Текст: Сергей Князев
Режиссер и продюсеры фильма неоднократно говорили, что они довольно далеко отошли от литературной основы, но это не дефект, а эффект.
Я перечитал роман, посмотрел фильм и подумал, что «так играть неможно», как говорил один футбольный тренер.
Первый раз мне стало по-настоящему грустно, когда чистильщик-волкодав по прозвищу «Скорохват» Евгений Таманцев (Никита Кологривый) произносит «Да ладно!» с интонациями зумеров.
Самый запоминающийся, пожалуй, в лексическом плане персонаж книги, чьи словесные выходки помнишь спустя годы после первого прочтения, начинает выражаться как нынешний офисный планктон.
Или вдруг грубо спрашивает, используя древнерусское именование буквы Х, зачем делается то и это.
Вот зачем, действительно? В романе персонажи вообще не матерятся и не выражаются квазиобсценными эвфемизмами. Понятно, что сложно без этого там, где они оказались; Богомолов не ханжа, а крупный художник слова, и все же он элегантно и технично обходится без всего этого, и дело не только в тогдашней цензуре. В одной из глав, где мы видим происходящее глазами Блинова (Павел Табаков), тот представляет, «какой неповторимой руганью обложит Таманцев помощника коменданта, когда все это кончится». Согласитесь, такая формула гораздо убедительнее, чем конкретное выражение – каким бы забористым оно ни было.
Зачем вообще понадобилось в фильме осовременивать речь персонажей?
Кто и почему решил, что литературная основа фильма «Август» вообще нуждается в радикальной переработке? Зачем понадобилось придумывать то, чего у Богомолова не было – и быть не могло? Неужто фильммейкеры и вправду полагают, что люди, не заставшие войну, напишут об этом за несколько месяцев лучше, чем человек, служивший во время Великой Отечественной в контрразведке, облазивший все подходящие архивы и строивший свою главную книгу полтора десятка лет (по другим сведениям – и все двадцать)?
Понятно, что кино, как и война, – это искусство возможного, и потери по сравнению с литературным оригиналом неизбежны, но зачем компенсировать эти самые потери собственными фантазиями? Да, эпизоды, перенесенные из воспоминаний Таманцева в август 1944-го (сшибка с «семьей офицера» с ребенком; сцены с работающей под безумную «мать солдата»), адекватны, уместны и в целом отлично сделаны, но вот совсем необъяснимо с художественной точки зрения то, что в фильме несколько финалов:
- сцена задержания группы Мищенко
- бой Таманцева с немцами
- отражение атаки на базу контрразведчиков
Из-за этого, кстати, авторы фильма, по сути, провалили важнейшую часть романа – поединок Алехина (Сергей Безруков) и Мищенко (Александр Устюгов). Антагонист вообще пошел курить и провалился.
Кому пришло в голову, что рация с позывными КАО может в тылу советских войск дать сигнал к наступлению группировки немцев – в этом самом тылу? И как эти самые немцы из разрозненных групп, обессиленные, с больными, ранеными, могут незримо и синхронно собраться, никем не обнаруженные, в одном месте, в полной боевой готовности – до трех тысяч человек? Они там все что, с мобильными телефонами ходят? Даже человеку, который тридцать лет назад прогуливал военную кафедру, очевидно, что это фокус для фраеров, как сказал бы капитан Алехин, и байка для дефективных детишек, как добавил бы старший лейтенант Таманцев.
Генерал Егоров в исполнении Романа Мадянова вдруг ни с того ни с сего начинает подначивать своего подчиненного: не начали ли писать в центральных газетах о Боге?
Да, в книге православные, судя по всему, жители Белоруссии молятся католическим иконам. Таманцев шутит: «Как говорил товарищ Христос, ищите и обрящете…» Или произносит: «Я молился богу, молился матери, чтобы она помогла нам и эти трое оказались бы теми, кто нам нужен». И величает своего начальника Полякова заместителем бога по розыску. А главных героев вполне можно назвать воинами-монахами. Но это все не тянет даже на студенческое сообщение «Религиозные мотивы в романе В. О. Богомолова «Момент истины».
Большой русский актер Роман Мадянов, светлая ему память, мог сделать убедительной любую реплику, но в контексте фильма в целом это поминание Господа всуе, и более ничего.
В книге Сталин (от него, кстати, вообще в фильме остался только портрет на стене) недовольно говорит, что вот, мол, сколько органов у нас, а трех человек поймать не могут. Первый канал, со всеми его ресурсами, со всеми его возможностями, не может в 150-миллионной стране найти нескольких человек, которые бы превратили роман в адекватный сценарий – с уважением к автору, публике и здравому смыслу.
Как говорилось в другой экранизации классики, «пришел, наследил, испортил хар-р-рошую вещь».
Фильм «Август» (2025, Россия).
- Режиссеры: Никита Высоцкий, Илья Лебедев.
- Сценарий: Сергей Снежкин.
- Продюсер: Анатолий Максимов, Константин Эрнст, Артем Суджян и др.
- Оператор: Максим Шинкоренко, Евгений Млюков
- Композитор: Дмитрий Емельянов
- Художники: Владимир Гудилин, Алексей Камышов, Ирина Ульянова
- Монтаж: Илья Лебедев
- В ролях: Сергей Безруков, Никита Кологривый, Павел Табаков, Илья Исаев, Роман Мадянов, Даниил Воробьев, Кирилл Кузнецов, Алексей Вертков, Иван Колесников, Эльдар Калимулин и др.
