50 лет назад, 8 сентября 1974 года, родился поэт Борис Рыжий

Текст: Дмитрий Шеваров/РГ

• Я в последнее время как раз много думаю об этой самой "форточке в небо".
• Мне самому зачастую душно...
• Из письма Бориса Рыжего поэту Ларисе Миллер, 21 марта 2001

Этот город сейчас редко вспоминают. Ленинград, вернувший себе царственное имя, помнят, а вот Свердловск, ставший Екатеринбургом, помнят лишь те, кто там родился или учился. Только для них имя исчезнувшего с карты населенного пункта исполнено поэзии, но кто им поверит.

Если Ленинград еще легко найти в Петербурге, то Свердловска в Екатеринбурге не отыскать, он канул как Атлантида. Почти весь старый центр города с его культурными гнездами снесен. Город, высотными доминантами которого были храм на Вознесенской горке и метеостанция на Обсерваторской горке, раздавлен исполинскими небоскребами.

И как же не блеснуть догадке: Свердловск был уральским Ленинградом! Нет, не внешне, конечно. Не архитектурой он был похож. Эвакуированные в 1941 году истощенные ленинградцы оставили в Свердловске не только свои могилы, но и свои кротость, бескорыстие, любовь к стихам и библиотечной тишине, свой трепет перед Рембрандтом ("Блудный сын", как и другие сокровища Эрмитажа, всю войну провел в Свердловске). Этот зыбкий отсвет Ленинграда долго хранили бледные лица свердловских стариков, читальные залы библиотек да трамваи, бегущие под осенними кленами. Сейчас тот Свердловск остался лишь в стихах.

Прежде чем кануть в Лету, Свердловск озарил русскую поэзию ослепительной вспышкой талантов: Саша Башлачёв, Илья Кормильцев, Сергей Нохрин, Роман Тягунов, и, как последний всполох, - Борис Рыжий. Борис говорил: "Мы последнее поколение, понимающее стихописательство как духовный подвиг..."

Все эти ребята ушли молодыми, оставив в своих стихах звенящее предощущение грядущих катастроф.

Тягунов и Рыжий ушли, отвергнув роли, отведенные им "просвещенными" нуворишами. Эта полубандитская "элита" в 1990-е культивировала образ Екатеринбурга как "русского Чикаго", тянула в свои сети молодых поэтов, художников и музыкантов, скупая их таланты всеми способами - от поспешно учрежденных премий до услужливо доставленных наркотиков. Завидев в стихах Рыжего милость к падшим, они расценили ее как симпатию к "браткам".

А Борис вовсе не видел романтики в криминале, захлестнувшем страну. Он просто считал, что поэт должен смотреть на жизнь, не опуская глаз. Борис говорил: "Если не опишешь свое время, то кто это за тебя сделает?.."

Поэт растворялся в горьких подробностях всенародного умирания. Блатная лексика, расталкивая ангелов, полезла в его стихи.

Поэт как мог отбивался от навязанной роли певца криминальных окраин, но в недобрый час ему почудилось, что маска прирастает к лицу. Борис Рыжий погиб, пытаясь в отчаянии ее отодрать. Поэту было 26 лет.

• Играл скрипач в осеннем сквере, я тихо слушал и стоял.
• Я был один - по крайней мере, я никого не замечал.
• Я плакал, и дрожали руки, с пространством переплетены.
• И пусть я знал, что лгали звуки, но я боялся тишины...

"Рыжий трамвай" появился в Екатеринбурге. Состав ходит по маршруту № 15, у которого одна из конечных остановок – микрорайон Вторчермет, родной для поэта. Образ этой индустриальной окраины был лейтмотивным в его творчестве.Стихи Бориса Рыжего написаны на его борту и прозвучат в салоне 8 сентября. Фото: Дмитрий Шеваров

Избранное

* * *

Фонарь над кустами

• Ты помнишь темную аллею,
• где мы на лавочке сидели,
• о чем - не помню - говоря?
• Фонарь глядел на нас печально -
• он бледен был необычайно
• тогда, в начале сентября.
• Кусты заламывали кисти.
• Как слезы, осыпались листья.
• Какая снилась им беда?
• Быть может, то, что станет с нами,
• во сне осознано кустами
• еще осенними тогда.
• Коль так, то бремя нашей боли
• мы им отдали поневоле,
• мой ангел милый, так давно,
• что улыбнись - твоя улыбка
• в печаль ударится, как рыбка -
• в аквариумное стекло.
• И собирайся поскорее
• туда, на темную аллею -
• ходьбы туда всего лишь час -
• быть с теми, кто за нас рыдает,
• кто понимает, помнит, знает,
• ждет. И тревожится за нас.
• 1994, октябрь

* * *

• ...Мальчиком с уроков убегу,
• потому что больше не могу
• слушать звонкий бред учителей.
• И слоняюсь вдоль пустых аллей,
• на сырой скамеечке сижу -
• и на небо синее гляжу.
• И плывут по небу корабли,
• потому что это край земли.
• ...И секундной стрелочкой звезда
• направляет лучик свой туда,
• где на кромке сердца моего
• кроме боли нету ничего.
• 1996, март

* * *

• Я в детстве думал: вырасту большим —
• и страх и боль развеются как дым.
• И я увижу важные причины,
• когда он станет тоньше паутины.
• Я в детстве думал: вырастет со мной
• и поумнеет мир мой дорогой.
• И ангелы, рассевшись полукругом,
• поговорят со мною и друг с другом.
• Сто лет прошло. И я смотрю в окно.
• Там нищий пьет осеннее вино,
• что отливает безобразным блеском.
• ...А говорить мне не о чем и не с кем.
• 1996, март

* * *

• Помнишь дождь на улице Титова,
• что прошел немного погодя
• после слез и сказанного слова?
• Ты не помнишь этого дождя!
• Помнишь под озябшими кустами
• мы с тобою простояли час,
• и трамваи сонными глазами
• нехотя оглядывали нас?
• Озирались сонные трамваи,
• и вода по мордам их текла.
• Что еще, Иринушка, не знаю,
• но, наверно, музыка была.
• Скрипки ли невидимые пели
• или что иное, если взять
• двух влюбленных на пустой аллее,
• музыка не может не играть.
• Постою немного на пороге,
• а потом отчалю навсегда
• без музыки, но по той дороге,
• по которой мы пришли сюда.
• И поскольку сердце не забыло
• взор твой, надо тоже не забыть
• поблагодарить за все, что было,
• потому что не за что простить.
• 2000

* * *

• ...Что написано, по крайней мере
• в первых строчках, припомни без зла.
• Не гляди на меня виновато,
• я сейчас докурю и усну -
• полусгнившую изгородь ада
• по-мальчишески перемахну.
• 2000