Текст: Петр Моисеев
Обложка предоставлена издательством
Ти Кинси. «Тихая сельская жизнь»
Пер. с англ.: В. Найденов
М.: Эксмо, 2018
Четыре года назад Кинси начал писать серию криминальных романов (которые сам считает детективными) о леди Хардкасл. Время действия первого романа цикла, «Тихая сельская жизнь», - 1908 год, место действия — английская деревня, героиня — эксцентричная сыщица-любительница. Казалось бы, чего еще можно желать? Оказывается, многого.
Начнем со времени и места действия. Конечно, в детективе и то и другое всегда условно; и все же единственное, что можно сказать об эдвардианской Англии Кинси, - «не верю». Не верю ни в таких леди, ни в таких слуг, ни в такие диалоги. Ясное дело, у русского (да и, наверное, у английского) читателя представления об Англии стадесятилетней давности основаны по большей части на книгах того времени. Но что поделать — это действительно главный наш ориентир. И если герои Кинси похожи на не очень хороших актеров в любительском спектакле, то это, безусловно, минус. Кроме того, в 1908 году главная героиня еще никак не могла пожелать выступить в роли сыщика, который в финале собирает всех подозреваемых и называет преступника: такие сцены в детективе начинают входить в моду никак не раньше 1910-х годов. Так что представления об истории любимого (?) жанра у Кинси тоже приблизительные.
Леди Хардкасл больше всего напоминает «сыщиц» из дамских романов — очень эксцентрична, очень активна… ну и на этом ее достоинства заканчиваются.
Правда, это именно она догадывается, что первая смерть в романе — убийство, а не самоубийство. Но, видимо, эта догадка исчерпала ее ресурсы, и в дальнейшем интеллектом она не поражает, а преступника в финале устанавливает лишь потому, что прочитывает телефонограмму, адресованную инспектору, который ведет следствие. Так что совершенно непонятно, с какой стати этот самый инспектор Сандерленд вдруг проникается к леди Хардкасл доверием и уважением.
И нельзя сказать, чтобы личность убийцы поражала воображение. В романе, собственно, расследуется убийство некоего молодого человека Фрэнка Пикеринга, найденного повешенным в лесу близ деревни Литтлтон Коттерел. Сюжет разворачивается примерно так: сначала на сцену выходит первый подозреваемый — потом выясняется, что убитый повздорил с еще одним знакомым, - потом называется третий возможный мотив для убийства. Этот третий мотив упоминается еще в середине книги, причем совершенно ясно, что собака зарыта именно здесь, — тем не менее совершенно очевидные выводы из вновь открывшихся фактов откладываются до финала. Читателя тем временем пытаются отвлечь другим убийством, совершенным по соседству, хотя понятно, что преступник здесь тот же самый, что и в первом случае, а в первом случае он, напомню, практически установлен (если не для героев, так для читателей).
Так что не только какая-никакая загадка, но и просто неожиданные повороты в сюжете вообще и в финале в частности отсутствуют,
злодеями оказываются самые подозрительные лица, а спрятанные вещи находятся в местах, которые обыскал бы даже самый ленивый полисмен.
Вполне возможно, что из истории, придуманной Кинси, и можно было бы сделать детектив. Например, можно было бы показать, что оба убийства, несомненно, совершены одним человеком (у Кинси мы об этом скорее догадываемся), а потом задаться вопросом: что же объединяет молодого крикетиста и трубача из оркестра? Можно было бы что-то сделать — если бы автор имел представление о жанре, в котором пытается писать.
В издательской аннотации утверждается, что
Кинси «выворачивает наизнанку золотые стандарты Кристи и Конан Дойля».
Если у автора действительно было такое намерение — оно явно не удалось. Все выворачивание наизнанку сводится к тому, что героиня достаточно эмансипирована и склонна игнорировать условности, а ее служанка Флоренс (она же повествователь) умеет драться. К сожалению, если в детективе нет загадки, то никакими необычными героями его не спасешь. Кроме того, мало придумать своим героиням характерные черточки: эти черточки надо еще суметь выгодно подать. Но ни эксцентричность и таинственное прошлое леди Хардкасл, ни выдающиеся способности левой пятки Флоренс не производят особого впечатления.
Что ни говори, а русский ретродетектив на фоне современных ему опусов Кинси и ему подобных выглядит куда достойнее.
