Текст: Петр Моисеев *
Обложка предоставлена издательством
Он продолжает серию о ленинградском следователе Василии Зайцеве, который разгадывает криминальные загадки в самую неподходящую для этого эпоху — в 1930-е годы. (Забавное совпадение, а точнее — несовпадение: на Западе это же самое время — эпоха уютнейших детективов «Золотого века»: сочинений Честертона, Кристи, Хейра, Брюса, Сейерс и прочих). Правда, с загадками на этот раз дело обстоит хуже, чем в предыдущем романе Яковлевой — фактически детективной загадки в «Небе» нет, и перед нами полицейский роман.
С другой стороны, в «Укрощении красного коня» исторический фон то и дело норовил выбраться на первый план и образовать дополнительную сюжетную линию (что, впрочем, нисколько не портило впечатлений от детектива). В «Небе в алмазах» эпоха выписана не менее ярко, но более лаконично; точнее, все, что относится ко времени действия, туже увязано с основным сюжетом.
А сюжет следующий: в коммунальной квартире заколота актриса — звезда немого кино; тот случай, когда говорят: «Как, она еще была жива?» Звали звезду Варя Метель, и была она примерно ровесницей той реально существовавшей актрисы, на которую прозрачно намекает ее имя, - только прожила гораздо дольше. Главная проблема, связанная с ее смертью, следующая: убить Варю хотели только люди, которые уголовщиной занимаются вполне легально, - лица, облеченные властью, и немалой. (Как и почему люди из органов Варю невзлюбили, выясняется не сразу, так что об этом молчу.) А так, чтобы взять в руки нож, прокрасться ночью в комнату и совершить свое черное дело — вроде никто и не мог. Кто-то думал, что она давно за границей, а соседи, например, ее все поголовно любили. (Как так получилось, что в коммунальной квартире все без исключения любят женщину не с самым простым характером — тоже отдельная история, которая тоже выясняется не сразу, хотя и довольно быстро.)
Нельзя сказать, что развязка абсолютно оригинальна. С другой стороны, заезженной ее тоже не назовешь;
тем более что аранжировка этой развязки, ее детали весьма любопытны и у других авторов мне не попадались. Кроме того, догадаться о том, как же все объясняется, весьма затруднительно, так что удовольствие от чтения вы получите.
Тем более что у Яковлевой есть одно достоинство — о, совсем небольшое: она умеет писать. Поэтому читать ее интересно не только из-за сюжета.
Ловко вплетены в сюжет Утесов, Эрдман, Александров и Орлова. Правда, Орлова выступает в эпизодической роли, Александров и вовсе едва успевает промелькнуть во мраке ночи, зато у Леонида Осиповича с Николаем Робертовичем функции более важные (а заодно предлагается объяснение причин ареста Эрдмана).
Умело разбросаны по тексту романа мелкие детали, выполняющие роль подсказок, о значении которых мы до поры до времени не должны догадываться. Связаны они главным образом с причиной гибели несчастной Вари Метель — а также и с тем, как именно она была умерщвлена. Но — здесь я уже ступаю на тонкий лед, а посему — умолкаю.
Что плохо: есть откровенно неправдоподобные моменты. Например, никто из соседей по коммуналке не догадывается, что Варя регулярно покидает квартиру. Способ, которым она пользуется, тоже малоправдоподобен. Точнее, малоправдоподобно, что за столько лет лишь два человека вообще использовали этот способ (которым можно не только выйти, но и войти). Чудесное спасение Зайцева и его помощника Нефедова на аэродроме в Гаграх, где их должны были перехватить гэпэушники, - тоже почти из области фантастики (по крайней мере, оно ниоткуда не следует — чувствуется авторское вмешательство).
Вообще то, как Яковлева выстраивает отношения своего сыщика с «голубыми мундирами», - это отдельная тема. Проблема здесь в следующем: сделать Зайцева суперменом, который ничего не боится и плевать хотел на ГПУ, — неправдоподобно, да и впечатление от эпохи окажется смазанным. Сделать его конформистом — совсем нехорошо, все-таки великий сыщик, да и просто положительный персонаж. Но писательнице как-то удается добиться такого эффекта, что герой вроде и не прогибается под систему — и не превращается в подобие Джеймса Бонда. Интересно, захочет ли Яковлева воспользоваться репрессиями как аналогом Рейхенбахского водопада? В конце концов, что это за герой детектива, которого хотя бы раз ошибочно не сочли погибшим? Впрочем, до этого дело еще не дошло: Зайцев жив и, будем надеяться, умрет не раньше, чем по-настоящему надоест своей создательнице.
1 Петр Моисеев - кандидат философских наук, литературовед, специалист по истории и теории детективного жанра. Проживает в Перми.
