Текст: Павел Басинский/РГ
Девятого сентября - день рождения Льва Николаевича Толстого. Ему - 197 лет. В Коротком списке премии "Большая книга" - исследование Вячеслава Курицына о романе "Война и мир", вышедшее в издательстве "Время" под названием "Главная русская книга". Редкий случай, когда серьезная филологическая работа претендует на главную литературную премию страны. В 90-е годы Вячеслав Курицын считался одним из самых дерзких и провокативных литературных критиков. Его называли "вождем русского постмодернизма". Его статьи и заметки в "Независимой газете" и газете "Сегодня", электронном "Русском журнале" порой возмущали писателей старшего поколения, но мало кого оставляли равнодушными. И вдруг - глубокий анализ романа Л.Н. Толстого "Война и мир" - главной русской книги, как считает Курицын. Но ошибутся те, кто настроится на скучное чтение. Курицын не умеет писать скучно. Его книга - своеобразный головокружительный аттракцион и в то же время "квест" по роману Толстого. Наташа Ростова не могла танцевать с Андреем Болконским вальс на балу, а в салоне Анны Павловны Шерер в начале романа не было никого из светской публики. Как вам такое прочтение романа? Об этом мы поговорили с автором книги.
Недавно был в Ясной Поляне на очередных писательских встречах, которые с 90-х годов проводит в музее-усадьбе праправнук писателя и ныне директор Государственного музея Л. Н. Толстого Владимир Толстой, и там сообщил, что Вячеслав Курицын выпустил объемную книгу о "Войне и мире", таким образом влившись в компанию "толстоведов". Те, кто помнит тебя в 90-е годы и начале 2000-х, сильно удивились. По правде говоря, если бы и мне в то время сказали, что "лидер русского постмодернизма" Вячеслав Курицын, потрясавший основы отечественной журналистики в "лихие девяностые", столь глубоко обратится к творчеству Толстого, я бы покрутил пальцем у виска. И вот - тем не менее. Что произошло? Почему - Толстой? Почему - "Война и мир"? "Года к суровой прозе клонят"?
Вячеслав Курицын: Есть такой психологический феномен: человек ищет что-то, что у него под носом. Это может быть предмет, текст и даже другой человек. Вдруг осознаешь, что рядом с тобой всю жизнь очень ценный друг, а вы этого не замечали, мало общались, или только ты из вас двоих не замечал. С любовью так бывает... Так у меня и случилось с "Войной и миром". Я, после того, как написал огромное исследование о Набокове, несколько лет пребывал в растерянности. Что еще исследовать настолько же богатое именно в смысле прихотливой организации текста, формальных находок... Это то, что я больше всего люблю в словесности.
"Войну и мир" при этом я постоянно перечитывал, начиная буквально с детства, и никогда не думал, что буду о ней писать. Просто нравилась, просто было не оторваться каждый раз. Просто попадалась под руку в разных благоволящих перечитыванию ситуациях, вроде того, что в археологической экспедиции была доступна только "Война и мир". Но вот этих чудес и открытий я там абсолютно не видел, мне и в голову не приходило, что Толстой не менее изощрен, чем Набоков. А где-то во второй половине 2010-х вдруг щелкнуло, я увидел книжку в новом свете.
Почему в первой главе книги два героя (Анна Шерер и князь Василий) в полностью пустой комнате, почему во второй главе гостиная наполняется и герои движутся по горизонтали, почему в третьей главе вдруг включаются вертикальные движения - это как долго смотришь на загадочную картинку, не видишь в чаще льва, а потом увидел, и уже непонятно, как мог не видеть. Вот я и начал писать эту книгу. На сам текст ушло четыре года, но этому предшествовали десятилетия интереса к вопросу.
Ты называешь "Войну и мир" "главной русской книгой". Это звучит примерно как "Пушкин - наше все". Но, по-моему, ты что-то менее пафосное имеешь в виду. Объясни!
Вячеслав Курицын: Да, основной смысл - как в случае с Пушкиным. Главная по статусу. Но внутри книги я предпринимаю несколько попыток населить эту формулу более конкретным смыслом.
Например, для "Войны и мира" важна тема внутренних противоречий личности. Герои часто поступают против своих установок. Хороший человек может совершить плохой поступок. Христианнейшая княжна Марья ждет смерти отца, Пьер обижает слугу, а, скажем, "отрицательный" Анатолий Курагин, едва не сломав жизнь Наташе Ростовой, в результате открывает ей путь к счастью: князь Андрей от нее отказывается, Наташе достается прекрасный Пьер. То же самое со структурой книги: там есть странные хронологические несоответствия, есть вопиющий дисбаланс между философскими и художественными частями, есть непредсказуемые и порой непонятные переключения между разными рассказчиками. Это настолько противоречивая структура, что она не должна складываться в единство, а в итоге почему-то складывается. И это я сравниваю с русской жизнью, которая вся так же пронизана противоречиями и несовместимостями.
