Интервью: Светлана Мазурова/РГ, Санкт-Петербург
Фото: Михаил Зощенко, Валерий Попов/ru.wikipedia.org
Валерий Попов родился 8 декабря 1939 года в Казани. С 1946 года живет в Ленинграде. Автор более 30 книг: "Жизнь удалась!", "Грибники ходят с ножами", "Третье дыхание", "Комар живет, пока поет", "Горящий рукав", "Сон, похожий на жизнь", «Плясать до смерти», «Излишняя виртуозность», «Безумное плавание». Лауреат премий имени Сергея Довлатова, имени Ивана Петровича Белкина, Царскосельской премии, премий журналов «Знамя», «Новый мир», «Октябрь», Новой Пушкинской премии, Государственной премии правительства РФ, Премии правительства Санкт-Петербурга. За книгу «Зощенко» награжден литературной премией имени Н. В. Гоголя.
Почему, выпустив в серии ЖЗЛ книгу о Довлатове, а еще раньше - о Лихачеве, вы взялись за Зощенко?
Валерий Попов: Главный мой интерес (и в книге про Довлатова, и в книге про Лихачева, и в книге про Зощенко) - исследовать, откуда берутся гении, какое переплетение судьбы и истории их порождает. Эпоха Зощенко была потрясающей. Самой плодотворной для литературы (сколько появилось ярких имен!) и самой опасной. В конце 20-х годов выходило двести пятьдесят сатирических журналов - и все раскупались: «Смехач», «Бузотер», «Дуболом», «Бегемот», «Крокодил»… Отменилась старая, традиционная мораль. Вольнее можно было писать. Перед тем, как посадить и расстрелять, дали писателям волю, и они потрясающе разгулялись. И оставили блистательные мифы о себе.
Что в гениях восхищает? Что они замечательно подготовились к вечности. Довлатов - вроде бы пьяница, горемыка, Зощенко - казалось бы, равнодушный и меланхоличный. Но сколько они «подготовили» материалов для исследователей! Огромное количество современников написали о Зощенко, есть его записи и дневники, сохранилась его переписка с поклонницами. Я взялся за этих писателей потому, что надо восстановить их культ, прославить их и в теперешнем поколении. Как-то принято смаковать провалы, поражения, страдания Зощенко. А он был боец! На встрече с английскими студентами в 1954 году он обругал партийных вождей, заявил, что не согласен с ними. Это потрясающий эпизод в его биографии. И Жданов, который якобы Зощенко растоптал, знаменит теперь гораздо меньше, чем «побежденный» им Зощенко. На самом деле Зощенко - победитель.
Лихачев писал, что все гении появились на сломе эпох. Пушкин перешел от романтизма к реализму. Зощенко возник на переходе от капитализма к социализму. Довлатов - на переходе от социализма к капитализму. Многие переживают эти сломы, но только один наиболее ярко рисует этот переход. И теперь эти люди - слава Петербурга, слава России.
Но Зощенко умер в нищете и опале. Ему было отказано в пенсии. Даже похоронить его на «Литераторских мостках», где могилы выдающихся писателей, ленинградские власти не разрешили, и некролог в газете «Ленинградская правда» был крохотным, скромным, похожим на объявление.
Валерий Попов: Почему я завелся написать о нем книгу? Ненавижу, когда смакуют худшее: мол, загубили, затравили… На самом деле, он прожил замечательную, красивую жизнь. Красавец, щёголь, одно время даже богач! Замечательные поклонницы помогали и даже спасали его. Его любили, обожали, узнавали. Даже остановку автобуса «Улица зодчего Росси» кондуктора объявляли: «Улица Зощенко Росси».
А умирать всегда грустно… Хотя именно перед смертью ему дали повышенную пенсию. И именно оформляя ее, он переутомился и тяжело заболел. Чисто зощенковская трагикомическая ситуация, как он писал - «неперка за семь гривен».
В автобиографии Зощенко писал, что родился в Полтаве в 1895 году. А ведь на самом деле - в Петербурге в 1894-м.
Валерий Попов: Это писательская воля, она выбирает версию, которая ему в данный момент подходит. Может быть, ему это было нужно для какого-то рассказа. Может, насчет пенсии волновался. Сходство с Гоголем, тоже родившимся в Полтавской губернии, очень его занимало, он всячески обыгрывал их сходство. Все гении - мастера имиджа…
Что новое, неожиданное открылось вам в ходе работы?
