Нина Аловерт представила в Петербурге новую книгу

Текст: Светлана Мазурова / РГ

Фото: Валерий Гордт/Театр Комедии имени Н.П. Акимова

В петербургском Доме актера состоялась презентация книги Нины Аловерт, легендарного театрального фотографа — «Портрет театральной эпохи. Ленинградская драматическая сцена 1960–70-х», вышедшей в петербургском издательстве «Балтийские сезоны». Как сказала издатель альбома театровед Елена Алексеева, это первая книга балетного фотографа и критика о драматическом театре («здесь она вспомнила молодость, тряхнула стариной»). Аловерт написала книги о Михаиле Барышникове, Борисе Эйфмане. Ее фотографиями оформлены книги Сергея Довлатова.

Уже много лет она живет в Америке. Родилась в Ленинграде, окончила ЛГУ. В 1950-х годах начала снимать балет Большого и Мариинского (в советские годы — театра имени Кирова) театров и стала первым фотографом в Ленинграде, который снимал балет во время действия. В 60-е годы была заведующей музеем Ленинградского театра Комедии (по приглашению самого Николая Акимова, выдающегося режиссера и художника), тогда стала снимать драматические спектакли, а ее балетные фото уже публиковались в прессе.

Потом - штатный фотограф в драматическом театре имени Веры Комиссаржевской и Ленинградском театре имени Ленсовета. В 1977 году Аловерт с матерью и двумя детьми эмигрировала в США.

В книге «Портрет театральной эпохи. Ленинградская драматическая сцена 1960–70-х» четыре главы: «Николай Павлович Акимов», «Театр имени В. Ф. Комиссаржевской», «Алиса Фрейндлих и Игорь Владимиров вместе и порознь», «Сергей Юрский - режиссер и актер своих спектаклей». Почему отдельная глава посвящена именно Юрскому?

Этот актер — уникальное явление русской культуры, «одинокий волк Акела» в русском театральном мире. На фото - Юрский в образе Воланда, в «капустнике», читает «Евгения Онегина», после выступления в Нью-Йорке…

На презентацию пришли актеры, режиссеры (многие из них — герои вышедшей книги), худруки и завлиты театров. И простые зрители, которые говорили, что герои книги — кумиры их поколения. Много фотографов, не только театральных — они снимали Аловерт, и она тоже была с фотоаппаратом.

Акимовская актриса Вера Карпова (63 года служит в театре Комедии на Невском), рассматривая альбом, отметила: «Мы были молоды, дерзки».

Актер и режиссер Театра имени Ленсовета Олег Леваков и актер Комиссаржевки Иван Краско добавили: «Можем вспомнить себя красивыми, умными и интересными».

— Это было замечательное время, — сказал худрук Театра им. В. Ф. Комиссаржевской Виктор Новиков. — Нина оставила такой грандиозный след в театральной жизни нашего города! Мы не верим рецензиям (не поймешь, хороший спектакль смотрели критики или плохой), но мы верим фотографиям. Влюбленность Аловерт в театр отражена в книге. Она сотворила огромный подвиг.

— Без таких замечательных актеров не было бы и фотографий! — подчеркнула виновница торжества. — Я очень любила театр, актеров. Была счастлива, когда могла контактировать с актером из зала. Николай Павлович Акимов говорил про меня: «Ниночка ходит в театр, как в ХIХ веке: на актеров». Многих снимала не только на спектаклях, но и на их концертах, выступлениях, это тоже большое удовольствие. Говоря о ленинградском театре, чаще всего вспоминают БДТ. На самом деле в Ленинграде существовали и другие театры со своим лицом и характером. В них играли прекрасные артисты, многие из которых были не ниже уровнем актеров БДТ. Просто о них писали меньше. Конечно, мне хотелось сохранить память о них, поэтому я так радуюсь публикации этой книги.

Почему одни актеры есть, а других нет? К сожалению, многие негативы не сохранились.

Здесь то, что удалось собрать, благодаря архивам театров.

Представлены портреты Елены Юнгер, Геннадия Воропаева, Натальи Теняковой, Алисы Фрейндлих, Игоря Владимирова, Анатолия Равиковича, Алексея Петренко, Михаила Боярского, Ивана Краско и многих других в лучших спектаклях 60-70-х годов, и в разные моменты их состояний. И зарисовки прошлого, воспоминания.

Профессор РГИСИ Галина Коваленко поделилась своим мнением:

— Замечательные персонажи в этой книге! Это целая эпоха, история российской культуры, ленинградской театральной «оттепели». Удивительные фотографии. Мелькнувший кометой по нашей сцене актер Владимир Особик. Совершенно по-другому я восприняла руководителей театров. Как схвачены моменты, когда задумался Игорь Владимиров, горечь на его лице… Великолепный Акимов, похожий на птицу - такого Акимова мы не видели. Телеспектакль Ленинградского телевидения и БДТ «Фиеста», поставленный Юрским по роману Хемингуэя «И восходит солнце». Юный Михаил Барышников в роли матадора, танцовщик, оказавшийся удивительно хемингуэевским. Поразительное явление — фото Натальи Теняковой. Видишь не только красивую актрису, а человека, который отразил то потерянное поколение, о котором писал Хемингуэй.