Кто-то, конечно, скажет, что русская жизнь и не складывается в результате в единство. Между прочим, про "Войну и мир" именно это говорили многие современники. Это для нас "Война и мир" нечто хрестоматийное, а наблюдатель из позапрошлого века часто смотрел на эту книгу как на странную сказочную сущность. Константин Леонтьев сравнивал эпопею Толстого с индийским идолом: "Три головы или четыре лица и шесть рук! И размеры огромные, и драгоценный материал, и глаза из рубинов и бриллиантов, не только подо лбом, но и на лбу!"
То, что в "Войне и мире", как и в "Анне Карениной", есть некоторые нестыковки по части фактов и обстоятельств жизни героев, известно давно. Серебряный образок, который княжна Марья дает князю Андрею перед его отправкой на фронт, потом превращается в золотой. Маленькая княгиня ходила беременной чуть не целый год. И так далее. Но какие-то "фейки", которые открыл в романе ты, я подозреваю, могут ошеломить фанатов этого произведения. У Анны Шерер не могло быть своего салона, а если бы он был, то в это время года туда бы никто из светской публики не приехал... Князь Андрей носит не те эполеты, которые мог бы носить... Но это еще полбеды. А вот то, что Наташа на балу не могла танцевать с Болконским вальс! Это перечеркивает все экранизации романа. Вальс, что в "Анне Карениной", что в "Войне и мире" - это ключевой танец. Без него никак! Неужели все так серьезно?
Вячеслав Курицын: Даже больше года Лиза Болконская была беременна! Это как раз из разряда сбитой хронологии. Мне кажется, тут два разных вопроса. Первый - про "ошибки". Вот моя любимая. Князь Андрей спрашивает Пьера: "Ты помнишь наши женские перчатки?" Это след того факта, что в черновике Андрей, как и Пьер, был масоном, а масоны в своих ритуалах используют женские перчатки. Такие ошибки объясняются сложной и долгой работой над текстом, очень многое много раз переделывалось, за всем не углядишь. Но удивительная вещь - многие из этих "ошибок" работают на идею несводимости бытия к общему знаменателю.
Конечно, Толстой не думал: а всандалю-ка я ошибку. Это абсолютно не соответствует его представлениям о жизни. Но за каждым автором с фамилией, именем, отчеством стоит как бы небесный писатель, литературный дух, который заставляет сочинителя принимать какие-то художественные решения помимо воли. И этот "дух" часто переигрывает своего писателя. Простой пример, всем понятный. У юных Лермонтова, Бродского, того же Пушкина есть очень мудрые стихи, глубочайшие строки и строфы, а сочинили их при этом люди, которые были на тот момент инфантильными башибузуками.
Да, но насколько в таком случае можно доверять его изображению войны 1812 года? Ведь мы ее, как ни крути, воспринимаем по Толстому.
Вячеслав Курицын: Точка зрения Толстого на ход всей кампании, на ход Бородинской битвы, на ее результаты (Кутузов отступил, но одержал моральную и стратегическую победу) в целом совпадает с точкой зрения современных историков. Там есть мелкие ошибки, которые злили в свое время военных специалистов, но это сущие мелочи, если смотреть с большого расстояния.
Но роман вряд ли следует использовать как историческое пособие по другой причине. Литература - это больше, чем историческое пособие. Мережковский хорошо сформулировал про "Войну и мир", что там описываются не конкретные сражения с датой и координатами, а сражения вообще. Как человек воспринимает летящий снаряд, какие включаются психологические механизмы, насколько солдат или даже генерал понимает, что происходит вокруг, надо ли прикрывать в бою младшего - это важно в любом веке.
Меня периодически спрашивают, как приложить "Войну и мир" к нашей эпохе, вроде бы название провоцирует приложить. Но Толстого нельзя прикладывать к эпохам. Исторический смысл - вспомним толстовскую "философию истории" - таится где-то за облаками, мы о нем ничего не можем знать. А о чем мы можем знать и на что можем воздействовать - это ежедневные взаимоотношения людей. Ключевое слово - ежедневные! В 2025 году важно ровно то же, что в 1812-м, в 1926-м, в 1975-м.
Это не книга про эпоху, это книга про людей. Да, в 1810 году на русских балах не было вальса, он еще не вернулся после запретов Павла I. Но в сцене Наташи и Андрея важны чувства девушки, которая боится, что ее не пригласят на танец, мы вместе с ней переживаем до слез, и абсолютно неважно, какой именно это танец, происходило это в начале XIX века или в конце XX…
Вот! Здесь ты коснулся одного из самых важных вопросов! Почему "Война и мир" и "Анна Каренина" остаются актуальными сегодня? Сто пятьдесят лет прошло. Язык Толстого неизбежно архаизировался и не совпадает с современным русским языком. В обоих романах есть важные моменты, которые современным людям, особенно молодым, нужно элементарно объяснять. Например, почему Анне просто не развестись с Карениным и не выйти замуж за Вронского, вот еще проблема, подумаешь! Или вроде бы мелочь: зачем Наташа так тщательно моет уши перед первым балом? Почему уши? (спойлер: потому что во время вальса ее партнер будет видеть их очень близко). Но тем не менее факт: ни один мировой роман столько не экранизируется во всем мире, как "Анна Каренина" и "Война и мир". В чем секрет этой неубиваемой популярности Толстого?
