Текст: Ольга Лапенкова
Кольцевая композиция — это повтор определённых элементов в начале или конце произведения.
«Строгая» кольцевая композиция подразумевает, что повторяется какая-либо фраза: дословно или с минимальными расхождениями. Такое положение дел характерно для лирических произведений. Вот, пожалуй, самое знаменитое стихотворение с кольцевой композицией:
- Ночь, улица, фонарь, аптека,
- Бессмысленный и тусклый свет.
- Живи ещё хоть четверть века —
- Всё будет так. Исхода нет.
- Умрёшь — начнёшь опять сначала,
- И повторится всё, как встарь:
- Ночь, ледяная рябь канала,
- Аптека, улица, фонарь.
- А. А. Блок, 1912
Строгость композиции здесь соответствует состоянию лирического героя. Весь мир для него — «бессмысленный и тусклый», но самое страшное, что герой не верит в возможность счастья даже после смерти: он уверен, что для каждого живущего «повторится всё, как встарь». В такой картине мира нет места чему-то случайному, непредсказуемому, чудесному — поэтому и текст организован предельно лаконично.
Если кольцевая композиция более «вольная», то фраза может повторяться не в самом-самом начале, а несколько строчек спустя, но сути это не меняет:
- Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд
- И руки особенно тонки, колени обняв.
- Послушай: далёко, далёко, на озере Чад
- Изысканный бродит жираф.
- Ему грациозная стройность и нега дана,
- И шкуру его украшает волшебный узор,
- С которым равняться осмелится только луна,
- Дробясь и качаясь на влаге широких озёр. <...>
- Я знаю весёлые сказки таинственных стран
- Про чёрную деву, про страсть молодого вождя,
- Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
- Ты верить не хочешь во что-нибудь кроме дождя.
- И как я тебе расскажу про тропический сад,
- Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав.
- Ты плачешь? Послушай... далёко, на озере Чад
- Изысканный бродит жираф.
- Н. С. Гумилёв, 1907
Здесь кольцевая композиция также помогает нам лучше понять героя, и он совсем не такой, как у Блока. Герой Гумилёва вовсе не разочаровался в жизни. Наоборот, он очарован, опьянён ею — и хочет поделиться своим восторгом с любимой девушкой. А когда понимает, что у него не получилось, решает попробовать ещё раз.
Вот только кольцевая композиция — это не обязательно повтор какой-либо фразы. Иногда автору важнее воспроизвести не слова героя, а ситуацию, в которой тот оказался. Поэтому писатели частенько «посылают» своих персонажей в одни и те же локации — чтобы мы могли проследить, насколько сильно они изменились, пока шли из точки А в точку Б (точнее, в случае с кольцевой композицией, из точки А в точку А).
WARNING! ОСТОРОЖНО! 警告!
Дальнейший текст содержит спойлеры к произведениям «Медный всадник», «Мцыри» и «Обломов». Предупреждён — значит вооружён!
Кольцевая композиция в поэме «Медный всадник»
Главный герой поэмы А. С. Пушкина «Медный всадник» Евгений дважды оказывается рядом с одним и тем же зданием. В первый раз это происходит во время наводнения. Молодой человек, жизнерадостный, трудолюбивый и полный планов на жизнь, не успевает добраться до дома и спасается от бешеных волн, сидя верхом на мраморном льве:
- Тогда, на площади Петровой,
- Где дом в углу вознёсся новый,
- Где над возвышенным крыльцом
- С подъятой лапой, как живые,
- Стоят два льва сторожевые,
- На звере мраморном верхом,
- Без шляпы, руки сжав крестом,
- Сидел недвижный, страшно бледный
- Евгений... <...>
Потом с ним происходит много плохого. Настолько плохого, что Евгений не находит в себе сил это выдержать. И вот, опустошённый, отчаявшийся, он снова — причём совершенно случайно — оказывается там, где всё начиналось:
- ...Тихонько стал водить очами
- С боязнью дикой на лице.
- Он очутился под столбами
- Большого дома. На крыльце
- С подъятой лапой, как живые,
- Стояли львы сторожевые,
- И прямо в тёмной вышине
- Над огражденною скалою
- Кумир с простёртою рукою
- Сидел на бронзовом коне… <...>
Разница между Евгением, спасавшимся от наводнения, и между Евгением, ставшим бродягой, настолько сильная, что нам кажется, будто автор рассказывает о разных людях. Но это не так. Просто у каждого из нас есть тёмная сторона, которая глубоко спит — и пробуждается только в случае колоссальных потрясений.
Кольцевая композиция в поэме М. Ю. Лермонтова «Мцыри»
Ещё один пример произведения, где главный герой бродит вокруг одного и того же места, — поэма М. Ю. Лермонтова «Мцыри» о юном горце, который волею судеб был оторван от семьи. Дело было во время Кавказской войны: мальчик, захваченный в разгромленном ауле, должен был стать чем-то вроде трофея. Скорее всего, его привезли бы в Москву или Петербург и пристроили в какую-нибудь дворянскую семью. Вот только до столиц парнишка не доехал. Его пришлось оставить в монастыре, попавшемся по пути:
- Однажды русский генерал
- Из гор к Тифлису проезжал;
- Ребёнка пленного он вёз.
- Тот занемог, не перенёс
- Трудов далёкого пути; <...>
- Томился, даже слабый стон
- Из детских губ не вылетал,
- Он знаком пищу отвергал
- И тихо, гордо умирал.
