Текст: ГодЛитературы.РФ
Фото: YouTube
В Москве на 90-м году жизни умер ученый-социолог, основатель Московской высшей школы социальных и экономических наук Теодор Шанин.
"С грустью сообщаем, что сегодня ночью скончался основатель и президент Московской высшей школы социальных и экономических наук Теодор Шанин. Для нас всех это большая потеря", - говорится в сообщении на сайте "Шанинки".
Теодор Шанин (при рождении - Зайдшнур) родился 30 октября 1930 года в Вильно (Польша, сейчас - Вильюнс, Литва) в еврейской семье. В 1951—1952 годах учился в Иерусалимском университетском колледже социальной работы. В 1962 году окончил Еврейский университет Иерусалима (факультеты экономики и социологии). В 1963 году переехал в Великобританию, где поступил в аспирантуру Бирмингемского университета. Тогда же сменил фамилию на Шанин.
В 1970 году в Бирмингеме защитил диссертацию на степень доктора философии (Ph.D) по теме «Цикличная мобильность и политическое сознание русских крестьян 1910—1925 годов». С 1974 года и до конца жизни - профессор социологии в Манчестерском университете.
В 1986 году Теодор Шанин издал книгу о советском экономисте и социологе Александре Чаянове.
В 1988 году возглавил программу трансформации гуманитарных наук в фонде "Культурная инициатива", основанном Джорджем Соросом совместно с Советским фондом культуры и Советским фондом мира. После его ликвидации в 1992 году вместе с российским социологом Татьяной Заславской основал в Москве междисциплинарный исследовательский центр "Интерцентр". На его базе в 1995 году Теодор Шанин на средства гранта Фонда Сороса основал негосударственную Московскую высшую школу социальных и экономических наук (известна как "Шанинка"). В 1995—2007 годах был ее ректором, в 2007—2020 годах - президентом. В 2018 году вуз был лишен государственной аккредитации, но продолжает работу.
Теодор Шанин был одним из основателей современного крестьяноведения, в своих книгах "Крестьяне и крестьянские экономики" (1971) и "Неудобный класс" (1972) одним из первых среди западных ученых изучал историю русского села и коллективизации, а также занялся междисциплинарным изучением крестьянского вопроса на стыке социологии, экономики, философии и истории.
На русском языке издал книги об истории крестьянского восстания в Тамбовской губернии в 1919—1921 годах (1994, совместно с Виктором Даниловым), "Неформальная экономика: Россия и мир" (1999), "Отцы и дети. Поколенческий анализ современной России" (2003, совместно с Юрием Левадой).
Жизни ученого посвящена книга Александра Архангельского "Несогласный Теодор".
"Книгу "Несогласный Теодор" он (Теодор Шанин. - Прим. ред.) внимательно читал на всех стадиях подготовки, вплоть до подписей под фотографиями. Среди прочего он выбросил из нее несколько слишком личных кусков, сказав: "Это при жизни не надо. Потом". А теперь можно напечатать один из них. Потому что посмертно. Увы. Лучше бы по-прежнему было нельзя", - написал в своем фейсбуке Александр Архангельский и разместил фрагмент, который не вошел в книгу:
"Я с детства помнил отца героем, но потом его героическая позиция исчезла. Когда мама ему сказала: надо перебираться в Израиль, он в ответ начал выкручиваться, рассказывать сказки про здоровье, обстоятельства, про то, что нужно дождаться каких-то решений. Мама уехала в Израиль одна; мы с ней остались близки, отец осел в Париже, где ему было не очень хорошо, скажем так. Из удачливого, предприимчивого человека он превратился в обузу. Когда он умер, я кораблем добирался до Европы (деньги собирали среди друзей, с шапкой по кругу), был на похоронах, и возле его гроба произошло нечто, что сильно повлияло на меня.Было много народа, человек 400, знамена движений, пафос… И у его гроба произносили речи два вождя двух сионистических партий Парижа. Они спорили с моим отцом. Они говорили прямо в гроб, что не надо быть таким упрямым, не надо быть таким принципиальным, таким не готовым идти на компромисс. Чем дальше они говорили, тем сильнее мне хотелось им ответить, что было невозможно; горло перехватывало, плакать хотелось. А плакать нельзя. Мальчики не показывают слез, так меня учили. Но последним выступил раввин: который сказал:
— Наши законы требуют, что если человек умер насильственной смертью, и неизвестно, кто его убил, но его тело нашли на территории общины, десять старейшин должны умыть свои руки и сказать: не наши руки пролили эту кровь. Почему требует Талмуд этого от нас? Потому что, когда человек умирает, неизвестно, кто несет ответственность за эту смерть. Тот, кого, кто его убивал физически, или тот, кто не помог ему, когда надо было. И поэтому я говорю перед гробом этого человека: пусть десять старейшин умоют свои руки.
Я после этого подошел к нему, пожал его руку, поблагодарил за то, что он за меня, за всю мою семью сказал.
С годами я понял, что имею право плакать и что не надо сдерживать слезы".