Твой любимый Набоков высказал интересную мысль. Секрет в толстовском уникальном чувстве времени. Он писал, что часы Толстого бьют синхронно с часами любой эпохи. Как ты думаешь, что Набоков имел в виду? И как ты объясняешь эту загадку?
Вячеслав Курицын: Я бы говорил не об актуальности и современности, а о возможности приложить переживания героев лично к себе. Мы ведь можем сопереживать героям фантастического произведения, или, не знаю, Арамису и Д'Артаньяну, хотя и их правовое, так сказать, поведение нам в деталях может быть непонятно. Часы Толстого, мне кажется, бьют синхронно не с часами эпох, а синхронно с внутренним временем любого человека и правилами любых сообществ.
В "Войне и мире" подробно описано действие вечных психологических механизмов. Скажем, в первой главе князь Василий озабочен местом для своего сына Ипполита, он хочет пристроить его в посольство в Вену и выведывает у Анны Павловны, каковы на сей счет планы дворца. Прямо до просьбы о помощи не доходит, разговор иначе потек, но князь Василий готов был попросить в тот момент за сына. А буквально через несколько минут, через несколько страниц уже у него самого просят за сына - Анна Михайловна Друбецкая за своего Бориса. Мгновенная смена ролей.
Или князь Андрей унижает, наслаждаясь ролью чиновника, боевого генерала, который хочет попасть к Кутузову. А потом самого князя Андрея унизят австрийские чиновники. Толстой не говорит прямо, какая тут мораль. Просто показывает, как это работает: сегодня ты на коне, а завтра может все поменяться.
Примеров смены ролей в книге сотни, а это ведь один из основных механизмов социальной жизни. Мы узнаем, может быть, не конкретную ситуацию, хотя и ее часто тоже, но главное, мы узнаем механизм. Психика героев из совсем других социальных страт, из прошедших веков работает ровно так же, как наша, ну или есть отличия, которые мы можем заметить и подумать о них. В любом случае получается, что это написано про нас.
Я в своей книге формулирую даже с некоторой радикальностью: знаменитое жизнеподобие "Войны и мира" - следствие того, что сам роман устроен подобно человеческой психике, человеческому сознанию, роман своей формой, структурой моделирует человека!
Вспомните: князь Андрей умирает, большинство читателей знает, что у Наташи позже все сложится неплохо, при этом нас разрывает на части вместе с Наташей вопреки этому знанию! Мы в момент чтения с ней.
Я приведу воспоминание одной студентки Набокова - американки Ханны Грин: "Во время весенних каникул я читала "Войну и мир" день за днем, с утра до вечера, сидя в уставленном книгами кабинете в нашем доме в Огайо. И, когда я кончила читать, я бросила книгу на пол, а сама упала на нее и плакала, прижавшись к ней лицом".
В последнее время появилось несколько новых переводов романов Толстого на английский и японский языки. Но они делаются уже с учетом изменений в этих языках, то есть язык героев Толстого модернизируется. Как ты думаешь, насколько это правомерно? И не пора ли нам переписать "Войну и мир" и "Анну Каренину" на современном русском языке? Ну, например, Анатоль Курагин будет говорить Наташе: "Слушай, подруга, бросай этого старого душнилу Болконского и махнем в Дубай". А Анна, наоборот, скажет Вронскому на платформе в Бологом: "Ты попутал берега, парень, я, вообще-то, к мужу еду". Ерничаю, конечно, но ты понимаешь, о чем речь.
Вячеслав Курицын: Вообще, есть законный общепринятый механизм модернизации - перевод на язык других искусств. Театр, кино, комикс. В Москве четверть века назад выходил комикс по "Анне Карениной" авторства Кати Метелицы и Виктории Фоминой, очень качественный. Понятно, они использовали "модную" лексику. Или вот в последней английской экранизации "Войны и мира" - там четыре или пять сцен, в которых общаются Элен и Долохов. Все они придуманы. В частности, придуманы все диалоги, поскольку в книге нет ни одной совместной их сцены. Этой измены Элен, скорее всего, не было вообще, но авторы интерпретации, конечно, имеют право на свою трактовку.
Существует жанр краткого пересказа произведения. Развивая твою идею, можно представить жанр длинного пересказа, близкого к размеру подлинника. Важно одно: не вводить читателя в заблуждение. Надо, чтобы он понимал, где оригинал, а где упражнение на тему.
Может быть, я ошибаюсь, но лично мне кажется, что "Война и мир" и "Анна Каренина" и в натуральном виде читаются очень легко, не так и много там непонятного.
Кстати
Существует 12 экранизаций "Войны и мира" - целиком или фрагментов романа. Из них половина - отечественные, включая дореволюционные и советского периода. Первая немая и черно-белая экранизация состоялась в 1913 году, спустя три года после смерти Толстого. Режиссером был Петр Чардынин, а роль Андрея Болконского исполнил Иван Мозжухин.
