Текст: Андрей Максимов/РГ
Юлия Друнина училась в одной школе с моей мамой и с тех пор была одной из ее ближайших подруг. С моим папой Друнина познакомилась на знаменитом Первом совещании молодых поэтов в 1947 году, и с тех пор они дружили.
Друнина и знаменитый драматург Алексей Каплер поженились, когда я только родился, и потому я привык их всегда видеть вместе. Они приходили к нам домой, мы ходили к ним в гости... Не помню, чтобы Алексея Яковлевича или Юлию Владимировну я видел поодиночке, всегда вместе, всегда - парой.
С тех пор прошло ни много ни мало - жизнь. И мои родители, и Друнина с Каплером ушли в тот мир, который так хочется считать лучшим. А я понимаю: за все эти годы я редко встречал более красивую пару, чем Друнина - Каплер.
Когда они познакомились, оба были не свободны. Кто была женой Каплера, я не знал, про его личную жизнь всем было известно лишь одно: в свое время в него влюбилась дочь Сталина, Светлана. И "вождь народов", хорошо усвоивший принцип "нет человека - нет проблемы", попросту посадил Каплера за решетку.
А вот мужа Друниной я знал. Это был очень своеобразный поэт Николай Старшинов - как мне казалось, хороший и веселый человек. Во всяком случае, безусловно доброжелательный.
Шесть лет после встречи Каплер и Друнина боролись с тем, что победить невозможно, - со своим чувством: не хотели разрушать свои семьи.
Позже Друнина напишет знаменитые строки: "Теперь не умирают от любви - насмешливая, трезвая эпоха. Лишь падает гемоглобин в крови, лишь без причины человеку плохо". Мне кажется, что их любовь с Каплером была как раз той, от которой умирают.
Например, когда Друнина ехала на поезде в командировку, на каждой станции (!!!) ей приносили телеграмму, в которой Алексей Яковлевич признавался ей в любви.
Мама говорила, что с приходом Каплера в ее жизнь внутри Друниной как будто зажегся свет. Она не просто помолодела, она словно расцвела.
Надо заметить, что, поскольку мой папа был писатель, я вырос в писательском окружении. Люди, которые потом стали называться классиками советской литературы, приходили к нам в гости. Это были прекраснейшие, умнейшие, очень интересные люди. Но во всем, что касается личной жизни, они, что называется, примером быть не могли.
То молодой поэт уводил жену у своего учителя - поэта известного. То поэт, похоронив жену, сразу после поминок ехал к своей любовнице, с которой, оказывается, жил многие годы.
Было ощущение, что все постоянно разводились и женились. Очень остроумный человек, замечательный литературовед Зиновий Паперный как-то в шутку предложил в ресторане ЦДЛ повесить карту перехода жен от одних мужей к другим, а то невозможно уследить, кто на ком женат. В каждой шутке есть доля шутки, как известно...
Друнина и Каплер были во всем этом "поэтически-романтическом" мире каким-то удивительным исключением. Про них никогда не ходило ни слухов, ни сплетен. Это была красивая, творческая, яркая семья.
Когда они познакомились, Друниной исполнилось тридцать лет, Каплеру пятьдесят - не дети. Но отношения были, как мне казалось, абсолютно живыми, юношескими.
Каплер умер - и свет Друниной погас. Я очень хорошо помню, как она впервые пришла к нам в гости одна, и это был уже совершенно другой, сразу постаревший человек. Она старалась жить в одиночку. Больше десяти лет. Издавала книги, участвовала в литературной жизни. Но все это было как будто по привычке, по инерции.
Не выдержала. Покончила с собой. Самоубийство Друниной не было актом истеричным - она хорошо подготовилась. Написала записки всем, с кем хотела проститься. Написала предсмертное стихотворение.
Все цитируют: "Как летит под откос Россия, не хочу, не могу смотреть!" - и пишут, что она покончила с собой 21 ноября 1991 года потому, что не могла принять перемен, которые происходили с ее страной. Это тоже, конечно, было.
Но еще случилась история несчастной любви. История, если угодно, безлюбья, в котором Друнина не могла жить. Помните, как начинается последнее стихотворение знаменитой поэтессы? "... А у вас глаза, как у инока, я таких не встречала глаз. Ухожу, нету сил. Лишь издали (все ж крещеная!) помолюсь за таких вот, как вы, за избранных удержать над обрывом Русь"...
Ее последнее стихотворение - это обращение к мужчине. Находясь на границе другого мира, она думала о любви. Мужчина был известный человек, депутат. Врать не буду: я ничего не знаю об их романе, знаю только, что Друнина влюбилась и что у любви этой не было перспектив...
На безлюбье она жить не могла. Похоронили ее рядом с Каплером, в Крыму. Для меня Друнина осталась как пример женщины, умевшей по-настоящему любить и совершенно не умеющей жить без любви.
Мы привычно называем Юлию Друнину "поэт-фронтовик", в антологии входят ее знаменитые стихи о войне. А я вспоминаю две строки своего отца: "Проверка смертью шла четыре года, проверка жизнью длится много лет". И думаю, что Юлия Владимировна Друнина - замечательный поэт-лирик, автор проникновенных, прочувствованных строк о любви. Она осталась женщиной в самую жестокую годину и свой женский, нежный взгляд сумела донести до читателя.
Собственно, великий праздник Победы, который мы только что отпраздновали, это ведь была победа любви - над ненавистью, нежности - над жестокостью. И для меня, сына фронтовика, Друнина - один из прекраснейших символов этой победы.
