Текст: Дмитрий Шеваров
1.
Виктор Васильев родился в Гатчине. Живет в деревне Лампово Гатчинского района Ленинградской области. Выпускник журфака Ленинградского университета. Поэт. Церковный историк. Секретарь комиссии по канонизации святых Гатчинской епархии, автор жития и акафиста небесной покровительнице города Гатчины преподобномученице Марии Гатчинской. Недавно у Виктора вышел поэтический сборник «Тебе поем…», названный по первым словам из Евхаристического канона Божественной литургии: «Тебе поем, Тебе благословим…»
Аленький цветочек
- Пролетают незримо
- года полустанками…
- И никто не считает
- бессчётных потерь.
- Что ж ты шепчешь в ночи
- про цветочек свой аленький:
- «Ах, цветочек мой аленький,
- где ты теперь?»
- Не грусти ни о чем.
- Разве это утрата?
- Наше время не то,
- чтоб «слезою туманился взор».
- И восхода не видно теперь уж,
- не то, что заката,
- и безглазые сумерки
- входят по-волчьи во двор.
- Я пойду за вином,
- а потом посижу на завалинке.
- Там морозные ветры,
- как первые строки, чисты.
- И услышу, как шепчешь ты где-то:
- «Цветочек мой аленький?
- Не под снегом ли ты?
- Не под снегом ли ты?»
- «Нас не надо жалеть»,
- ибо нас никогда не жалели.
- Той печати никто никогда
- и ничем не сотрет.
- Мы приучены жить
- даже в эти лихие метели.
- Мы приучены петь,
- даже если никто не поет.
- Я войду в этот дом,
- обветшавший, убогий и старенький.
- И услышу опять
- из предвечной почти темноты,
- как прошепчешь во тьму ты:
- «Цветочек мой аленький,
- не в чужих ли полях
- прорастаешь репейником ты?»
- Ах, как много побито
- на нашей войне безымянной!
- Сколько сломано судеб
- и радостных жизней ушло!
- Да простит нас Господь
- в этой тьме ледяной и туманной,
- что не то и не там,
- и не так мы искали тепло.
- Но подснежники вновь
- бирюзою проточат проталинки.
- И пробьется весна
- из-под вечной почти мерзлоты.
- И услышу, как будто сквозь сон я:
- «Цветочек мой аленький,
- как сумел уцелеть
- среди этого холода ты?»
***
- Когда с того вернешься света,
- То ничего роднее нету,
- Чем в красных кленах старый парк,
- Чем треск поленьев в печке жаркой,
- Чем солнца луч – скупой, неяркий,
- Размывший пустоту и мрак.
- Когда вернешься, то внезапно
- Полюбишь снега зябкий запах
- И ледяной простор зимы,
- И меда вкус, и чашку чая,
- И то, что, всем и все прощая,
- Ты новой радостью омыт.
- Когда вернешься с полдороги,
- Тогда поймешь, что мы не боги,
- Что надо без причин любить
- Все, что болело и томило,
- И пролетело мигом мимо.
- Что быть могло или не быть.
- Узнаешь пруд и двор знакомый,
- Скамейку, очертанья дома,
- Где снегиревая заря.
- Узнаешь, что когда ты светел,
- То путь подсказывает ветер
- И все случается не зря.
* * *
- Иволга, напой мне песню
- И печаль сойдет на нет,
- Лишь услышу твой небесный,
- Позабытый мной привет.
- Все, что было, сплыло, сдуло.
- Ни дороги, ни огня.
- Жизнь, конечно, обманула
- И не одного меня.
- Злые сны и мысли злые,
- Мир земной лежит во зле.
- Почему мы, неземные,
- Прилепляемся к земле?
- Но согреет сердце песня,
- Не попавшаяся в клеть,
- Чтоб о вечном и небесном
- Без печали петь и петь.
- Петь и петь, чтоб ни случилось,
- Чтобы ни было с тобой,
- Про спасительную милость
- Над твоею головой.
* * *
- Осень. Томик Пушкина
- Да копорский чай.
- Ничего мне лучшего
- Ты не обещай.
- В эти дни беспечные
- Солнце на лице.
- Вяжет сети вечности
- Осень на крыльце.
