«Русский амаркорд»: тонкости перевода по Евгению Солоновичу

Текст: Андрей Мягков

Переводчик и поэт Евгений Солонович, почитающийся в России «главным по итальянской поэзии», должен был улететь в Италию, на свой творческий вечер в Сиенском университете — но волею судеб задержался и на радость всем любителям итальянской поэзии смог лично посетить презентацию вышедшей в РЕШ книги «Русский амаркорд. Я вспоминаю». Книга эта — диалог мэтра с его учеником и младшим коллегой, писателем, журналистом и переводчиком с итальянского Михаилом Визелем, и стоит сразу отметить, что «я вспоминаю» тут не для красного словца. Благо Евгению Михайловичу действительно есть что вспомнить: это для нас Ахматова или там Бродский — страницы в учебнике литературы; Солонович же знал их и многих других лично. Не говоря уж о собственной биографии — за девять десятилетий жизни и с ним, и со страной произошло столько, что одной книги мало будет.

«Ученики – как шпионы, бывшими не бывают», — начал Визель рассказ о том, как появлялся «Русский амаркорд». Он «давно хотел подкатиться к Евгению Михайловичу, но как-то стеснялся — как это я буду наскакивать с вопросами о том, о сем». А после выхода своей книги «Создатель» об Антоне Носике, ставшей финалистом «Большой книги», понял, что «дальше откладывать невозможно и мне есть что предъявить». Он предложил Солоновичу поговорить «под диктофон», а Елене Шубиной — издать результаты этих разговоров, и к «его смущению и восторгу, обе стороны на это радостно согласились. А дальше уже началась работа журналиста: надо разговорить собеседника, раскрыть его. Это было сложно, потому что Евгений Михайлович — мой литинститутский учитель, я понимаю эту разницу <...> При этом я все-таки немного больше, чем интервьюер — я и сам действующий переводчик. Ну, получилось что получилось».

Михаил Визель (слева) и Евгений Солонович. Фото: Андрей Мягков

«Если мы начинаем с жанра книги, — продолжила Анна Ямпольская, переводчик, руководитель итальянского семинара в Литинституте имени А. М. Горького и еще одна ученица Солоновича, — то есть книги, в которых переводчики рассказывают о себе сами. Но Евгений Михайлович не раз говорил, что он сам про себя книгу писать не будет. Есть, с другой стороны, интервью с переводчиками, в том числе устные — я помню, Миша мне в свое время говорил, что на идею побеседовать с Евгением Михайловичем его подтолкнул подкаст на сайте "Арзамас", где есть беседа с переводчиком Павлом Грушко. Но эта книга отличается и от первых, и от вторых, потому что это беседа равных собеседников. На мой взгляд, это скорее приближается к диалогам Бродского с Соломоном Волковым».

Слово перешло к Солоновичу — поблагодарив издателя, редактора и соавтора, мэтр отметил, что «когда читал то, что выходило из-под его пера, я удивлялся сам себе: я даже не знал, какой я хороший переводчик, какую жизнь интересную я прожил. Эта книга хороша тем, что она очень много говорит обо мне». И выразил уверенность, что в Италии эту книгу непременно ждет успех: на своем грядущем творческом вечере он планирует читать фрагменты как из своей недавно вышедшей книги стихов «Моя Италия», так и из «Русского амаркорда».

Фото: Сергей Куксин/РГ

Поговорили о структуре книги, которая не ограничивается биографией и разговорами, а порой и спорами двух переводчиков о тонкостях этого самого перевода: в текст также вмонтированы фрагменты предыдущих интервью с Солоновичем (в том числе сделанных итальянскими переводчиками и закономерно задающих совсем иную оптику) и многочисленные стихи. Не обошли стороной и самый животрепещущий: почему, собственно, амаркорд? «Ну, во-первых, разумеется, Италия – говорим "Солонович". Кроме того, что Италия — конечно, Крым. Евгений Михайлович родился и вырос в довоенном Крыму, и я в своей голове сопоставил то идеализированное детство при жестком тоталитарном режиме, которое мы видим в фильме Феллини "Амаркорд", с детством советского мальчика в Крыму». «Я мысленно рифмую "Рим" и "Крым"», — прочитал следом Солонович несколько строк из своего стихотворения, как бы подтверждая сказанное.

Ямпольская в свою очередь отметила легкость книги и самого взгляда Солоновича на жизнь: «Евгений Михайлович ни разу не позволяет себе жаловаться на кого-то. Читаешь книгу — и кажется, что это был очень легкий путь, что плохих людей в его жизни не встречалось, злых редакторов не попадалось, печатали охотно, а вокруг были красивые женщины. И мне кажется, вот этой легкости в отношении к собственной жизни, этому умению не сосредотачиваться на обидах мы все должны у него поучиться».

Что ж, будем стараться.