Зачитали письмо Сергея Юрского:

«Почему фотографии Аловерт гипнотизируют зрителя? Почему они лучше фотографий других авторов, запечатлевших эпоху высокой волны театра? Может быть, потому, что Нина Аловерт умела входить во внутреннюю музыку спектакля, роли, актерского существования на сцене. Умела не только смотреть, но и видеть, не только наблюдать, но и жить ритмами слова, речи, драмы….Ее ленинградские фотографии той поры не просто документ времени, но уже историческая художественная ценность. Это не картинки ушедшего. Это отражение эпохи, в которой вызрело будущее».

АЛИСА ФРЕЙНДЛИХ И ИГОРЬ ВЛАДИМИРОВ. ВМЕСТЕ И ПОРОЗНЬ

(фрагмент главы)

В 1974 году в залах Дворца искусств на Невском проспекте состоялась первая выставка ленинградских театральных фотографов, в которой я принимала участие. В то время я состояла штатным фотографом Драматического театра им. В.Ф. Комиссаржевской. Игорь  Владимиров, главный режиссер Театра им. Ленсовета, пришел на выставку, и мне передали, что он приглашает меня работать в свой театр. Я долго не раздумывала. 

Для начала меня пригласили снять какой-то спектакль Театра им. Ленсовета. Сижу в зрительном зале, снимаю. Дверь отворяется и сзади меня усаживается Владимиров. В антракте я к нему поворачиваюсь, но он смотрит на меня хмуро, и чуть ли не во весь голос спрашивает у кого-то из работников театра: «А это кто такая?» –  «Так это же и есть Аловерт». 

На самом деле, мы уже были знакомы с Игорем Петровичем. За несколько месяцев до описываемого момента мы вместе «гуляли» на каком-то банкете во Дворце искусств. Выпито было, по-видимому, довольно много. Я-то, во всяком случае, хотя бы помню, как мы с Игорем Петровичем притулились к стене в коридоре, и он, держа меня за руку, рассказывал какие-то смешные истории. Историй не помню, хотя помню что смешные. Владимиров не помнил ни самого факта нашего разговора, ни меня. 

Так я начала работать в театре на Владимирском проспекте. Театр был в расцвете. Владимиров создавал необычную для русского театра стилистику, синтез комедии, гротеска и лирики, ставил яркие театральные представления, пронизанные музыкой. Публицистика, комедия, мелодрама – все использовала причудливaя фантазия Владимирова. Режиссер включал в свои спектакли зонги. Для русского театра это было непривычным. Зонги ввел Брехт, у него это были интермедии, авторские комментарии к действию.  У Владимирова зонги стали внезапным обращением героев к публике, иногда в самый напряженный момент действия. 

Владимиров собрал в своей труппе многих прекрасных ленинградских актеров. В 1976 году открыл на второй малой сцене молодежную студию (случай в то время беспрецедентный), где играли выпускники Театрального института (Владимиров вел там курс актерского мастерства и целый курс принял в театр на работу).  Некоторые из них в наше время – знаменитости. Я с ними дружила, они прибегали в перерывах (а иногда и в антрактах во время спектакля) в мою фотолабораторию «под красным фонарем», как они говорили (театр оборудовал для меня специальное помещение, печатать фотографии можно было только при красном свете). Молодые актеры были увлечены своей работой в театре, «рвались на сцену», и снимать их было большим удовольствием.

И среди основной труппы у меня были свои друзья и зрительские пристрастия. Но главное – в театре играла Алиса Фрейндлих, одна из лучших русских актрис.

И многие годы Владимиров создавал репертуар прежде в расчете на Алису.

Я впервые снимала Фрейндлих в «Укрощении строптивой». Критики усматривали в этой музыкальной комедии то ли «облегченного Шекспира», то ли, напротив, видели в ней тему подавления свободы личности. Мне казалось, что в постановке Владимирова вся история сводилась к увлекательному поединку между двумя веселыми людьми, «не такими, как все», которые встретились и полюбили друг друга. И Фрейндлих, и Дмитрий Барков играли этот поединок страстно, с бешеной энергией, которая выплескивалась и в песенных монологах- зонгах. В конце спектакля, когда «укрощенная» Катарина учит жен повиновению, не было в игре Алисы ни капли самоуничижения и покорности. Они продолжали разыгрывать свой «спектакль на публику», весело, влюбленно, обмениваясь лукавыми взглядами.

Эти обращения к публике и отдельные сцены вызывали бурные аплодисменты.  Фрейндлих – очень музыкальная актриса, поэтому исполнение зонгов составляло одну из притягательных сторон ее многогранного дара.