- По такому случаю
- Помолчу и я,
- Слушая беззвучную
- Песню бытия.
- Дома полутемного
- Огонек ночной.
- Смысла обретенного
- Праздничный покой.
- Горести заброшу ли,
- Отгоню печаль.
- Закатилось прошлое
- В золотую даль.
- Новый день безвестный
- И велик, и прост.
- И во мгле небесной
- Рой морозных звезд.
* * *
- Я вышел из рая в смущенье,
- Нагой, одинокий, слепой.
- Побрел и нашел утешенье
- В гостинице мрачной земной.
- Там кровью пропитаны стены,
- Злосмрадный струится туман,
- Там злоба, коварства, измены,
- Неверие, страх и обман.
- Там нищий и царь, соревнуясь,
- Стремятся убить и украсть…
- И как я хотел на мгновенье
- В оконное глянуть стекло!
- И в мутном, заплеванном этом,
- Оконном когда-то стекле,
- Нездешним был тронут я светом,
- Струившимся в розовой мгле.
- И этой невидимой славой
- Лучей, исходивших вразброс,
- Являлся мне частию малой,
- На мир призирая, Христос.
- И я несказанно поверил,
- Что час приближается мой.
- Что скоро прикрою я двери
- Гостиницы мрачной земной.
- И прямо с чужого порога,
- Откинув дырявый мешок,
- Я выйду иною дорогой,
- Чем та, по которой пришел.
2.
Вот что по просьбе «Календаря поэзии» рассказывает о себе художник Илья Козлов: «Моё детство прошло в деревне Богатыри в Ленинградской области. Потом мы перебрались в Приозерск. Родители постоянно рисовали — папа акварели делал, мама работала над иллюстрациями. Я стал художником. Стихи я тоже писал с детства, но всерьёз не занимался поэзией, пока лет в тринадцать меня не заметил наш преподаватель истории, приозерский поэт Владимир Иванович Аксенов…»
Молитва
- Поблёкших трав увял венок.
- Помилуй, Господи, помилуй!
- Подай мне в поле огонёк,
- Даруй движенье крови в жилах.
- Аминь, аминь. Да будет так,
- Учи меня словами правды,
- Да будет жизнь моя проста,
- Как те просты на склоне травы.
- Ведь я, подобно им, живу,
- Колеблем ветрами под небом,
- Но день и ночь Тебя зову:
- От бурь житейских скрыться где бы?
- Аминь, аминь. Меня суди,
- Господь, за все грехи поэта,
- Но как былинку, пощади,
- И не сжигай на склоне лета.
* * *
- Заболел я – взял, и заболел,
- И, поддавшись давнему желанью,
- Разобрал местечко на столе,
- Сел писать стихи осенней ранью.
- Мир дремал, рождался новый век,
- Пеленал планету звёздный пояс,
- Лишь один печальный человек
- Размышлял, о чем-то беспокоясь.
- А за шторой темные леса
- Мне свои являли силуэты…
- И никак не мог я описать
- Этот час, далекий от рассвета.
* * *
- Я покамест учусь у природы
- И от сплетен держусь в стороне.
- Я покаюсь – был груб и юродив
- И любезен с людьми не вполне.
- Был журчаньем ручьев очарован,
- А речей человечьих бежал,
- Был по-детски упрям и неровен,
- Но зато не растратил свой жар.
- Но за то – за молчанье, за веру,
- За нехитрое это житье –
- Звери мне доверяли, как зверю,
- И трава знала имя мое.
* * *
- Не верю я дурным приметам,
- Не доверяю глупым снам.
- Сгорит весна, и станет лето
- Любовью в дом стучаться к нам.
- Нальются яблоки росою,
- Зрачки напьются бирюзы,
- И крылья дрогнут за спиною –
- Четыре, что у стрекозы.
- И мы помчимся над лугами,
- Над серебром звенящих верст.
- И станет озеро под нами
- Светиться капельками звезд.
* * *
- У меня ничего нет на свете:
- Только пламя зари на рассвете,
- Только долгий, изменчивый сумрак,
- Только тонких деревьев рисунок
- Да в окошке блуждающий полдень,
- Только дождь, чтоб ладони наполнить
- Под железной трубой водосточной,
- Милой – в памяти образ неточный,
- Свет, сквозь окна текущий из комнат,
- Голоса, что близки и знакомы.
