Текст: Сергей Сиротин, Федор Косичкин
Коллаж: ГодЛитературы.РФ
Русских писателей порою упрекают в том, что они, переехав по большей части в Москву и Петербург, и пишут только о жизни российских столиц. Но к зарубежным романам, предлагаемым русским читателям, этот упрек тоже можно отнести. Действие французских романов чаще всего разворачивается в Париже, английских — в Лондоне и окрестностях, американских — в Лос-Анджелесе, на Манхэттене или же на Марсе. Между тем захватывающие события могут происходить не только там.
Чимаманда Нгози Адичи. «Половина желтого солнца»
М.: Фантом-Пресс, 2017
Пер. с англ. Марии Извековой
Чимаманда Нгози Адичи давно живет в США и пишет по-английски, считаясь одним из самых интересных современных авторов этого языка. Но пишет она по-прежнему о родной Нигерии. За свои произведения она получила множество премий, а также стала обладательницей ряда стипендий в США. Книга 2006 года «Половина желтого солнца» посвящена гражданской войне, раздиравшей Нигерию в 1967—1970 годах, за семь лет до рождения самой Адичи. «Фантом-Пресс» уже издавал этот роман в 2006 году; но сейчас, в год столетия русской революции, счел необходимым снова предложить его русскому читателю, в уточненном переводе.
И неудивительно. Если коротко — эта книга о том, что любая война, даже ведущаяся за самые светлые идеалы, приводит к страданиям народа.
Суть конфликта, разразившегося в 1967 году, очень проста. Дело в том, что территория, известная нам как Нигерия, с древних времен была населена очень разнородными племенами. На севере проживает народность хауса, на юго-западе - йоруба, на юго-востоке - игбо. Первые преимущественно мусульмане, вторые и третьи - христиане и язычники. Когда Британия искусственно объединила эти племена в страну Нигерию в 1914 году, это сразу не могло не вызвать напряжения. Британской колониальной администрации удавалось его подавлять, но после обретения Нигерией независимости в 1960 году между племенами с новой силой обострилась борьба за власть. Все это привело к тому, что народ игбо пожелал независимости и начал войну против остальной Нигерии. Впрочем, кто именно начал войну — вопрос спорный.
У Чимаманды Адичи виноваты все.
Она симпатизирует, безусловно, игбо и их самопровозглашенной Биафре, но не упускает возможности показать, что и биафрийцы вели себя бесчестно. Таковы в ее изображении, например, биафрийские солдаты, которые грабят грузовики с продовольствием, направляющиеся местным жителям.
Что касается сюжета — в его центре история Оланны и Кайнене, двух сестер из богатой семьи. У них есть все, что можно пожелать — английское образование, знание языков, аристократические манеры. А сверх того — страсть к наукам (Оланна), деловая хватка (Кайнене) и, конечно, деньги. С началом войны родители сестер почитают за лучшее перебраться в Англию, но Оланна и Кайнене принимают решение остаться и разделить все страдания с родным народом игбо. Оланна с будущим мужем Оденигбо, университетским преподавателем математики, симпатизирующим социалистам, вынуждена бежать и менять просторное жилище на грязную комнату в многокомнатном доме. В условиях войны, когда приходится прятаться от бомбежек в ямах, она живет, не зная, где найти еду на следующий день, но, несмотря на это, пытается обучать местных детей. Тем временем Кайнене с Ричардом, очарованным культурой Нигерии молодым журналистом из Англии, тоже вынуждена мыкаться по стране, спасаясь от наступающей по всем фронтам нигерийской армии.
Кайнене тоже не бездействует и помогает центрам помощи беженцам. Судьба жестока к сестрам, им приходится стать свидетельницами тяжелейших потрясений в жизни страны. А в конце, несмотря на искреннюю веру в будущее независимой Биафры, у них остается чувство даже не поражения, а обмана. Словно те, кому они верили, их обманули. «Половина желтого солнца» - мощная книга, повествующая о страшной трагедии: за три года в одной отдельно взятой стране погибло более миллиона человек.