Валерий Попов: Я очень благодарен коллекционеру Александру Александровичу Бессмертному, он всю жизнь собирает материалы про Зощенко, дал мне старые газеты и журналы, и я нырнул в то время, посмотрел, как там жили. Интереснейшие параллели с современностью! Писали, что хорошо идут маленькие книжицы, малограмотные поселяне покупали их за 2 копейки, читали, наслаждались. Зощенко с гирляндой своих тоненьких книжек удачно «вписался в маркетинг». Роскошные тома в золоте были тогда не ко времени. Интересно было узнавать подробности про Первый съезд советских писателей в 1934 году, про «Ленинградское дело», про литературный бомонд того времени (сейчас такого даже близко нет). И про отношения писателей с властью. После съезда лучшим писателям (лучшим с точки зрения властей - но не только) дали дачи, квартиры. Зощенко получил четырехкомнатную квартиру. Денег не жалели. Власть понимала, что литературу надо поддерживать, это картина времени.
Много неожиданного узнал о поездке писателей по Беломорканалу. Сначала писателей собрали в ленинградской гостинице «Европейская», где мы с вами сейчас находимся (беседа проходит в «Гранд-отеле Европа», бывшей «Европейской». - С. М.). Три дня поили и кормили их, а потом они, веселые и пьяные, сели в пароход и очнулись среди суровых пейзажей Беломоро-Балтийского канала. И все поняли, что с этой «подводной лодки» им не уйти, придется обязательно что-то написать. Зощенко написал о «перековке» крупного международного авантюриста, «фармазонщика». Конечно, компромисс. Квартиры даром не дают! Но, в целом, компромисс Зощенко с властью не удался. Из роскошной четырехкомнатной квартиры он «скатился» до скромной двухкомнатной. И за это мы еще больше любим его.
Вы рассказали о семейной жизни Зощенко, о его «офицерских» романах, отношениях с Лидией Чаловой. Интересна глава «Педант и любимец женщин». Но как же жестоко Михаил Михайлович обходился со своей женой!
Валерий Попов: Да, он сразу означил полную свою независимость, свободу действий. Все-таки ему был присущ писательский эгоизм. Выбирал женщин по страсти, но в то же время - чаще из-за любви к его литературе. Юная красавица, уже замужняя, студентка Ольга Шепелева полюбила сначала рассказы Зощенко, а потом уже и его самого. Идеальный вариант для писателя!
Лидия Чалова - его муза, женщина-судьба. Она была с сильным характером, редактор Госиздата, и буквально спасла Зощенко в эвакуации в Алма-Ате: он оказался неспособным даже оформить полагающийся ему паек! Женщины спасали Зощенко, делали его счастливым. И, как сказал французский писатель Шодерло де Лакло: «Человек вообще достаточно пожил, если пользовался любовью женщин и уважением мужчин».
Зощенко писал: «От хорошей жизни писателями не становятся». Он сказал это в шутку или серьезно?
Валерий Попов: Чем больше шишек писатель набивает, тем лучше для него. Каждая «шишка» - это сюжет, без них не о чем будет писать. Под хорошей жизнью Зощенко подразумевал серую, спокойную, без риска, «как бы чего не вышло». Писатель сам выбирает себе такие виражи, где больно и страшно. Писательская жизнь остра, но лучше нее ничего нет. Остаются их книги на наших тумбочках, пережившие всё…
Зачем вы переносите в свою книгу рассказы Зощенко, цитируете их полностью?
Валерий Попов: Нет, не полностью - только самые любимые места. Лучшее, что есть в Зощенко, - это его рассказы. Не исключено, что кто-то впервые оценит их именно здесь.
Будут ли нынешние читатели смеяться над этими рассказами?
Валерий Попов: Думаю, что ничего у Зощенко не устарело. Его герой универсален, на все времена. В конце книги я пишу, как взялся за дверную ручку маршрутки, стал дергать, высунулась рожа, и я услышал: «Подергай еще! Я тебе голову сейчас так дерну, быстро на кладбище окажешься». Абсолютный герой Зощенко!
Правда, что Борис Стругацкий сказал про вас: «Валерий Попов - это Зощенко сегодня»?
Валерий Попов: Да, это не байка. У меня есть книжка «Праздник ахинеи», она вышла в начале 90-х. Стругацкий написал предисловие. В принципе - я не против. Зощенко - мой кумир, еще в студенческие годы он был нашим любимым писателем.