- Сердце, что молодеет весною.
- Детство, в сердце навеки живое.
* * *
- Весна улыбнулась сквозь слёзы,
- Капели смахнул ветерок,
- И белые плечи берёзы
- Тончайший окутал дымок.
- И так засияло ручьями,
- Что бедному сердцу невмочь,
- А ветер вздохнул – закачались
- Сирени в прозрачную ночь.
- И стало так больно и тихо
- На этой влюблённой земле,
- Что звонко, и томно, и лихо
- Запел соловей в тишине.
3.
Священник Евгений Шилов уже знаком нашим читателям. В «Календаре поэзии» он открыл для нас творчество забытой поэтессы Серебряного века Галины Галиной. Отец Евгений родился в городе Вязники Владимирской области. Служит и преподает в Москве. Переводчик с латыни, английского, французского и немецкого языков.
Всенощное бдение
- Усталая истома улеглась
- Мне на колени, жалобно мурлыча.
- И не сопротивляясь, не бранясь,
- Беспрекословно стал ее добычей.
- А за окном уже совсем темно,
- И мокрый зонт стоит, прижавшись к двери,
- И ночь вползла в открытое окно,
- И шарф, как змей, уснул на секретере…
- И мир уснул. И только я в ночи,
- Как страж у входа в царские чертоги,
- Ловлю лампады нежные лучи,
- Молюсь за мир и думаю о Боге.
Возвращение блудного сына
- И всякий друг когда-нибудь предаст,
- И белый лист окажется исписан.
- Как мудрый отмечал Экклезиаст,
- Всяк человек печалию пронизан.
- И у любой дороги есть конец,
- Которая становится началом.
- И нас вдали ждет любящий Отец
- С морщинами на лике исхудалом.
- Как блудный сын, забывший обо всем,
- Бреду по бездорожью, по ухабам.
- Со свиньями в корыте пищу ем,
- Толкаясь в этом стойле косолапом.
- И я забыл, что истина – не здесь,
- Здесь правды нет. И родина далече,
- Там, где Отец. И я собрался весь,
- Восстал с колен, и распрямились плечи.
- Иду к тебе, Твой недостойный сын,
- Я горько в этой жизни обманулся…
- Прими меня, Отец и господин,
- Твой блудный сын к себе домой вернулся.
4.
Из письма Ольги Банар (публикуется под псевдонимом Асова, живет в США): «Родилась в городе Ухта. Успела побыть пионеркой, комсомолкой – уже нет. Училась в художественной школе. Там впервые услышала о том, что всё мировое искусство так или иначе – о Христе. Самая любимая и подходящая техника – акварель. Чтобы чисто, прозрачно, быстро. A la prima.
После школы – МГУ, географический факультет. Помню – всегда со мной эта мысль – все люди как люди, а я вроде здесь совершенно случайно.
Стихи начала писать в 16 лет, в период первой школьной любви. Дневник начала писать раньше, в 10 лет. И пишу до сих пор всё о том же: кто я? Кто Ты? О любви, о желании любви, о поиске Смысла...
- Кто я?
- До сих пор ищу ответ.
- Я – душа, в которой
- смерти нет!
В молодости всё так быстро закрутилось, завертелось.
Учёба. Горы. Восхождения. Скалолазание, Rope jumping, горные велики, каяки, ролики, горные лыжи, парапланы, сноубординг… Поездки, приключения, встречи… Любовь. Эмиграция. Поиски смысла. Стихи.
- Мои стихи?
- Они «мои» – как Небо,
- Мои – как жизнь – «моя»,
- как дочь, как дом, как дождь...
И сейчас поиск всё продолжается. Я иду по грани между житейским, мирским и вечным.
- Господи!
- Научи, как расслышать
- глас тонкого хлада;
- Дуновение тихого ветра
- от прочих суметь различить.
- Научи быть лампадою тихой
- Пред Тобою, иконой Твоею,
- Твоим отраженьем;
- Научи как огонь благодати
- Твоей в своём сердце
- суметь сохранить…
