Джоан Роулинг и еще пять писателей-неудачников

Текст: Алёна Ракитина

Коллаж ГодаЛитературы.РФ

Многим памятен забавный мотиватор «Never give up!», прикрепленный некогда к боковым стенкам (когда они еще были) офисных компьютеров: лягушка, пережимающая лапами горло аисту, пытающемуся ее проглотить. Писателям этот мотиватор особенно полезен. Вот несколько красноречивых примеров из истории англо-американской литературы, где казалось бы, механизм «автор-агент-издатель-распространитель» давным-давно отстроен с точностью хорошего хронометра, и сбоев давать не должен.

1.​ Даниэль Дефо. «Робинзон Крузо», 1719

Роман, считающийся сейчас одним из основоположников самого жанра романа, был, по обычаю того времени, издан автором за свой счет. Так что формально проблем с издателями Дефо не имел. Но зато имел куда более

серьезные проблемы с критиками, из-за которых знаменитый роман едва не оказался «задушен в колыбели».

В предельно сжатой форме об этом от лица самого Дефо поведал его далёкий литературный потомок Артур Конан-Дойль в рассказе «литературная смесь»:

"...когда моего бедного Робина выбросило на необитаемый остров, я потерял на этом столько сил, что лучше бы мне дважды горячку перенести. Работа уже была почти завершена, когда вдруг является лорд Рочестер — светский лев, влиятельнейшая персона, одно слово которой в литературных кругах может создать или уничтожить успех.

— Ну, что же, Дефо, — говорит он, — готова твоя история?

— Воистину так, ваше лордство, — отвечаю.

— Очень надеюсь, что в ней хватает комических ситуаций, — заявляет его лордство. — А скажи-ка мне, героиня — она у тебя по-настоящему красивая девушка?

— Не совсем, — осмеливаюсь возразить. — Потому что героини у меня нет вообще.

— Ах, оставь игру терминов, — улыбается лорд Рочестер, — ты, всем известно, цепляешься за них, как последний стряпчий. Я тебя спрашиваю о главном женском персонаже, а уж героиня это, по-твоему, или нет, мне все равно.

— Милорд, — отвечаю я, — там нет ни одного женского персонажа.

— Тогда провались к дьяволу вместе со своей книгой! — восклицает он. — Лучше всего бы тебе ее сжечь прямо сейчас! — и в гневном настроении выходит от меня прочь. А я, понятно, начинаю оплакивать свой бедный роман, который, так сказать, был приговорен к смерти, еще толком не родившись. Однако сейчас на тысячу тех, кому известно о моем Робине и его слуге Пятнице, не найдется и одного, кто слышал бы о лорде Рочестере".

Тут, правда, надо добавить, что после выхода фильма «Распутник», где лорда Рочестера изображает Джонни Депп (точнее, он изображает английскую рок-звезду конца 1960-х, изображающую английского лорда конца XVII века), гуляка и поэт Джон Уилмот, II граф Рочестер, снова вошел в моду. Но поскольку он умер в 1680 году — это совсем не тот граф Рочестер, которого Дефо считал «вершителем литературных судеб». А «тот» - забыт окончательно.

2.​ Джеймс Джойс. «Дублинцы», 1914

Это сейчас Джеймс Джойс — классик англо-ирландской литературы и кошмар каждого студента-филолога, силящегося прочитать и понять «Улисса». А когда-то,

на заре своей карьеры, Джойс был типичным «непризнанным гением» с кучей амбиций и специфических текстов под мышкой, которые он десять лет подряд не мог пристроить даже в самое маргинальное издательство.

Впрочем, пребывая в полнейшей уверенности, что его сборник "Дублинцы" рано или поздно увидит свет, Джеймс Джойс настойчиво продолжал бомбардировать известных редакторов и издателей того времени бандеролями с рукописью, получая в ответ отказ за отказом. И не узнали бы мы о Джойсе, если бы в дело не вмешался поэт и драматург, лауреат Нобелевской премии по литературе Уильям Батлер Йейтс. Он-то и отрекомендовал новеллы Джойса, как «замечательные сатирические рассказы большой силы, нечто подобное работам великих русских», и дело немного сдвинулось с мертвой точки. Книгу издали микроскопическим тиражом в 379 экземпляров, 120 из которых купил... сам Джойс. Но лиха беда начало. Джеймс Джойс, окрыленный успехом, решился продолжать избранный путь. И не прогадал. Его "Улисс", выросший из "Дублинцев", навсегда вписал имя автора в плеяду великих писателей всех времен и народов.

3. Клайв Сайплз Льюис. «Хроники Нарнии», 1950

Говорят, Клайв Льюис был неисправимым оптимистом, а еще, как истинный ирландец, он был невероятно упрям. Если бы не эти два его качества, то дети всего мира никогда бы не смогли зачитываться с фонариком под одеялом его фэнтезийным циклом «Хроники Нарнии». А ведь Клайв Льюис запросто мог сдаться, как и многие его коллеги по цеху, получив тридцать семь отказов от видных и не очень издательств того времени.

