Итак, она была… брюнеткой!

Текст: Игорь Шумейко ^* …

Фото со страницы в "Фейсбуке" Альбины Драган

Новый британский сериал «Война и мир» я не смотрел… и смотреть не буду.

Нет, одну серию все же почти доглядел. Ту, где Лили Джеймс (как бы Наташа Ростова), нервически возбужденно, - это, наверное, доступная форма замены знаменитой «живости» героини, - провожает офицеров на войну.

А посему и на полновесную рецензию не претендую! Скажу только о том, что заметил наверняка. И в чем меня не опровергнет хоть весь корпус мировой кинокритики.

Как там в басне? «Суди, дружок, не выше сапога!» Вот и я сужу - «не ниже шеи», даже о бюсте сказать не рискну. Но одно в новобританском «Войне и мире» разглядел точно: Наташа Ростова у них получилась… бледно-рыженькой. Т. е. с волосами так называемого «тициановского цвета», действительно очень ценимого в Европе (чуть позже выскажу гипотезу - почему).

Не сочтите киноксенофобом: Наташу Ростову - Одри Хепберн (американская версия) просто обожаю. Аристократка по рождению, взяла бы она, Одри, - Лили Джеймс хотя бы себе в компаньонки? Большой вопрос.

---

Даже участие (не киношное!) Одри в Движении Сопротивления - нить её связи с толстовской героиней, черта сходства с наташиным порывом помощи раненым в эвакуации Москвы 1812 года.

---

И еще, ещё… Одри - яркая брюнетка! Как и Людмила Савельева в советской версии.

Почему это важно? Вообще-то… очень важно и для Льва Николаевича, живописавшего Наташу, всякий раз напоминая увиденное на первых страницах:

«Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, выскочившими из корсажа от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями».

Ну почему б «не уважить старика», на 1200 страницах эпопеи повторявшего: яркая черноглазая брюнетка?! Так убедительно увязывавшего портрет с набором черт характера, что любому (кроме британского режиссера) ясно: Лили Джеймс - не Наташа, даже если вылить на её волосы пинту лучшей черной краски…

Чем еще подкрепить столь ответственное высказывание от лица графа Толстого? Следующим романом. Часть 1, глава 22…

— Анна (Каренина, если кто не догадался - И.Ш.) была… в черном бархатном платье… На голове у нее, в черных волосах, своих без примеси, была маленькая гирлянда анютиных глазок… Прическа ее была незаметна. Заметны были только, украшая ее, эти своевольные короткие колечки курчавых волос, всегда выбивавшиеся на затылке и висках(...)

Тоже брюнетка. И тоже кудрявая. Тенденция, однако?

Как известно, литературоведы называют «Анну Каренину» - пушкинским романом, а "предтечей" Анны - Татьяну Ларину. Мысленным продолжением, отвечавшим на вопрос Льва Толстого - себе: «А если б Татьяна все же изменила мужу?» (Кстати, Набоков в своем титаническом комментарии к «Евгению Онегину» уверяет, что финальная встреча Татьяны и Евгения в действительности - завязка именно такого продолжения). Это все азы литературоведения, наведите справки у Б. М. Эйхенбаума или просто в интернете. Заодно прочтете там:

---

«Достоверно известно, что внешний облик героини (Анны) сложился у писателя под впечатлением встречи со старшей дочерью Пушкина М. А. Гартунг».

---

Но было бы крайним упрощением, даже неточностью «валить в кучу», предположить, что и на графине Ростовой - отблеск старшей дочери Пушкина. Все сложнее и интереснее! Мария Гартунг повлиять на внешний облик ещё и Наташи абсолютно не могла. Первая встреча, столь важная для Толстого (и «Анны Карениной»), состоялась в 1868 г. Свояченица Толстого Т. Кузминская в книге «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне» писала: «Когда представили Льва Николаевича Марии Александровне, он сел за чайный столик подле неё. Она послужила типом Анны Карениной, не характером, не жизнью, а наружностью. Он сам признавал это».

Но к тому моменту первые главы «Войны и мира», что с чернокудрой и черноглазой Наташей были уже три года как опубликованы.

Тут другое. Ведущее, как ни странно — к другому Льву Николаевичу. К Гумилеву и его евразийству. И здесь необходимо подчеркнуть: я перехожу от известных литературоведческих констант к собственным домыслам.

И для начала давайте вспомним мать Наташи - графиню Ростову.

