Сколько стоит гуманитарий?

Текст: Наталья Лебедева

Фото с сайта ОТР

Литературный критик Николай Александров известен своими радио- и телепередачами, посвященными книгам и их авторам. Последние пять лет он ведет программу «Фигура речи» на Общественном телевидении России. За это время в его студии побывали все, кто так или иначе вовлечен в современный литературный процесс. ГодЛитературы.РФ расспросил Николая Александрова о том, как интернет изменил отношение к писателям, чему старшее поколение может научиться у молодых авторов и когда человечество, поглощенное гаджетами, осознает истинную ценность гуманитарного знания.  

Вы приняли участие в проекте «Настоящее будущему», который стал логичным продолжением Большого всероссийского фестиваля детского и юношеского творчества. Расскажите об этом подробнее… Что вам важно было донести талантливым ребятам?

Николай Александров: Моя роль была очень скромная – я всего лишь написал статью для сборника «Настоящее будущее. Большой фестиваль. Избранное», в который вошли работы талантливых ребят – участников фестиваля. А все лавры по праву принадлежат историку, это она все придумала и организовала. И это была ее идея соединить детские работы со статьями-пожеланиями известных писателей, критиков, журналистов – Эдварда Радзинского, Антона Долина, Константина Мильчина, Бориса Куприянова…

И в чем состояло ваше пожелание?

Николай Александров: Я говорил о том, как изменилось наше мировоззрение и восприятие мира. Хотя сам мир меняется еще быстрее, я бы сказал даже революционно. Люди, отказываясь от реальности, уходят в виртуальное пространство, которое поглощает все человеческое. Честно говоря, такого раньше никогда не было, даже в эпоху расцвета телевидения. И в этом новом мире, постмодернистском или даже пост-постмодернистском, особое значение приобретает, как это ни странно, не содержание высказывания или его форма, а личность того, кто говорит. Это очень любопытный факт, тем более что мы все привыкли отделять текст художественного произведения от автора высказывания, особенно если мы говорим о художественной словесности XX века. А сегодня неожиданно приобрела значение внутренняя ценность самого человека.

Ваша работа – это постоянное общение с теми, кто творит в мире словесности. Герои вашей программы на ОТР осознают важность своей личности, готовы ли к тому, что в их тексте видят прежде всего их самих?

Николай Александров: Уверен, мы все понимаем, что автор и текст – все-таки не единое целое, они, конечно же, отделимы, и еще как. Но ощущение ответственности за свои высказывания, безусловно, присутствует у большинства гостей моей программы. Но речь идет об ответственности особого рода. Не обязательно социальной, этической или моральной. Можно, например, ощущать ответственность художественного плана – стремиться к тому, чтобы слово было полноценным с точки зрения своей художественной значимости. Другое дело, что личность автора почти всегда влияет на наше восприятие его текста. А точнее, собственно человеческая ценность писателя и система его ценностей заставляют нас обращаться к его тексту.

Есть ли различия в том, как относятся к своему творчеству и жизни вообще молодые авторы и писатели старшего поколения?

Николай Александров: Я обратил внимание, что поколение писателей сегодняшнего времени чувствует себя гораздо свободнее и раскованнее, нежели мое, например. И это замечательно. Без этого ощущения свободы, внутренней в первую очередь, творчество невозможно вообще. Но это не значит, что автор или творческий человек вообще, намеренно отказывается от ограничений, жанровых или стилистических. На самом деле на этой системе запретов, ограничений и их нарушений и строится любое творческое высказывание.

Я называю молодых авторов – дети молчавших родителей. Они стали свободнее, но все еще несут в себе тяжесть того молчания, которое охватывало почти весь XX век в российской истории.

Кто из молодых авторов стал для вас открытием? За кем интересно наблюдать?

Николай Александров: Таких писателей много, и все они очень разные. Например, Мария Степанова и ее роман «Памяти памяти» или только недавно заявивший о себе Алексей Поляринов с замечательной книгой «Центр тяжести» и критическими эссе «Почти два килограмма слов». Все это примеры совершенно иного художественного письма и нового мировосприятия. Но при этом в литературе довольно сильная инерция. И когда мы говорим о современном искусстве и, в частности, о литературе, эти лаги иного высказывания остаются одними и теми же на протяжении многих лет. У нас в молодые авторы, попадают писатели, которые достаточно давно существуют в литературе. Тот же Виктор Пелевин. Он демонстрирует вроде бы новый взгляд на мир, литературу… с конца 90-х годов. А это уже четверть века.

