Текст: Михаил Визель
Возвращение года. Захар Прилепин
Напоминать о резких зигзагах биографии Захара Прилепина нужды нет. Что лучшее доказательство того, что эта биография существует – в том смысле, в котором «делали биографию нашему рыжему». Захар давно не рыж, делает себе биографию сам – и зигзаги этой биографии чуть окончательно не заслонила творчество писателя Захара Пипина. Но, к счастью, все-таки не заслонила. Роман «Тума» тоже не нуждается ни в каких пояснениях. Это большой русский роман. Который, может, и не заслонит собой историю русского «бунташного века», как заслонила собой историю наполеоновских войн «Война и мир», но нанесла резкие черты на ту отдалённую от нас до неразличимости эпоху. Насколько известно, в планах писателя Прилепина ещё две части трилогии: про Степана-атамана и про Степана-бунтаря. Надеемся, что новый зигзаг не собьёт Захара Прилепина с намеченного пути.
Прорыв года. «Палаццо Мадамы» Льва Данилкина
Своими двумя огромными биографическими книгами с вычурными названиями, «Пантократор солнечных пылинок» и особенно нынешним «Палаццо Мадамы» Лев Данилкин, выйди из тесных шхер глянцевой журналистики в широкое море вольной романистики, создаёт новый литературный жанр, возвращая биографию реального человека в пространство мифа. Причем человека, жившего не в отдаленную эпоху, свидетелей которых уже осталось, как Катаев в «Алмазном венце» (известен трагикомический случай, когда после выхода книги 82-летний Шкловский попытался в ЦДЛ набить морду 80-летнему Катаеву – стариков деликатно растащили), а сейчас, так что, фигурально выражаясь, «набить морду» могут захотеть многие – и до сих пор очень влиятельные. Укорять Данилкина в искусствоведческих неточностях и подгонки реальной биографии прод романный сюжет так же бессмысленно, как укорять Катаева в том, что он цитирует хрестоматийные стихи по памяти. Антонова не принадлежит закрытой привилегированной корпорации искусствоведов, как бы тем ни хотелось, она принадлежит русскому XX веку – который пришла пора картографировать как эпоху историческую.
Слово года. Искусственный интеллект
В этих «субъективных итогах» речь, очевидно, надо вести не о «виртуальных помощниках», которые отжирают минуты нашего времени в службах поддержки, сообщают голосом актрисы Татьяны Шитовой погоду в колонке «Алисы» или нахлобучивают колпак Санта-Клауса на фотографию, а о всё нарастающем использовании ИИ непосредственно в сочинительстве. Пока «академики чешут плеши», говоря давешними словами «Алисы» другой эпохи, а юристы ходят с белыми от ужаса глазами – кто же теперь будет оплачивать их работу? – сочинители все активнее используют этих Великих Комбинаторов для ускорения своей работы. Пока – только подённой, т.е. сугубо жанровой и журналистической. Но принципиальных ограничений не просматривается. Желающих поглубже разобраться в этой клокочущей теме я с удовольствием адресую к несколько эзотеричной, но основанной на большом личном опыте книге Льва Наумова, а пока только напомню о пишущей машинке. Изменила ли она отношения писателя с писомым текстом? Еще как! Можно ли от нее отказаться? Можно, но сейчас это выводит писателя из цеха профессионалов в разряд, мягко говоря, чудаков.
Персона года. Сергей Захаров
Успешный ритейлер, начавший вкладывать много денег и сил в развитие «литературного процесса» – как его понимает он сам и собранные (=нанятые) им редакторы и книжные пиарщики, вызывает по меньшей мере симпатию. А первый же системно поддержанный мощный проект – конкурс заявок на «роман о нулевых» (увиденные глазами тех, для кого нулевые – это их личные 20+, как видимо, и для самого Сергея Захарова), – уважение. Посмотрим, как будут развиваться события. Особенно – как будут реализовываться декларированные планы размещать полки качественных книг в «Магните» и т.д.
Тренд года. Литературные премии
Их стало много, они стали разные: отраслевые, региональные и национальные, жанровые и тематические. И это просто отлично. Потому что вообще-то в России в раз десять меньше литературных премий с денежной составляющей, чем нужно для полноценной литературный жизни. И в раз сто меньше, чем, скажем, в Италии, где каждый маленький город с тысячелетней историей и средневековым замком имеет свою литературную премию — вручаемую в этом самом замке порой отнюдь не только местным авторам.
Дебют года. «Большая страна – Большая книга»
Долгоиграющий проект, в рамках которого писателям, засветившимся в списках «Большой книги», а также в списках проводимой теми же организаторами молодёжной премии «Лицей», предлагается «проездиться» по стране – причем не в качестве развлечённых туристов, а в качестве вовлечённых участников того или иного большого проекта и написать о нем сообразно своему дарованию и темпераменту. Кто-то – ближе к всего журналистскому очерку, кто-то ближе к художественной прозе. Пока что мы имеем на руках два неоднородных образца: лирический репортаж пинежанки Варвары Заборцевой с озера Байкал, и «рассказ с погружением» Ефросинии Капустиной как раз из архангелогородской деревни. По двум первым образцам трудно судить о всем проекте – и мы продолжаем за ним следить. Кстати, можно делать это, не дожидаясь выходя заявленной книги, прямо на нашем сайте.
Событие года. Перезапуск Союза писателей России
Словечко «перезапуск», применяемое обычно к потускневшим поп-звездам и выдохшимся франшизам, употреблено здесь сознательно. Союз писателей России, СПР - один из четырех основных осколков развалившегося суперминистерства литературы, известного как СП СССР, собственно, никуда не исчезал. Но жизнь за классическим фасадом особняка на Комсомольском проспекте последние годы шла как-то совсем уж наособицу - и новости оттуда доносились как-то совсем уж издалека. А "литературная жизнь", что бы это ни значило, казалось, полностью перетекла в другой исторический особняк, "Дом Ростовых", в котором расположилась АСПИР. И вдруг в начале года все переменилось. Ассоциация союзов писателей не получила госфинансирования и, соответственно, прекратила свою работу - а СПР, напротив, был резко усилен кадрово и материально. Последствия проявляются на разном уровне: от бытового — переименования автобусной остановки, до концептуального - недавнего утверждения Минтрудом профстандарта "Писатель" (хотя, разумеется, это заслуга далеко не только СП). Открыто декорируемая задача - возвращение перезапущенному СПР веса СП СССР А выступая недавно на оглашении короткого списка премии "Слово", одно из любимых детищ СПР, президент Российского книжного союза Сергей Степашин прямо заявил: щедро финансируемая премия (общий призовой фонд - 20 млн. руб.) должна получить статус госпремии. И получать ее должны только члены СПР. Как ни относись к такому заявлению, слов на ветер Сергей Вадимович бросать не привык. И последствия этого события скажутся не только в наступающем году, но и в последующих.