Британец-режиссер с его любовью к тициановской масти мог тут дать хоть «Венеру Урбинскую», хоть «Магдалину кающуюся», но у графа Толстого был свой взгляд на мать Наташи. «Война и мир» часть 1, глава 13:

Графиня была женщина с восточным типом худого лица, лет сорока пяти, видимо, изнуренная детьми, которых у ней было двенадцать человек…

Дальше. «Наиболее ярко раскрывает образ Наташи, её русский характер… » (надеюсь по языку понятно, что я возвращаюсь к школьному курсу литературы): мне как раз и нужна констатация.

---

Главный фрагмент раскрывающий «русскость» Наташи, уже 160 лет всем известен.

---

Это когда Наташа с братом Николаем после охоты заехали к дядюшке, а тот взял гитару, затянул народную песню, бросившую Наташу в танец;

— Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой, откуда взяла она эти приемы, но как только она стала, улыбнулась - весело, торжественно и гордо - и повела плечом, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она, барышня, не то сделает, страх этот прошел, и они уже любовались ею. Она сделала то самое и так точно, так полно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала графинечке необходимый для ее дела платок, Анисья Федоровна прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чуждую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и тетке, и матери, во всяком русском человеке(...)

А вот, отступим чуть раньше. Они только подъезжают к дядюшке:

— Присутствие Наташи, женщины, барыни, верхом, довело любопытство (как и везде, где в незнакомых местах проезжала Наташа) до тех пределов удивления, что многие, не стесняясь ее живым присутствием, подходили к ней самой, заглядывали ей в глаза и делали при ней свои замечания, как о показываемом чуде…

- Аринка, глянь-ка, на бочку сидит, а подол-то болтается. Вишь и рожок. Батюшки-светы... Вишь, татарка.

- Как же ты не перекувырнулась-то? - говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к ней и отбегая(...)

И еще чуть раньше. Сама охота:

— Наташа визжала в одно и то же время, не переводя духа, так, что в ушах звенело. Она не могла не визжать всякий раз, как при ней затравливали зайца. Она как какой-то обряд совершала этим визгом. Она этим визгом выражала все то, что выражали и другие охотники своими единовременными разговорами(...)

Хочу обратить внимание на три обстоятельства:

1)  Я, конечно, не самый великий знаток восточных женщин, "татарочек", но какой-то опыт общения имел, могу утверждать, что переход на заливистый визг восторга (при сильных впечатлениях от самых разных жизненных ситуаций), — верная часть их регистра;

2) «Татаркой» Наташу назвали и дядюшкины крестьяне;

3) Ну и сам Лев Николаевич начинает наше знакомство с матерью Наташи Ростовой: «восточный тип худого лица».

К общеизвестным "восточным" этапам жизни Льва Толстого (жизнь, учеба в Казани, служба на Кавказе) добавил бы следующее.

---

Вообще-то примерно 60% русского дворянства — выходцы из Орды.

---

Начнешь перебирать справочники и вслед за «говорящими» фамилиями Юсуповы, Карамзины, Рахманиновы, Корсаковы, Тургеневы, Тимирязевы, Бехтеревы, копнешь далее и…

«Поливановы — дворянский род, происходящий от татарина Кочевы, в крещении Онисифора, выехавшего из Орды к великому князю Дмитрию Донскому… Огаревы от мурзы Кутлу-Мамета, прозванного Огар, служившего Александру Невскому и крестившегося с именем Пантелеймона… Ртищевы… И так далее».

Правда, Толстые - выходцы из Пруссии. Но Лев Николаевич просто не мог не вглядеться в одного из главных героев 1812 года Александра Остермана-Толстого.

В том пантеоне победитель при Кульме занимал совершенно особое место, некий аналог французского маршала Нея. Главный храбрец, любимец армии. Фамилию «Остерман» (и гигантское состояние) ему добавила Екатерина еще в 1796 году, а вот от деда Бибикова он заимствовал абсолютно «черкесский, татарский» (тогда это особо не разделялось) смуглый облик.

Думаю, образ и этого дальнего родственника, героя 1812 года - лег в копилку Льва Николаевича.

А что ж «на выходе»? И когда вернемся «к брюнеткам»?

Еще раз укажу на границу: здесь кончается каноническое литературоведение. И начнется литературно-психологическая гипотеза о «сцепленных признаках».

---

Для Толстого предки именно брюнеток вероятнее были связаны с какими-либо приключениями, походами, взятием «полонянок» - еще с половецких времен.

