уже приготовлены. Слуга с поклоном протянул их Валадорну, и тот бросил в чашу последний элемент.
- Майонез! - выкрикнул Гумгольф. - А всесильный майонез - властелину Мордора! Чтоб разъединить их всех, чтоб лишить их вкуса!..
Старик расхохотался. Безумие мелькнуло в его взгляде.
- Но нет! Ты просчитался, Саругон! Нашелся герой, который сумел отобрать у тебя майонез до окончания его срока хранения! Открой же майонез, великий Валадорн сын Адаборна, и влей его прохладную струю в этот салат!
Валадорн кинжалом открыл майонез и занес банку над чашей.
- Постойте! - раздался звонкий голос Лолобриэль. - Я хочу кое о чем вас попросить! Можно я положу туда немного свежих огурцов? Пусть это станет символом обновления Оливье! Чтобы этот салат не постигла судьба прежнего!
Гумгольф почесал за ухом.
- В книгах ничего об этом не сказано. Но время от времени книги нужно переписывать заново. Что скажешь, король Лолеан?
- Неважно, что скажу я, - с достоинством ответил король. - Спрашивайте его.
И он указал на Валадорна.
Лолобриэль приблизилась и оказалась совсем рядом. Он почувствовал ее свежее дыхание на своем лице.
- Можно я сделаю это, Валадорн? - тихо сказала она. - Я собрала эти прекрасные хрустящие огурцы на солнечных склонах Ириндэйла. Я думала о тебе, собирая их. Пусть эти свежие огурцы в салате станут символом нашей любви.
Не найдя слов, Валадорн кивнул. Лолобриэль подошла к чаше и осторожно положила туда две меры свежих огурцов.
- Я тоже хочу кое-что положить в салат, - раздался голос Довмара.
Все взгляды скрестились на фигуре военачальника.
- Я добавлю туда немного острого черного перца. В память о тех, кто погиб, возвращая для нас этот салат.
Присутствующие молча склонили головы. Довмар высыпал в чашу одну двадцатую меры перца.
Валадорн поднял банку с майонезом и вопросительно посмотрел на Лолеана. Тот кивнул.
Светло-желтая тягучая струя майонез вылилась на салат. Слуга осторожно взял из рук Валадорна пустую банку.
— Делай свое дело, Гумгольф! - прогремел под сводами зала голос короля.
— Оливье! Оливье! - послышалось отовсюду.
«Вот и все, - отрешенно подумал Валадорн. - Сейчас Гумгольф прикоснется к чаше салату своим волшебным посохом, и…»
- Постойте! - раздался вдруг сильный молодой голос. - Вы что, хотите начать без нас?
Единым порывом все обернулись. Валадорн узнал этот голос, и трепет прокатился по его телу.
В дверях стоял Геролас. Новый парадный камзол, блестящие сапоги, пурпурный плащ.
«Я сплю, - ахнул Валадорн. - Сейчас я проснусь у костра в Горгульском лесу или в пещере троллей».
Волосы Героласа были совершенно белыми.
- Вы только посмотрите, ребята! - воскликнул он. - Они собрались трескать салат Оливье без нас! Ну и дела!
Распахнулись вторые двери и в зал двумя клубками вкатились неразлучные Томас и Тим. За ними высились фигуры Болеслава и Ригона. На оживленных лицах новых гостей сияли улыбки. Они были явно довольны произведенным эффектом.
Волосы у всех были белее снега.
- Валадорн, что ты стоишь, как вросший в землю древень?! - закричал Геролас. - Гумгольф, закрой рот, всем виден твой гнилой зуб! Дядя Довмар, держите папу!
Валадорн пришел в себя и кинулся к друзьям, к своим братьям.
Все вместе они обнялись.
- Но как же?.. Как это могло случиться?.. Я своими глазами видел, - бормотал Валадорн, плача от счастья.
- Сегодня великий день не только в нашем мире. Но и кое-где еще. Наше дело сделано! Но теперь есть новое – мы понесем салат оливье по всему Средиземью! В Хоббитанию, в Лориэн, в Рохан! На это у нас есть три года.
- Три года?
- Да, - посерьезнел Геролас. - Три года. Это очень много. Ты даже не можешь представить себе, дорогой мой Валадорн, какая это вечность - три года.
- А потом?
- Потом, я надеюсь, папа найдет для нас местечко в Серебряной гавани. Но не будем сегодня об этом. Давай праздновать!
Валадорн все понял. Посланцы. Отпущенные на время. Воистину сегодня день чудес!
- Но что же вы застыли? - возвысил голос Геролас. - Теперь все в сборе, можно начинать! Гумгольф! Или ты уже не можешь поднять свой посох?
Радостное возбуждение охватило всех.
- Я еще не то могу! - закричал старый Гумгольф. - А если ты будешь дерзить старшим, я напущу тебе в штаны мышей! Но будем серьезными, друзья мои! Сейчас исполнится пророчество и свершится чудо! Сейчас все собранные элементы превратятся в салат Оливье! Отпразднуем же возвращение короля салатов должным образом! Раз! Два! Три!
Сначала Валадорну показалось, что ничего не произошло. Но потом он услышал тихую музыку, которая с каждой минутой делалась все громче и громче. Сами собой вспыхнули свечи. За окнами хлопнули фейерверки. И даже воздух каким-то образом стал необыкновенно прозрачным и в то же время искристым и свежим. В чаше, на месте тщательно отмерянных и политых майонезом элементов, горделиво сверкал салат Оливье, освобожденный от двухтысячелетнего заклятия.
Валадорн поднял голову и увидел, как над Элендоргом сгустилось и засияло разноцветными вспышками облако света. Это облако было видно во всех концах Средиземья, в самых его далеких уголках. От взгляда на этот свет все люди, хоббиты, эльфы, гномы, и даже орки; все они выпрямляли спины, забывали о своих горестях, и готовились встретить праздник.
- Видишь, что ты наделал?
Рядом была Лолобриэль.
- Я ничего не понимаю. В книгах об этом не написано. Что происходит?
- То, чему и должно происходить. Ты знаешь, какой сегодня день?
- Нет. Какой?
- Тридцать первое декабря. И сегодня, впервые за две тысячи лет, между тридцать первым декабря и первым января, на всей земле будет праздник - Новый Год!
- Новый Год, - эхом повторил Валадорн. - Вот оно, что! Новый Год не приходит без салата Оливье!
— Верно. Ты не просто принес людям салат. Ты вернул им праздник…
Так в тысяча сто второй год третьей эпохи, все народы, населяющие Средиземье, вновь обрели салат Оливье, и несмотря на многие и многие испытания, еще предстоявшие им, никогда больше не расставались с ним; и каждый год тридцать первого декабря даже в самом заброшенном селении и в самой бедной семье этот салат был на столе. И с ним был праздник.
