«Оккульттрегер»: переосмысли это

В этом году музей-усадьба «Ясная Поляна» провел очередную — вместе с прошлогодней поэтической уже четвертую — Школу литературной критики. По традиции, ее выпускники писали рецензии на книги короткого списка одноименной литературной премии. В рамках сотрудничества с премией «Ясная Поляна» и Школой литературной критики «Год Литературы» отобрал несколько работ из числа наиболее интересных — и с удовольствием их публикует.

Текст: Дина Озерова (автор телеграм-канала "книжный странник")

Помните такое слово — «культуртрегер»? Кажется, оно было довольно популярным на изломе десятых в среде литераторов и им сочувствующих. Гугл заботливо напомнил его значение: «культуртрегер — ироническое название носителя культуры и распространителя просвещения». Поэт и писатель Алексей Сальников переосмыслил это словечко в термин «оккульттрегер», который вроде бы означает культуртрегера для оккультных сил, но это не точно.

Впрочем, важен не буквальный смысл неологизма, а его место на обложке нового романа Сальникова. Попробуем поставить диагноз по заглавию: ироничный тон задает интонацию всей книге, отсылки к прошлому десятилетию определяют сеттинг, а химерная природа намекает на стремление автора деконструировать жанровый канон и собрать его заново в произвольном порядке. И хотя на первый взгляд, «Оккульттрегер» — это классический образец городского фэнтези, как и с другими романами Сальникова, всё здесь не так просто.

Главная героиня Прасковья Головнякова — и есть оккульттрегер. Основная задача Прасковьи — поддерживать в городе определённый уровень тепла. Делает она это с помощью особых людей-«угольков». На такого «уголька» внезапно обрушивается слава, он становится популярным в масштабах региона или страны, а оккульттрегеры забирают у него часть тепла и отдают городу. Еще Прасковья переосмысляет муть — пагубные идеи, которые в реальности могут притвориться чем угодно, от забора до малиновой «девятки». Оккульттрегеры их принимают, переосмысливают и закидывают в голову какому-нибудь «угольку», который эту идею реализует в форме верлибра или фестиваля. А еще у каждого оккульттрегера есть спутник — гомункул, который и является источником сверхъестественных способностей.

Прасковье помогают оккульттрегер Наташа, демон Надя и херувим Сергей. Демоны в мире Сальникова, конечно, не похожи на классических чертей: они всего лишь слишком идеальны, всегда хорошо выглядят и живут свою лучшую жизнь, чем вызывают зависть у простых смертных. А херувима подчас не отличишь от выпивохи из соседнего подъезда: они могут находиться на земле, только прибегая к помощи алкоголя или сахара, и ещё неизвестно, какая зависимость хуже. Именно херувимы помогают находить муть и воскрешают оккульттрегера в случае необходимости.

Учитывая, что в центре повествования — женщина, оккульттреггер — что-то вроде профессии, а сам Сальников активно использует в тексте слова «вайфу» и «винишко-тян», название «Оккульттрегерка» этому роману вполне бы подошло. Впрочем, сама Прасковья вряд ли бы одобрила такое решение: несмотря на свою силу и независимость, она предпочитает держаться вне феминистского дискурса.

Композицию романа можно назвать рваной и нестройной. В одном из интервью, посвященных «Петровым в гриппе и вокруг него», Сальников сказал: «Эта книжка — веселый Уроборос. Детектив наоборот, где вести расследование придется вам самим, при этом искать нужно вовсе не убийцу». Такое определение отчасти подходит и для «Оккульттрегера», который тоже своего рода детектив. Охотничью кепку Шерлока Холмса вновь примеряет читатель, а собирает он не улики, но детали мироустройства, которые местами также зыбки и непознаваемы, как и наша жизнь. А ближе к финалу сюжет и вовсе сворачивается в кольцо — и читатель вынужден вернуться к первой главе, чтобы сложить картину.

Автор будто возводит свой излюбленный приём остранения в квадрат и без конца замечает в реальности то, чего не видят другие. «Утренний свет равномерного картонного оттенка, как снег, лежал на домах и деревьях. Зимний город выглядел так, будто кто-то взял соляной карьер, замусорил его, воткнул сухой растительности, человеческих жилищ да так и бросил» — безусловно, так утро первого января мог увидеть только Сальников.

Как и предыдущие тексты автора, «Оккульттрегер» открыт для интерпретаций. С одной стороны, роман можно прочитать как сериал в духе городского фэнтези о приключениях в провинциальном уральском городе — при этом автор по-пелевински проходится по ярким явлениям современной поп-культуры. С другой, как метафору творческого процесса. Оккульттрегеры тогда — это художники в широком смысле слова, ежедневно меняющие реальность с помощью искусства. Гомункул символизирует талант, который может на некоторое время исчезнуть и вогнать своего хозяина в творческий кризис, но при удачном стечении обстоятельств способен вписать его имя в историю, подарив тем самым вечную жизнь. Оккульттрегеры, как и большинство творческих людей, более эмпатичны и тоньше чувствуют реальность, поэтому вынуждены острее воспринимать человеческие беды и невзгоды. Сальников не впервые исследует природу творчества: например, его предыдущий роман «Опосредованно» был посвящен сакральной полумистической стороне поэзии.

Но есть и еще один подход к пониманию романа. Сальников отличается от других исследователей провинциальной России в том числе тем, что сам живёт в той реальности, о которой пишет. Более того — он её принимает со всеми недостатками и позволяет быть такой, какая она есть. В «Оккульттрегере» чувствуется восхищение простыми смертными, которые как могут справляются с тем, что происходит в мире.

Кажется, именно этого взгляда нам всем так не хватало.

Алексей Сальников. Оккульттрегер. — М.: АСТ : Редакция Елены Шубиной, 2022. — 416 с.