---

Подчеркну: этот процесс - «вероятностный». Турецкая полонянка, получившая традиционную фамилию Турчанинова - мать Василия Жуковского, кроткого добродушнейшего человека. А внук полонянки Григорий

Мелехов («горбоносые, диковато-красивые») после ссоры с братом Петром слышит: «Весь в батину породу выродился, истованный черкесюк».

Занятно ситуацию «зеркалит» рубеж - Черное море. У турок, арабов северные полонянки зародили столь же полуинтуитивное отношение: рыжие женщины желанны, но и опасны (взять хотя бы Роксолану).

В таком традиционном русском отношении к «нерусским» — сидит и феномен покорения Урала-Сибири без геноцида, в то время как их современники (не неандертальцы, на разность эпох не свалить!) творили в обеих Америках, обеих Индиях, Африке, Австралии такое…

Первые 40 лет те «деяния» не считались даже «геноцидом»: испанцы просто не признали новооткрытых существ собственно людьми, потомками Адама. Наличие у индейцев души было признано папой Павлом III в 1537 г. (как следствие, было разрешено их крестить). Но и после, в 1551 г., на известном Вальядолидском диспуте — Хуан де Сепульведа настаивал на отсутствии у индейцев разума, а предъявляемые оппонентами как доказательства города(!) ацтеков и майя считал построенными инстинктивно, как у пчёл, муравьев, термитов…

От нежелания разглядеть "другого" - и культ женских "евростандартов": подровненные брови, супер-белокожесть (на загаре, правда, висело еще и социальное проклятье: признак простолюдинки), ну и та блондиномания, что 80 лет назад завела некоторых европейцев весьма далеко.

Так женская красота, отношение к ней, способность разглядеть человека там, где иные видят… термита, — сплетают в один узор восточную брюнетку графиню Ростову, евразийство и диаметрально различную судьбу целых континентов!

Наверное и самый наш мирный домосед, беря в глухой подмосковной деревеньке, в Питере, под Калугой жену с южными, восточными чертами чувствовал себя… «ну немножечко» Ермаком, Стенькой Разиным, Семеном Дежневым ^** …

---

Потому-то «на роль» Наташи, Анны и были взяты (автором русских романов, а не британскими кинопродюссерами) — кудрявые брюнетки.

---

Интересно - эта «корреляция» позволяет немножко заглянуть и за горизонт твердых фактов. От Анны к её «предку», любимой героине Пушкина, и наконец, к перелицованной строке, заглавию моей статьи.

Удивительна печать нашего гения! Чудный образ Татьяны сопровождает нас уже 7-8 поколений, стал реальнее многих «реальных» девушек, женщин.

Миллион школьных сочинений, царские дети названы в её с сестрою честь ^***, а портрета нет…

Ничего, кроме души! Даже единственный, косвенный штрих в строках:

И трепетней гонимой лани, / Она темнеющих очей / Не подымает...

скорее - не о карих глазах, а отражении душевного состояния.

Зато… прекрасно обрисована сестра Ольга, антипод:

Глаза, как небо, голубые,

Улыбка, локоны льняные...

---

А уж Евгений Онегин пополняет портрет Ольги так, что именно его можно посчитать отцом всех шуток про блондинок:

---

Кругла, красна лицом она,

Как эта глупая луна

На этом глупом небосклоне.

---

Гениальный ход: ни строки про внешность Татьяны, лишь подчеркивания: непохожа на Ольгу. И тут это продолжение Татьяны - в Анне Карениной. И между ними (хронологически! По дате сотворения) - Наташа Ростова.

---

Так что читайте, вглядывайтесь без посредства Technicolor.

---

^* Игорь Николаевич Шумейко - журналист, писатель, автор книг "Вторая мировая. Перезагрузка", "10 мифов об Украине", "Голицыны и вся Россия", дипломант премии "Независимой газеты" «Нонконформизм-2016».

^** Женился на якутской красавице Абакаяде Сючю. Восхитительный штрих: недавно на спектакле-реконструкции Абакаяду играла Туяра Егорова, первая "мисс Якутия".

^*** Из дневника Великого князя Константина Константиновича: «Слышал от царя, что его дочери названы Ольгой и Татьяной, чтобы, как у Пушкина в „Онегине“»

Ссылки по теме:

Выбери лучших актеров для «Войны и мира», 26.02.2016

И тут появился медведь…, 12.01.2016

Болконский, сэр, 22.01.2016