Ласло Краснахоркаи. «Сатанинское танго»
М.: АСТ, Corpus, 2017
Пер. с венгерского Вячеслава Середы
Венгерский писатель Ласло Краснахоркаи известен и любим в мире вот уже тридцать лет - с момента выхода в 1985 году дебютного романа «Сатанинское танго». В России его знали лишь по нескольким переведенным рассказам. Наших издателей не привлекало даже то, что писатель из года в год фигурирует в букмекерских списках кандидатов на Нобелевскую премию. И вот лишь недавно интеллектуальный аванпост АСТ — импринт Corpus — решился издать тот самый роман Краснахоркаи, который его и прославил. «Решился» - вполне уместное слово, ведь
«Сатанинское танго» - вещь весьма экспериментальная и требует от читателя выдержки.
Действие происходит непонятно где, герои представляют собой непонятно кого, да и главный посыл книги не очень-то оптимистичен и сводится к тому, что деградация неумолима. Но сам текст Краснахоркаи - настоящий праздник слова. Эта книга может напомнить российскому читателю целый ряд авторов в диапазоне от Гоголя до Платонова.
На уровне повествования книга рассказывает о захудалом венгерском поселке, подлежащем расселению. Работы здесь давно нет, все, кто мог, уехали, а кто остался - либо спились, либо занялись проституцией, либо просто близки к тому, чтобы сойти с ума. Среди оставшихся поселян - вечно пьяный и беспомощный доктор, который никого не лечит, директор школы, которая закрылась, механик насосной станции, которая не работает, и ряд других колоритных персонажей, которых обуревает похоть к чужим женам и которые боятся себе признаться, что жить им, в общем-то, больше незачем.
Начинается роман с того, что в поселок возвращаются некие Иримиаш и Петрина. Они считались умершими, а теперь выходило, что вроде как воскресли. Местные жители, погрязшие в безнадеге, связывают с «крепким хозяйственником» Иримиашем надежды на процветание. Для них он настоящий спаситель, почти в религиозном значении слова, но при чтении книги так и не становится ясно, кто же он такой на самом деле. В глазах городской полиции Иримиаш тунеядец и пройдоха, а на словах - то ангел разрушения, грозящийся уничтожить все вокруг, то пророк, призывающий покаяться. Вдобавок он довольно циничен и остер на язык. Это какое-то абсурдное создание, противоречивое и загадочное. Впрочем, жители поселка готовы отдать ему последнее и идти за ним. Об этом и вся книга - о том, что в самом глубоком распаде, среди пороков, остается вера в чудесное спасение.
Эрнан Ривера Летельер. «Искусство воскрешения»
СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2017
Пер. с исп. Дарьи Синицыной
Мало кто сейчас помнит, что на рубеже XIX—XX веков Чили в большой степени выполняла роль Саудовской Аравии века XX: недавно образовавшаяся далекая страна, стремительно скакнувшая от нищеты к богатству благодаря тому, что одно из ее ископаемых, на которое местные жители столетиями не обращали внимания, вдруг резко понадобилось европейцам. Только в роли нефти выступила селитра, необходимая для производства пороха. Поэтому когда в начале XX века гадкие немцы научились синтезировать селитру искусственно, в Чили произошел тяжелейший спад: вчера еще процветающие рудники, дающие тяжелую, но устойчивую работу огромному количеству людей, оказались на грани закрытия.
Именно в таких условиях действует герой романа — бродячий проповедник, косматый чудак и чудотворец-шарлатан Доминиго Сарате Вега, более известный как «Христос из Эльки». Это совершенно реальный человек, годы его жизни 1898—1971, причем, как уверяет нас в примечаниях переводчица, Ривера Летельер достаточно точно следует фактографической канве бродячего периода его достаточно долгой (для Христа) жизни.
Но, будучи достойным наследником латиноамериканских магических реалистов, переплетает факты с цветистым вымыслом.
Согласно которому «Христос из Эльки» отправляется на прииск, известный как «Вошка», на поиски благочестивой блудницы — проститутки Магалены Меркадо, сочетающей успехи в своей профессии с ревностным благочестием. Новоявленного Христа новоявленная Магдалина очень интересует в, так сказать, обеих своих ипостасях — и это приводит к целому ряду чудесных и комических недоразумений. Заканчивающихся, как и обещает название, настоящим воскрешением. Ну, почти.
Но вот автору, в отличие от его незадачливого героя, чудо превращения довольно печальной действительности пыльных и пьяных шахтерских городков в настоящую литературу удается вполне, без всяких оговорок.