«Хроники Нарнии: Лев, колдунья и волшебный шкаф» решительно не нравилась ни одному корифею издательского бизнеса,

и упорному и настойчивому Льюису пришлось проглотить много яда и сарказма на завтрак, обед и ужин, прежде чем известный литературный агент Джефри Блес по достоинству оценил его роман, и книга вышла на прилавки в 1950 году, когда автору, кстати, пошел уже шестой десяток. В итоге ни Льюис, ни Блес так никогда и не пожалели о том, что дали шанс "Хроникам Нарнии": совокупный тираж всех книг хроники превысил 100 млн экземпляров, а роман прочитали дети и взрослые на 47 языках мира. И это не говоря о киноэкранизациях.

4. Владимир Набоков. «Лолита», 1955

"Лолита, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя. Ло-ли-та." Так начинается один из самых скандальных, неоднозначных и, несомненно, выдающихся романов ХХ века. Даже по нынешним временам тема запретной любви взрослого мужчины к бедовой нимфетке совершенно табуирована, что же говорить о пуританских пятидесятых, не ведавших ни мини-юбок, ни сексуальный революции... Поэтому совершенно неудивительно, что

в течение долгого времени все издательства отказывали Набокову, причем в самой грубой форме.

Какое-то время писатель, следуя совету одного своего предусмотрительного друга, думал выпустить роман анонимно, но затем, поняв, что маска, раскрыть которую окажется несложно, повредит в первую очередь ему же самому, решил подписать "Лолиту" своим настоящим именем. Спустя долгие месяцы мытарств и сотни рекомендаций "зарыть куда-нибудь поглубже абсолютно тошнотворные, невротические грезы и забыть об этом на тысячу лет", маленькое парижское издательство «Олимпия Пресс», выпускавшее книги, по какой-либо причине запрещенные в Англии или Америке, издало "Лолиту". Это случилось осенью 1955 года. И понеслось... Роман быстро вышел в лидеры продаж, да и вообще вскоре стал культовым для нескольких поколений. Только в США тираж более чем в 100 тысяч экземпляров был полностью распродан за первые три недели после его появления в книжных магазинах. Набоков, кстати, никогда не верил, что "Лолита" когда-нибудь выйдет в России, но несмотря на это все равно перевел роман с английского на русский в 1967 году. Хотя, наверное, Набоков лукавил... Он точно знал, что у него все получится.

5. Стивен Кинг. «Кэрри», 1974

"Кабы не было жены...", - мог бы спеть на мотив новогодней песни из "Зимы из Простоквашино" Стивен Кинг, если бы знал русский язык. Если бы не Табита Спрюс, жена мировой звезды хоррора (а до 1974 года - рядового писателя-неудачника, с которым ей советовали развестись как можно скорее), скорее всего никогда бы мы не читали ни цикл "Темная башня", ни "Кладбище домашних животных", ни "Мизери", ни многого другого. А другого действительно было много: Кинг за свою карьеру (еще не законченную!) написал более 50 романов и 200 рассказов. Но вернемся к Табите. Именно она вытащила из мусорной корзины черновик рассказа "Керри" и настояла на том, чтобы Стивен сделал из него полноценный роман. Когда же роман был готов, она принялась усердно рассылать его в издательства, ведь негоже истинному писателю заниматься этой механической и неблагодарной работой. К тому же Табита понимала, что Стивен Кинг просто не перенесет отказов, коих оказалось немало:

целых 30 издательств заявило, что они не заинтересованы в его научной фантастике. Время шло, но Табита не сдавалась и в течение трех лет отчаянно билась за рукопись мужа.

И вот одно небольшое издательство Doubleday согласилось опубликовать "Керри" и даже выдало аванс в 2500 долларов. На удивление, роман стали весьма быстро раскупать, и в этот момент начинающим писателем Стивеном Кингом заинтересовались крупные акулы издательского бизнеса. Так издательство NAL выкупила авторские права на "Керри" за невиданную для новичка сумму в 400 000 долларов, что позволило Кингу бросить работу и полностью сконцентрироваться на творчестве. А

в благодарность за старания жены он купил ей... новый фен.

6. Джоан Роулинг. «Гарри Поттер», 1997

Конечно, список литературных «неудачников-победителей» немыслим без Джоан Роулинг. Эта Золушка от мира литературы будет будоражить умы как начинающих, так и маститых писателей еще не один десяток лет. Поистине сказочная, волшебная история восхождения на мировой книжный Олимп. Успешнее нее по продажам был, пожалуй, только автор Библии, да и то, как мы знаем, у Библии авторов (мы говорим о земных авторах, не забираясь в небесные сферы) было несколько, да и окончена она была около двух тысячелетий тому назад, так что у Роулинг есть еще время побороться за золото. Итак, в чем же секрет этой английской писательницы? Она, как никто другой, оказалась в нужное время в нужном месте.

Ее рукопись, которую забраковали 12 издательств, каким-то чудом попала к 8-летней дочери главы издательского дома Bloomsbury, которая зачиталась "Гарри Поттером" и срочно потребовала продолжения.

Далее Роулинг получила аванс в 1500 фунтов стерлингов, и конвейер по производству волшебства запустился. Дальше историю мы знаем: многомиллионные тиражи, контракты, экранизации, самый дорогой литературный бренд в истории человечества. Чистое волшебство. И никакой магии.

Ссылки по теме:

Пять писателей-путешественников, 10.06.2016

Пять самых известных мистификаций русской литературы, 01.04.2016

Поэты о поэзии: пять рукописей, 21.03.2015

Десять детских книг о бабушках, 06.04.2016

Семь литературных воплощений князя Владимира., 20.07.2015

Девять вопросов о Пастернаке, 09.02.2015