Михаил Дмитриевич Скобелев – потомственный генерал и солдат – стал всенародным героем во времена, когда, чтобы им стать, нужно было иметь отношение к оппозиции. Быть хотя бы немножко гонимым. Это было свойственно полководцу, который часто не соглашался с решениями командования и с политической линией империи. Не случайно его неожиданную смерть в 38 лет многие связывали с действиями монархистов, ревностных сторонников Александра III, которые видели в Скобелеве претендента на престол.
На его счету – победы в Польше, Туркестане, на Балканах, где он стал национальным героем Болгарии и не только побеждал османов, но и создавал болгарскую армию. Потом – сложнейший поход на Геок-Тепе, продуманный до мелочей. И снова – победа. Во время этой кампании погиб император Александр II, благоволивший Скобелеву, а его преемник к полководцу относился сдержанно, осторожно. Слишком велика и шумна была его всенародная слава, она затмевала царскую. За что его любили? За отчаянную храбрость. В белом одеянии, на лошади, он появлялся перед врагом – и ни разу не был ранен. Скобелева считали заговоренным. Солдаты любили его за то, что заботился о щах да каше, о фураже, о теплой одеже. Понимал, как это важно на войне. Офицеры видели в нем образец современного военачальника, который постоянно пополняет тактический арсенал, разбирается в политике. Увлечение политикой, возможно, его и сгубило. Скобелев склонялся к славянофильству, мечтал увидеть (а то и возглавить) союз славянских монархий. И имел на то все основания. Он читал, понимал, любил Аксаковых, Хомякова…
Скобелев считал, что живет в государстве, которое вошло в полосу кризиса – по крайней мере, после Крымской войны. Он писал: «История нас учит, что самосознанием, проявлением народной инициативы, поклонением народному прошлому, народной славе, в особенности же усиленным уважением, воскрешением в массе народа веры отцов во всей ее чистоте и неприкосновенности можно воспламенить угасшее народное чувство, вновь создать силу в распадающемся государстве». В распадающейся! И это о России, которая сохраняла признаки могущества.
Он прожил 38 лет. Ушел из жизни в чине генерала от инфантерии в июне 1882 года, пребывая в отпуске. Он мечтал освободить все христианский народы, попавшие под османское иго. Даже собирал для похода кассу. Возможно, ради нее его и убили, хотя это – лишь одна из версий. Возможно, просто сердце не выдержало.
Среди его боевых наград – три ордена Святого Георгия. Но орден Первой степени он получить не успел. Но похороны показали, кто настоящий герой, кого считали своей надежной тысячи людей. Особенно – старые вояки. В дождь его гроб несли на руках несколько верст. Прощались с ним и в Москве, и в Петербурге, и на рязанской земле, где он обрел покой – в имении Спасское-Заборово Ряжского уезда, рядом с могилой отца. Там похоронили и его любимого коня.
«Как вся Москва провожала его тело! Вся Москва! Этого невозможно описать. Вся Москва с утра на ногах. В домах остались лишь трехлетние дети и ненужные старики. Ни певчих, ни погребального звона не было слышно за рыданиями. Все плакали: офицеры, солдаты, старики и дети, студенты, мужики, барышни, мясники, разносчики, извозчики, слуги и господа. Белого генерала хоронит Москва!» - вспоминал Александр Куприн. Он – юноша – тоже провожал Скобелева.
Яков Полонский написал очень точные стихи на смерть Скобелева:
- Зачем толпой стоит народ?
- Чего в безмолвии он ждет?
- В чем горе, в чем недоуменье?
- Не крепость пала, не сраженье
- Проиграно, - пал Скобелев! Не стало
- Той силы, что была страшней
- Врагу десятка крепостей...
- Той силы, что богатырей
- Нам сказочных напоминала…
- Казалось, русская природа
- Его из меди отлила
- И в руки меч ему дала
- Во славу русского народа.
На это событие откликнулся не только поэт, связывавший 1880-е с эпохой Пушкина. Например, Семен Надсон в стихотворении, намекавшем на всеобщее восхищение перед полководцем после взятия Геок-Тепе, сомневался, что человек, проливавший кровь, достоин всеобщего преклонения. Но Скобелев и сам всегда стремился к победам малой кровью – и гуманно относился к противникам. Прежде всего, он не жалел себя.
Очень точно выразила всеобщее отношение к Скобелеву совсем юная в то время поэтесса Ольга Чюмина – в будущем маститый переводчик.
В воспоминаниях Василия Немировича-Данченко (правда, у него была богатая фантазия) есть такая реплика Скобелева: «Я дошёл до убеждения, что всё на свете ложь, ложь и ложь… Всё это ‒ и слава, и весь этот блеск ложь… А ведь чего, чего стоит эта ложь, эта слава? Сколько убитых, раненых, страдальцев, разорённых!.. Объясните мне: будем ли мы с вами отвечать Богу за массу людей, которых мы погубили в боях».
