Текст: Ольга Лапенкова
И всё же Арбенин из «Маскарада» и Печорин из «Героя нашего времени», в общем-то, сами виноваты в том, что их жизнь превратилась в кошмар. Но о Степане Парамоновиче Калашникове из «Песни...» такого не скажешь. Человек жил-поживал, добра наживал, и работа у него спорилась, и дом — полная чаша, и жена прекрасная, и детки очаровательные… Вот только однажды на супругу Калашникова, Алёну Дмитревну, положил глаз молодой опричник Кирибеевич. Мать семейства оставила детей няньке и пошла в церковь, а домой вернулась чуть ли не ночью… Вот как она рассказала об этом разъярённому мужу, который уже напридумывал бог знает чего:
- От вечерни домой шла я нонече
- Вдоль по улице одинёшенька.
- И послышалось мне, будто снег хрустит;
- Оглянулася – человек бежит. <...>
- И он сильно схватил меня за руки,
- И сказал мне так тихим шепотом:
- «Что пужаешься, красная красавица?
- Я не вор какой, душегуб лесной,
- Я слуга царя, царя грозного.
- Прозываюся Кирибеевичем,
- А из славной семьи из Малютиной…» <...>
- И он стал меня цаловать-ласкать,
- И цалуя всё приговаривал:
- «Отвечай мне, чего тебе надобно,
- Моя милая, драгоценная!
- Хочешь золота али жемчугу? <...>
- Полюби меня, обними меня
- Хоть единый раз на прощание!»
Услышав такие новости, купец Калашников загорелся идеей отомстить. Но как защитить честь супруги, если обидчик — доверенное лицо Ивана Грозного? Кирибеевич — «злой опричник царский», и если тебе дорога жизнь близких людей, с такими людьми лучше не связываться… А кстати, что такое опричнина?
Экскурс в историю
Поскольку «Песня про… купца Калашникова» — произведение, как мы уже сказали, романтическое, Лермонтов просто не мог не обратиться к одному из самых мрачных периодов в истории России. Опричнина — это что-то вроде «государства в государстве», которое было основано Иваном IV Грозным и просуществовало относительно недолго, всего семь лет: с 1565 по 1572 гг. Но этих семи лет хватило, чтобы опричники расправились практически со всеми государственными деятелями, которые критиковали политику Ивана IV. Преследования знатных бояр отчасти были продиктованы объективными причинами, отчасти явились следствием жестокого, властного и подозрительного характера царя.
Такого детства, которое выпало на долю Ивана Грозного, не пожелаешь и врагу. В 1533 г., когда мальчику было всего три года, отец будущего монарха тяжело заболел. Предчувствуя скорую смерть, Василий III созвал членов Боярской думы, выбрал людей, вызывавших у него наибольшее доверие, и включил их в опекунский совет, который должен был руководить страной, пока наследник престола не подрастёт. Принимая такое решение, Василий III хотел избежать смуты и «примирить» бояр, которые, как предполагал умирающий правитель, могли вступить в борьбу за престол и утопить страну в крови.
На первый взгляд, это было логично: кому придёт в голову драться за власть, если разделить её между всеми? Но, к сожалению, после смерти Василия III бояре всё равно погрязли в междоусобицах: не сойдясь с кем-то из «коллег» во мнениях, они устраивали расправы. Более того, вельможи «убирали» с политической сцены и тех людей, которые, в случае народного волнения, могли взойти на престол. За четыре года бояре расправились с двумя братьями покойного Василия III — Андреем и Юрием. Но и на этом они не остановились: когда Ивану Грозному было восемь лет, в результате дворцовых интриг погибла и его мама, Елена Васильевна Глинская (которая, к слову сказать, тоже не отличалась «покладистым» характером).
Трудно представить, что происходило в душе впечатлительного мальчика, который переживал смерть одного за другим близкого человека — и постоянно опасался за свою жизнь. Поэтому неудивительно, что уже в юношестве он сам стал расправляться с изменниками (или с теми, кого он считал таковыми). Так, в 13-летнем возрасте он повелел спустить собак на Андрея Михайловича Шуйского, представителя одного из самых прославленных российских родов, за то, что тот «безчиние и самовольство чинит». Не вдаваясь в подробности, скажем, что А. М. Шуйский и впрямь был виноват, — но какой жестокий способ расправы выбрал будущий монарх!
В 1545 г., достигнув 15-летнего возраста (в те времена это считалось совершеннолетием), Иван Грозный настоял на том, чтобы его провозгласили не только Великим Князем, но и Государем и Царём. Приняв новый титул, он наконец-то смог править вволю. Власть Ивана IV не была абсолютной — его сдерживали Боярская дума (точнее, то, что от неё осталось) и представители церкви: слишком уж сильно злить и первых, и вторых царю не полагалось. Но долгожданный престол не принёс Ивану IV спокойствия: наоборот, его страхи и подозрения разгорелись с новой силой. Грозный не доверял абсолютно никому, считал, что в любой момент может получить нож в спину, — и читатель вряд ли может его за это винить.