- Из жалости один монах
- Больного призрел, и в стенах
- Хранительных остался он,
- Искусством дружеским спасён…
Как и с Евгением из «Медного всадника», с Мцыри тоже случилось много плохого. И, что самое печальное, он тоже не мог на это повлиять. Бросив вызов самой судьбе и потерпев неудачу, главный герой оказался на том же месте, где его лет десять назад бросил «русский генерал»:
- Вдруг дальний колокола звон
- Раздался снова в тишине —
- И тут всё ясно стало мне...
- О, я узнал его тотчас! <...>
- И смутно понял я тогда,
- Что мне на родину следа
- Не проложить уж никогда… <...>
- Так я найден и поднят был...
- Ты остальное знаешь сам.
- Я кончил. Верь моим словам
- Или не верь, мне всё равно.
- Меня печалит лишь одно:
- Мой труп холодный и немой
- Не будет тлеть в земле родной...
Даже монах, которому приходится выслушивать так называемую исповедь главного героя («так называемую», потому что в исповеди должно быть раскаяние, а Мцыри ни о чём не жалеет), — тот же, что выхаживал пленника, когда он был ещё ребёнком. И вот Мцыри рассказывает ему о своей боли, ничего не скрывая, ничего не боясь… но не может достучаться до единственного человека, с которым у него появилась хоть какая-то душевная близость. Чем же Мцыри так не угодил автору, что тот послал ему столько несчастий?
Кольцевая композиция в романе И. А. Гончарова «Обломов»
Неочевидный случай кольцевой композиции — роман И. А. Гончарова «Обломов», а точнее, сюжетная линия главного героя. Казалось бы, вокруг одного и того же дома/леса/монастыря он не бегает... Но если смотреть не на детали, а на саму суть, станет понятно, что центральный персонаж всё-таки очутился в той чудесной деревне, где родился и вырос — и где всё было тихо, лениво, спокойно. Короче, идеально. Помните, как начинается глава «Сон Обломова»?
Как всё тихо, всё сонно в трёх-четырёх деревеньках, составляющих этот уголок! Они лежали недалеко друг от друга и были как будто случайно брошены гигантской рукой и рассыпались в разные стороны, да так с тех пор и остались.
Как одна изба попала на обрыв оврага, так и висит там с незапамятных времён, стоя одной половиной на воздухе и подпираясь тремя жердями. Три-четыре поколения тихо и счастливо прожили в ней.
Кажется, курице страшно бы войти в неё, а там живет с женой Онисим Суслов, мужчина солидный, который не уставится во весь рост в своём жилище. <...> Крыльцо висело над оврагом, и чтоб попасть на крыльцо ногой, надо было одной рукой ухватиться за траву, другой за кровлю избы и потом шагнуть прямо на крыльцо…
Всё странно, нелогично, местами опасно, но невероятно привлекательно! Переехав в столицу, главный герой скучал по родным местам, но не возвращался: о какой поездке может идти речь, когда тебе трудно даже выйти на улицу? И всё-таки заветное желание Ильи Ильича исполнилось. Переехав к Агафье Пшеницыной, он наконец-то почувствовал себя как дома. Оказалось, что Обломовка — это не место, а состояние души.
Секрет успеха
И всё-таки, почему кольцевая композиция — простейший, казалось бы, приём — не перестаёт нас удивлять? Почему, обнаружив героя в тех же обстоятельствах, но в другом расположении духа, мы шепчем: «Ого, ну автор и напридумывал»? И почему этот приём не только «подстёгивает» нас эмоционально, но и помогает найти ключи к авторскому замыслу, понять характер персонажей и — как бы пафосно это ни звучало — всерьёз научиться чему-то у вымышленных людей?
Причина, пожалуй, в том, что кольцевая композиция основана на совпадениях, которые кажутся невозможными. Однако любое совпадение — это парадокс: оно настолько же маловероятно, насколько и неизбежно. Это подтвердит любой человек, который ставил эксперименты с игральным кубиком: в какой-то момент кубик начинает «глючить», одно и то же число выпадает пять или шесть раз подряд. А ещё чудесные совпадения рано или поздно происходят в жизни любого человека. Наверняка и вы, читатель, хотя бы раз встречали соседа, прогуливаясь по незнакомому городу, или успевали на последнюю маршрутку, которая чудом не ушла по расписанию.
Итак, совпадения кажутся нереальными. И при этом происходят на каждом шагу, просто не всегда — с нами. А если они приключаются именно в нашей жизни, то запоминаются на долгие годы. Именно поэтому мы охотно верим авторам, герои которых оказываются «внутри» кольцевой композиции. Умом мы понимаем, что чудесных совпадений не бывает, но жизненный опыт убеждает нас в обратном.
Евгений из «Медного всадника» оказывается у одного и того же дома на Сенатской площади; вольная жизнь Мцыри начинается и заканчивается на одном и том же «квадрате» земли. С точки зрения статистики это маловероятно. Ведь Евгений бродит по Петербургу бесцельно и может очутиться в любой точке города, который занимает порядка 1400 м², а Мцыри одержим идеей оказаться как можно дальше от монастыря. Однако спонтанные траектории замыкаются, образуя круг. Это почти невозможно — но это происходит почти с каждым человеком.
Так что, «застряв» в кольцевой композиции, герой кажется нам ещё более объёмным и вызывает ещё больше сочувствия, ведь иногда в ней «застреваем» и мы сами. Главное, чтобы автор не переборщил с чудесными (или, наоборот, ужасными) совпадениями. Они как мышьяк: в малых дозах это лекарство, в больших — яд.