Миролюбие «военных» детективов

Текст: Петр Моисеев ^*

Фото: ru.wikipedia.org/кадр из фильма «В августе 44-го…»  Михаила Пташука по роману Владимира Богомолова «Момент истины (В августе 44-го)», Беларусьфильм, 2000 г. 

По словам Говарда Хэйкрафта, лондонцы, спускаясь в бомбоубежища во время Второй мировой, брали с собой детективы. Но удавалось ли им, погрузившись в книгу, убежать от войны?

Что касается отношения детективистов к теме войны, то тут вкусы разделились. Одни — Кристи в «Печальном кипарисе» или «Раз, два, пряжка держится едва», Карр в «Следе ноги в небе» или в «Опрометчивом взломщике», да и много кто еще — продолжали писать так, как будто ничего не изменилось. И их можно понять — не для того мы читаем детективы, чтобы проникнуться серьезностью исторического момента. Другие быстро поняли, что обстановка военных действий таит в себе неплохой детективный потенциал.

И вот у Энтони Гилберт в «Убийстве на Брендон-стрит» расследование и без того небанального убийства (одинокий джентльмен, вернувшись домой, обнаруживает труп, да не чей-нибудь, а своей родной тети) еще осложняется за счет затемнения и бомбежек. Однако же другое следствие войны — расцветшая пышным цветом шпиономания — оказывается неожиданно полезным: особо бдительные гражданки уже не притворяются, что наблюдают за птичками, - они наблюдают за соседями и тем исполняют свой долг.

У Кристианны Брэнд в романе «Зеленый — цвет опасности» действие происходит в военном госпитале, где преступник достаточно хитроумным способом совершает убийство прямо во время операции, причем мотив убийства, разумеется, тесно связан с особенностями военного времени (не буду уточнять, какими именно). В этом романе, помимо бомбежек, существенную роль в запутывании всего дела играют радиопередачи нацистской радиопропаганды — один из пациентов слышит в госпитале голос, слишком похожий на голос немецкого диктора, призывающего английских солдат прекратить сопротивление.

В наших палестинах детектив появился попозже — в 60-е, но военной темы тоже не избежал. По большей части, правда, использовался один стандартный ход: убийца оказывался бывшим пособником нацистов, стремящимся избежать разоблачения. Такие злодеи встречаются уже в самых первых советских детективах - «Ночном мотоциклисте» Виктора Смирнова и «Через лабиринт» Павла Шестакова. Но тот же Шестаков четырьмя годами позже в романе «Игра против всех» закрутил сюжет гораздо хитроумнее: ведь война — подходящее время для того, чтобы в круговерти событий запутать, заморочить голову и навести тень на плетень. И вот в «Игре против всех» загадочную историю, начинающуюся с пропажи из институтского сейфа крупной суммы денег, оказывается возможным объяснить, только если под другим углом зрения взглянуть на давнюю историю времен Великой Отечественной.

Что же касается замаскировавшегося военного преступника, то в 60-е — 70-е эту тему эксплуатировали не только советские писатели, но и англичане: в «Тайне Найтингейла» Ф. Д. Джеймс мы находим тот самый тип преступника, который был так хорошо знаком нашему читателю. Ну — или почти тот самый.

Во всех этих романах война может быть чуть ближе или чуть дальше — но в конечном счете она остается за кадром (даже у Гилберт и Брэнд).

Что происходит, если вплотную сблизить головоломку и страшную реальность,

показывает Даниэль Клугер в «Последнем выходе Шейлока», действие которого разворачивается в еврейском гетто (с относительно мягкими порядками) в 1943 году. Бывший полицейский Шимон Холберг и его помощник доктор Вайсфельд (комментарии относительно имен излишни) расследуют убийство, в котором, на первый взгляд, мотивов слишком много, а на второй — ни одного. Однако с чисто детективной точки зрения разгадка не слишком впечатляет — она не очень хорошо замаскирована, и, кроме того, самый выигрышный ее момент смазан. А причина, видимо, в том, что автор слишком захвачен картинами жизни в гетто, и трагический пафос не дает выстроить детективную интригу с должным блеском. Собственно, для самих Холберга и Вайсфельда их расследование — всего лишь эскапистский жест. И Холбергу, в отличие от Холмса, не нужна особенно изощренная загадка — хватит любой, лишь бы ненадолго почувствовать себя человеком.

Однако же и слово «эскапизм» будет не совсем точным: обычно под эскапизмом подразумевают бегство от реальности. Но детектив, уводя нас от реальности, возвращает к естественности: возвращает в мир, в котором самая нормальная вещь — это игра ума.

Детективы — в том числе на военную тему — изобличают войну не тем, что показывают ее ужасы, а всего лишь тем, что дают понять: в здоровом мире ей нет места.

^* Петр Моисеев — кандидат философских наук, литературовед, специалист по истории и теории детективного жанра