Но оставаться совсем одному, без союзников, государь тоже не мог. Поэтому спустя двадцать лет после восхождения на престол он учредил Опричнину, куда входили в основном бояре, которые ничем не «опорочили» своё имя. Но были там и выходцы с самых низов, в том числе — Малюта Скуратов, упомянутый в самом начале «Песни про… купца Калашникова». Вот как об этом пишут Д. С. Точеный и Н. Г. Точеная, авторы статьи «Государственно-правовая деятельность Ивана Грозного»:
В 1565 году царь разделил российскую территорию на две половины: опричнину (от слова «опричь», кроме) и земщину. В первую вошли почти вся центральная часть государства, север Заволжья, Поморье, несколько уездов на границе с Литвой, во вторую — остальная часть. Опричная земля называлась «государственным уделом». Своеобразной, неофициальной его столицей сделалась Александровская слобода, которую Иван IV превратил в крепость; рассказы о её тюрьме и пыточных подвалах леденили кровь. Для управления «государственным уделом» были созданы специальная администрация и новые приказы. Опорой царя стало опричное войско, составленное в основном из дворян и немногих бояр, проявивших исключительную преданность Ивану IV. Сначала оно насчитывало 1000 человек, а вскоре увеличилось в шесть раз.
Символом лютости и безграничной жестокости стал глава опричников Малюта Скуратов. Достаточно сказать о нем, что он собственноручно задушил митрополита Филиппа за публичное осуждение злодеяний царя и его подручных.
В «Песне про… купца Калашникова» не сказано, какими жестокими подвигами прославился Кирибеевич, — но, очевидно, их было немало: иначе он бы не сидел с монархом за одним столом. Впрочем, есть в образе лермонтовского героя интересная особенность. Кирибеевич, который абсолютно предан своему владыке, при этом не боится лгать, даже зная жестокий нрав царя и понимая, что, если его обман раскроется, хозяин вряд ли пожалеет верного слугу. Опричник рассказывает Ивану Грозному, что ему не даёт покоя некая красавица, — но не упоминает, что она давным-давно замужем:
- Вот промолвил царь слово грозное —
- И очнулся тогда добрый молодец.
- «Гей ты, верный наш слуга, Кирибеевич,
- Аль ты думу затаил нечестивую?
- Али славе нашей завидуешь?
- Али служба тебе честная прискучила? <...>»
- Отвечает так Кирибеевич,
- Царю грозному в пояс кланяясь:
- «Государь ты наш, Иван Васильевич! <...>
- Как я сяду поеду на лихом коне
- За Москву-реку покататися,
- Кушачком подтянуся шёлковым, <...>
- У ворот стоят у тесовыих
- Красны девушки да молодушки,
- И любуются, глядя, перешептываясь;
- Лишь одна не глядит, не любуется,
- Полосатой фатой закрывается… <...>
- Как увижу её, я и сам не свой:
- Опускаются руки сильные,
- Помрачаются очи бойкие… <...>»
- И сказал смеясь Иван Васильевич:
- «Ну, мой верный слуга! Я твоей беде,
- Твоему горю пособить постараюся.
- Вот возьми перстенёк ты мой яхонтовый,
- Да возьми ожерелье жемчужное.
- Прежде свахе смышленой покланяйся
- И пошли дары драгоценные
- Ты своей Алёне Дмитревне:
- Как полюбишься – празднуй свадебку,
- Не полюбишься – не прогневайся».
- Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич!
- Обманул тебя твой лукавый раб,
- Не сказал тебе правды истинной,
- Не поведал тебе, что красавица
- В церкви божией перевенчана,
- Перевенчана с молодым купцом
- По закону нашему христианскому…
Интересно, в чём причины поступка Кирибеевича? Неужели любимый опричник царя всегда был таким хитрецом? Вряд ли: уж кто-кто, а мнительный Иван Грозный наверняка бы поймал Кирибеевича на какой-нибудь мелкой лжи — и немедленно исключил из числа любимчиков. Видимо, опричник и правда настолько сильно влюбился в Алёну Дмитриевну, что потерял всякий страх… Но разве это его оправдывает?
Невольник чести
Итак, будучи приверженцем романтизма, Лермонтов выбрал один из самых мрачных периодов российской истории — и отыскал там героя, которому пришлось в одиночку бороться против целого мира: опричника, царя и самой судьбы. Но литературоведы нашли ещё одно объяснение, почему Михаил Юрьевич взялся именно за такой сюжет.
«Песню… про купца Калашникова» можно считать откликом на гибель А. С. Пушкина, который в феврале 1837-го погиб на дуэли с Жоржем Дантесом. Как и Кирибеевич, Пушкин защищал честь жены — Натальи Николаевны Гончаровой, которая к моменту дуэли уже шесть лет была поэту верной и любящей супругой и, между прочим, родила ему четверых детей… Версия более чем правдоподобная, учитывая, что Александр Сергеевич был для Лермонтова настоящим кумиром, а за стихотворение «Смерть поэта» последнего даже отправили в ссылку.