Тем не менее, все громче заявляет о себе целый ряд молодых авторов совсем другого поколения. Может, пока они не столько убедительны. Но они свободны и раскованны, и это даст свои плоды.

В «Фигуре речи» вы делаете обзор книг. Ваш выбор как ведущего совпадает с вашим личным выбором как читателя или исследователя?

Николай Александров: В этом вопросе я абсолютно субъективен. Единственное, слежу за жанровым разнообразием книг, о которых рассказываю, и учитываю некоторые социальные маркеры. Популярная книга или автор, громко заявивший о себе, могут быть достаточно далеки от меня, но если они оказываются в центре дискуссии, о них стоит поговорить. Такая книга обязательно попадет в мой обзор, потому что мне интересно разобраться в причинах популярности. Но при этом я стараюсь не говорить о том, что мне не нравится или вызывает раздражение.

Вы дебютировали в качестве поэта и выпустили поэтический сборник «Один год». Решили уйти в лирику?

Николай Александров: Я бы так не сказал (смеется). Люди гуманитарных профессий, и в особенности филологи, вообще-то склонны писать стихи, но редко их публикуют. Приведу пример – Александр Александрович Реформатский, замечательный лингвист, автор классического учебника «Введение в языкознание», писал много шутливых стихотворений, но эта часть его творчества была известна только близким. Критик и литературовед Владимир Яковлевич Лакшин тоже позволял себя разного рода пародии и художественные высказывания помимо собственно критических. Или замечательный прозаик и переводчик Асар Исаевич Эппель писал стихи, неожиданные, острые и очень смешные, которые были опубликованы только после его смерти.

Мне же показалась забавным поэкспериментировать с поэтической формой. Весь сборник – это игра: один год, 52 стихотворения, 365 экземпляров… А в ритмах и интонациях стихов легко узнаются известные лирические произведения. Началось же все с моей работы на одной радиостанции, для которой я делал подборки стихов конца XIX – начала XX века. Казалось, что источник неисчерпаем, но в определенный момент все закончилось, и мне пришлось приводить стихи поэтов даже не второго и не третьего ряда. И тогда я подумал, а почему бы мне самому не написать стихотворения, стилизовав их под нужную эпоху. И я начал писать от лица вымышленных поэтов, но так или иначе связанных с литературной традицией. Почти как Козьма Прутков… Получил от всего этого большое удовольствие. И очень благодарен замечательным художникам Андрею Бондаренко и Юлии Гуковой за то, что поддержали мою игру, придумали и визуализировали главного героя – немного странного, но обаятельного.

Мы говорим с вами о художественно слове, гуманитарном знании как о важной ценности. И возникает вопрос, а сколько сегодня стоит знание гуманитария?

Николай Александров: Если говорить словами рекламы: гуманитарное знание бесценно. Более того, оно никогда еще не было столь значимо и весомо, как сегодня. Все говорят о кризисе гуманитарных наук, кризисе чтения, кризисе высказывания вообще, потому что оно просто растворяется в массе других высказываний. Еще совсем недавно, чтобы высказать свою точку зрения, нужно было долго искать подходящую трибуну. Попасть на страницы газеты или журнала, издать свою книжку – все это вызывало трепет у автора и уважение у окружающих. А сегодня, в эпоху интернета, высказать свою точку зрения стало слишком легко. Так же легко мы научились находить информацию, ведь больше нет «закрытых дверей». Но, несмотря на такую открытость и, казалось бы, неограниченные возможности, мы столкнулись с другой проблемой – а как узнать, что нужно искать. Правильно сформулированный вопрос, предчувствие знания приобретают сегодня наиважнейшее значение. И в этом смысле гуманитарное знание представляет сегодня необыкновенную ценность.

Никого уже не удивить новыми техническими изобретениями, мы привыкли, что техника освобождает человека от каких-то физических препятствий. Но технический прогресс не может расчистить препятствия, связанные с творческой жизнью, воображением, внутренним богатством. И вот тут на помощь приходит гуманитарное знание.