Бар-Хото на Большой Никитской

Текст: Тамара Прохоркина

Встреча Леонида Юзефовича с читателями прошла в рамках книжного клуба «Маяк» по инициативе «Редакции Елены Шубиной». Сначала новинку — «Поход на Бар-Хото» — обсудили, а затем актеры Театра Маяковского Александр Андриенко, Виталий Ленский и Всеволод Макаров зачитали перед публикой избранные главы нового романа.

«Поход на Бар-Хото» — воспоминания русского офицера, служившего в монгольской армии военным советником в период отделения Монголии от Китая, то есть в самом начале XX века. В этой «большой повести» — как сам Леонид Абрамович называет свою книгу — прощупывается подлинная ткань истории, однако главный герой, капитан Солодовников, — фигура вымышленная.

Леонид Абрамович вспомнил разные эпизоды своей жизни, непосредственно связанные с Монголией, и рассказал, как это помогло ему уже годы спустя.

«Что касается этой книги, то я никак специально информацией не "напитывался". Во-первых, я работал в исторических архивах, когда писал биографию барона Унгерн-Штернберга, который был одним из монгольских генералов в 1921 году. Я написал о нем книгу под названием «Самодержец пустыни», поэтому хорошо знаком со всей этой историей. Во-вторых, я много раз бывал в Монголии, а в-третьих, в молодости я сам был офицером Советской Армии и служил в Забайкалье. А Монголия в то время входила в зону ответственности Забайкальского военного округа. Поэтому Монголию я знаю хорошо с разных сторон».

Создание книги может занимать от нескольких месяцев до нескольких десятков лет. Леонид Абрамович рассказал о своей писательской временнòй системе, о том, сколько стадий переживают его идеи и герои, прежде чем воплотиться в тексте: «Я совершенно не следую совету Юрия Олеши «ни дня без строчки». Было время, когда я не писал десять лет. Со своими героями и сюжетами я живу подолгу, но не думаю о них постоянно. Знаете, если вы хотите решить какую-то проблему, о ней нужно забыть, и в какой-то момент вы поймете, что она решена. Так и с книгами. Я живу, пока все герои, пейзажи и идеи не складываются в "кубик Рубика". Тогда я и начинаю писать. Очень медленно. По многу раз свой текст переписываю, убираю все лишнее до тех пор, пока письмо не станет ясным».

У каждого автора своя «писательская кухня»: Гоголь писал стоя, Агата Кристи, когда писала детективы — ела яблоки, Достоевский пил крепкий чай и курил крепкие папиросы, а кто-то сидел в ванной. Леонид Абрамович поделился своими писательскими привычками, помогающими погрузиться в творческое состояние, а вернее, их отсутствием: «У меня нет поисков музы, нет особенных ритуалов. Я не пью и не ем, пока пишу. Давно-давно, когда я работал школьным учителем, один мальчик на экскурсии научил меня важной вещи. Если вы едите в столовой, то нужно брать самую простую еду, которую нельзя испортить. Точно так же и во время работы, все должно быть запредельно просто, чтобы не отвлекаться на посторонние ощущения — только утоление жажды и голода».

Герой повести «Поход на Бар-Хото» сам тоже хочет быть писателем, повествование в книге ведется от его лица, мы как бы читаем его дневники. Была ли это попытка воплотить мечту капитана Солодовникова в жизнь или авторская фиксация прошлого в необычной форме? Рассказывает Леонид Абрамович: «Раньше я старался не писать от первого лица. Мне казалось, что в этом есть какое-то кокетство и искусственность. Когда тебе больше восемнадцати лет, понимаешь, что невозможно залезть в шкуру другого человека. Но в старости начинаешь писать от первого лица, потому что теряется интерес к сюжету и характерам. Теряется интерес ко всему, ко всей жанровой прозе. Поэтому в той прозе, которую я пишу сейчас, есть мысли и человеческие ощущения, которые мне удобнее передавать от первого лица. Мой герой правда хотел стать писателем, но таких желающих всегда было очень много. Это и хорошо, что их так много. Я с уважением отношусь к людям, которые хотели стать писателями, но не стали, потому что человека нужно судить по его намерениям».

После чтения отрывка Виталием Ленским Леонид Абрамович поделился мыслями о том, что ему, как, наверняка, многим другим авторам, тяжело слушать свои тексты — сразу находятся слабые места, которые, конечно, уже не исправить: «Если честно, все мои книги существуют в аудиоверсиях, — ни одну я не слушал. Мне это не нравится, потому что сам я по-другому расставил акценты».

Сейчас Леонид Абрамович ведет семинар в Литературном институте имени М. Горького, готовит новое поколение литераторов. Многие современные писатели называют Леонида Абрамовича своим учителем, но, как известно, каждый наставник когда-то сам был учеником. Леонид Абрамович рассказал о писателях, на которых равняется, и о тех, кого относит к любимым: «Влияющий и любимый автор не всегда совпадают. Я недавно думал, кто из писателей ХХ века пронзает мне сердце. У кого я могу прочесть два абзаца, закрыть книгу и весь день ходить под впечатлением. Кого я только не любил, но сейчас это Гайто Газданов. Все его произведения. Из любимых классиков могу назвать Чехова, Толстого и Тургенева. В их произведениях мне нравится как раз особенная простота и ясность. Раньше я любил и Гоголя, и Достоевского, но сейчас фантасмагорию одного и избыточность другого не могу воспринимать. Устал».

Сейчас Леонид Абрамович перестал держать «руку на пульсе», следить за событиями современной русской литературы и читать ее. Тем не менее у «нечитающего» писателя много разных занятий: «Конечно, я читаю, но не то, что вы ждете услышать. Вчера читал книгу внуку. Для внука же придумываю разные истории. У нас уже есть собственный эпос о мышатах», — заканчивает Леонид Абрамович.