И все-таки в последние дни жизни он готовился к новой войне – к освободительной, справедливой войне.
Семен Надсон "Герою"
- Тебя венчает лавр… Дивясь тебе, толпится
- Чернь за торжественной процессией твоей,
- Как лучшим из сынов, страна тобой гордится,
- Ты на устах у всех, ты – бог последних дней!
- Вопросов тягостных и тягостных сомнений
- Ты на пути своем безоблачном далек,
- Ты слепо веруешь в свой благодатный гений
- И в свой заслуженный и признанный венок.
- Но что же ты свершил?.. За что перед тобою
- Открыт бессмертия и славы светлый храм
- И тысячи людей, гремя тебе хвалою,
- Свой пламенный восторг несут к твоим ногам?
- Ты бледен и суров… Не светится любовью
- Холодный взор твоих сверкающих очей;
- Твой меч опущенный еще дымится кровью,
- И веет ужасом от гордости твоей!
- О, я узнал тебя! Как ангел разрушенья,
- Как смерч, промчался ты над мирною страной,
- Топтал хлеба ее, сжигал ее селенья,
- Разил и убивал безжалостной рукой.
- Как много жгучих слез и пламенных проклятий
- Из-за клочка земли ты сеял за собой;
- Как много погубил ты сыновей и братии
- Своей корыстною, безумною враждой!
- Твой путь – позорный путь! Твой лавр – насмешка злая!
- Недолговечен он… Едва промчится мгла
- И над землей заря забрезжит золотая –
- Увядший, он спадет с бесславного чела!..
- 1881
Ольга Чюмина "Памяти М. Д. Скобелева"
(Пятилетняя годовщина)
- Как светлый луч, как метеор блестящий,
- Ты промелькнул во мраке наших дней,
- Блеснув на миг звездой путеводящей —
- И стала тьма с тех пор еще мрачней…
- Судьба тебя не много баловала,
- Ты дорого купил её привет,
- И клеветы и ненависти жало
- Всю жизнь тебе нещадно отравляло
- Все радости, всё торжество побед.
- И те, кто связь порвал с своим народом,
- Кто жил, далек от мысли и труда,
- Склонялся пред чином иль доходом —
- Вся честолюбцев праздная орда —
- С нахальным лбом и совестью продажной,
- Тебя давно травила не щадя,
- Смеясь твоей энергии отважной
- И подвигам народного вождя.
- Но не для них, все силы напрягая,
- Ты к целям шел заветным, дорогим,
- И, русский стяг высоко поднимая,
- Душой служил ты родине — не им!
- Ты дорог был не в княжеской палате,
- Средь шумного веселья и пиров —
- Ты был своим в простой, мужицкой хате,
- В кругу солдат, у лагерных костров.
- Ты знал их мир, их скорби и печали,
- К тебе они с своей бедою шли
- И в смертный час тебя благословляли.
- Они молву о «белом генерале»
- Несли во все концы родной земли.
- Народа глас — правдивый и могучий —
- Признал в тебе Руси богатыря,
- Оплот её в час горя неминучий…
- Среди небес, покрытых черной тучей,
- Ты нам сиял, как ясная заря.
- Но ты угас… Жестоко Божья кара
- Постигла Русь, и дрогнула она
- От страшного, нежданного удара,
- До глубины души потрясена.
- И словно смерть боялася героя
- Не одолеть в открытой с ним борьбе —
- Она пришла не в упоеньи боя:
- Безжалостно в час мира и покоя
- Она, как тать, подкралася к тебе.
- И в первый миг, испуганы, объяты
- Глубокою печалью и тоской,
- Поражены громадностью утраты,
- Клялися мы завет исполнить твой.
- Но годы шли… и, лаврами повитый,
- Ты спишь, герой, своим последним сном,
- Покояся в могиле позабытой,
- А клевета со злобой ядовитой
- Шипят вокруг в усердии слепом.
- Ужели всё так скоро позабыто:
- И подвиги, и славные дела?
- Но где друзья, с их пылкою защитой?
- Ужель к твоей могиле знаменитой
- Тропа быльем навеки поросла?
- Но час придет — и в грохоте сражений,
- В чаду борьбы, под огненным дождем
- Мы вспомним вновь, могучий русский гений,
- Об имени прославленном твоем;
- Измученных на подвиг призывая,
- Как молния — по дрогнувшим рядам —
- Оно, сердца солдат воспламеняя
- Промчится вновь от края и до края,
- На страх Руси недремлющим врагам!
