Горький нас связал

Текст: Ольга Чиглинцева

Фото: Сергей Михеев/РГ

«Дьяволина Горького» — роман прозаика и драматурга Дёрдя Шпиро, основанный на выдуманных воспоминаниях Липы (Олимпиады Чертковой, свидетельницы жизни Горького на протяжении десятилетий, медсестры и его последней любимой женщины), впервые выходит в издательстве Corpus на русском языке.

Для Иштвина Ороса — знаменитого венгерского художника, который учился у самого Эрнё Рубика (создателя того самого кубика) — книга «Шахматы на острове» стала писательским дебютом. В ней он, анализируя фотографии, проник в историю Горького и его окружения.

Связаны обе представленные оказались книги не только темой, но и Вячеславом Середой, который перевел их на русский язык.

— Зачем двум талантливым людям, живущим в другой стране, тратить больше года своей жизни на Максима Горького? Неужели нет других тем? — с довольно провокационного вопроса начала беседу переводчик и эссеист Ольга Серебряная.

— Я пятьдесят лет штудировал русскую литературу и очень люблю ее, - ответил на русском (и говорил на нем на протяжении всей встречи) Дёрдь Шпиро. — И я, как сын маленького народа, всегда думал, что русская душа глубже венгерской. Но с годами я понял, что мы одинаковы. Читая, например, дневник Чуковского, я открыл, что у русских людей юмор такой же, как у нас. Вы переживаете все проблемы так же, как мы. Поэтому я подумал, что уже в силах написать такую книгу.

— Я интересовался русской и советской литературой, но интерес к Ленину и Горькому у меня пришел не из литературы, - в свою очередь заметил Орос. - Отправной точкой я считаю фотографию, которая была сделана на даче у Горького, где Ленин и Богданов в 1908 году играют в шахматы. Эта фотография ретушировалась много раз, из нее то и дело убирали людей - в зависимости от периодов, в котором она находилась. Это напомнило мне об оптической иллюзии. Но в этой оптической иллюзии есть политическое влияние, поэтому я стал изучать историю советской политики. В конце концов появился такой багаж знаний, что это вылилось в книгу.

— Откуда вы брали материалы? Несмотря на то, что одна из книг - роман, а другая неопределенного жанра, они вполне документальны. Сколько вы прочитали, что из этого было самым важным?

— Русский интернет - лучший! Просто фантастично! Он лучше, чем английский! Вы поставляете в него все, что читали и писали! - с неподдельным восторгом сказал Шпиро. - Так что почти все я брал оттуда. Единственный материал, который я нашел в библиотеке, - это интервью, которое Максим Горький дал корреспонденту The Observer.

— Какой источник был самым важным и богатым?

— Переписка Горького. Особенно была интересна переписка Марии Будберг с Горьким, его дневники, а также исторические книги. Меня не очень интересовал Горький как писатель, - неожиданно заметил Шпиро. - Он был очень противоречивый человек, жил в таких ситуациях, которые сделали его подлинным героем повести или романа.

Да, он не был безупречным, но прекрасные люди в таких случаях не интересны. А Горький был интересен.

— Мне больше были интересны визуальные источники, - отметил Орос. - Настоящее мистическое открытие для меня было, когда я увидел русские фото 1961 года шахматной партии на крыше атомной подводной лодки между экипажами ледокола «Ленин» и теплохода «Десна» Евгения Халдея. Позиции на шахматной доске соответствовали позициям людей на острове Капри. Еще одно не менее мистическое совпадение: в 1982 году вышла книга о шахматах по переписке, и в партии между моряками все ходы совпадают с той записью партии между Лениным и Богдановым. Еще одно важное открытие для меня - слово "шпик". Когда Ленин в 1908 году писал Горькому: "Среди вас есть шпик", он намекал, что среди гостей есть стукач. Это может объяснять их напряжение на фото. Но я не сразу это понял, так как думал, что речь о сале.

Но кому как не Вячеславу Середе, переводчику обеих книг, знать о трудностях перевода и не только:

— Я очень завидую тем, кто будет переводить эти книги на польский, болгарский, испанский, словацкий, итальянский и другие языки. У них будет легкая, приятная работа, потому что им останется просто перевести. В моей работе на первом месте была работа с источниками. Я ведь не знаю, откуда авторы вывернули ту или иную цитату или факт, поэтому пришлось посмотреть все дневники Чуковского, мемуары Андреевой, изучить труды Ленина, к которым я до этого не прикасался. Например, надо было точно знать, что сказал Луначарский на похоронах Богданова и так далее. Поэтому мне пришлось посещать историческую библиотеку и даже прибегнуть к помощи коллег.

— А что заставило вас продвигать эти книги?

— Я сам много читал о Горьком и Ленине. Горький - сложная, противоречивая фигура, многие о ней писали, но не объясняли, почему он поступил так, а не по-другому. А у Шпиро показан такой характер, который мне показался достоверным.

— Мы все еще живем в период Великой французской революции, хотя технические условия переменились, но у нас те же общественные структуры, и люди остались такими же, - вновь неожиданно заявил Шпиро. — Почему я писал повесть о Горьком? На самом деле, меня больше занимал не Горький, а интересная точка зрения дьяволины - Олимпиады Чертковой. Тихонов брал интервью после смерти Горького. Ему врали все. Только она была искренней и нормальной. И эта точка зрения может быть интересна публике, как она воспринимала мир, царизм, советский союз. Она представитель всех нормальных людей. Без этой женщины я бы не смог написать свой роман.

Завершил встречу Вячеслав Середа отдельной благодарностью издательствам "Три квадрата" и Corpus за то, что их не отпугнула очередная книга о Горьком и нетрадиционный формат книги Ороса:

— Я считаю, что это настоящий подвиг - издать такие книги.